Том 3. Планета бурь. Фаэты - Александр Казанцев

– Столкнулась бы, не вмешайся высокий разум! На поверхности Луны марсиане взорвали ядерные устройства страшной силы. Их реактивная отдача не дала Луне упасть на Землю, заставила ее перейти на круговую орбиту.

– Так его, так его, так! – засверкал глазами старый профессор Петров. – Это как же? Ты сам выдумал или в «Черном Принце» все так записано?

– Я перескажу сейчас все, что записано в говорящем аппарате «Черного Принца», все о злоключениях Миссии Разума марсиан, о Кетсалькоатле и Кон-Тики.

– Он действительно переплыл океан на плоту? – ехидно поинтересовался кто-то из скептиков.

– Да, он закончил океанское плавание на плоту, – подтвердил Далька, – чтобы добраться до прилетевшего за ним корабля, его корабль погиб во время поднятия Анд и опускания Атлантиды.

– Какая спекуляция! – простонал Галактион Александрович.

– Все же стоит дослушать свадебный подарок, – загадочно напомнил академик Песцов.

Гости притихли. Даль с воодушевлением стал рассказывать о необыкновенных приключениях на Земле мариан, как называли себя потомки фаэтов.

Он закончил свое повествование на том, как Кон-Тики встретился со своей матерью на ступеньках великолепного храма и корабль мариан наконец покинул Землю.

Некоторое время все молчали. Потом Веденец по привычке журналиста стал допрашивать:

– Что ж они, и улетели, и более не возвращались?

– Из всех известных следов посещения Земли инопланетянами самое достоверное – «Черный Принц» с заключенным в нем посланием людям.

– А зачем это послание? – добивался Веденец.

– Рассказу о Миссии Разума предшествует еще одно повествование о гибели Фаэны.

– Фаэны? А это что такое?

– Я так перевел название погибшей планеты, чтобы оно созвучно было нашему привычному Фаэтону.

– Фаэтон никогда не существовал, – резко возразил Галактион Александрович.

– Как знать? – вставил академик Песцов. – Астероиды-то все осколочной формы.

– Почему же они все остались на круговой орбите, если планета взорвалась? – теряя самообладание, повысил голос Галактион Александрович. – Это исключено!

– Потому что планета не взорвалась, а разрушилась в результате взрыва ее водяной оболочки, – отпарировал Даль.

– Это противоречит воззрениям физиков! Вода не взрывается!

– Кто рискнет подписаться под таким утверждением? – спросил академик Песцов. – Во всяком случае, великий физик двадцатого столетия Нильс Бор не брался так утверждать. Известно его высказывание о возможности взрыва океанов в результате цепной реакции, вызванной взрывом в глубине океана сверхмощного ядерного устройства.

– Он ссылался при этом, что большинство физиков иного мнения, – не сдавался Галактион Александрович.

– Правильно, ссылался и добавил, что если даже они правы, то все равно ядерное оружие надо запретить.

– Это что же? Речь идет о ядерной войне фаэтов, как вы их назвали? – вмешался Веденец. – Не знаю, так это или нет с точки зрения физики, которая, кстати сказать, со временем меняется, но с общечеловеческой точки зрения, которая неизменна в веках, такую возможность людям надо учесть.

– Кто же возражает? – отозвался Галактион Александрович.

– Мне показалось, что вы возражаете. А ведь речь идет о том, чтобы бороться за запрет ядерного оружия, которое, как мы слышим сейчас, способно погубить не только цивилизацию, но и планету, на которой та развилась.

– На Западе в это никто не поверит, – сказал Галактион Александрович.

– А надо бы, – заметил Песцов, – если не поверить, то допустить подобную возможность. Ядерное оружие действительно способно было погубить и планету Фаэна, и всех, кто на ней жил.

– И все погибли? – с ужасом спросила Таня.

– Не все. Горстка уцелела. Те, кто находился в космосе: на Земле и на космических базах близ Марса.

– Так, может быть, я не от обезьяны происхожу? – вдруг обрадовалась Таня.

– Можно говорить лишь «исключено или не исключено», – осторожно прокорректировал академик Песцов. – Но даже и так это звучит серьезным предостережением людям.

– Я за такое предостережение! – заявил Веденец.

– Сказка ложь, да в ней намек, – заметил проректор Петров.

Галактион Александрович схватился за голову.

– Как ты мог придумать всю эту галиматью? – набросился он на брата. – И преподнести ее в такой день?

– Я лишь пересказал суть послания «Черного Принца». Его аппараты впервые зазвучали в твоей лаборатории. Помнишь газовую зажигалку?

– Это же сказки! Отец верно сказал! Нелепые сказки, придуманные фантазерами, не пожалевшими сил закодировать их в дурацкий язык, который можно изучать лишь глупцу! И нужны эти сказки их создателям не для предостережения человечеству, а для отвлечения его внимания.

– Сказки? Хорошо, пусть будут сказки. Первая из них о гибели Фаэны, вторая о Миссии Разума. Но есть еще и третья сказка.

– Еще и третья? – заинтересовался Веденец.

– Да. Сказка о братьях. И не только о братьях Петровых, которые едят пельмени на берегу Оби. Но еще и о братьях по разуму (если не по крови!), открыть которых должна космическая археология.

– Тост за новую, самую универсальную науку – космическую археологию! – провозгласил академик Песцов. – Наука изучает факты. Так пусть она и разберется, где факты и где сказки![16]

Часть вторая

«Поиск»

Все высокое и прекрасное в нашей жизни, науке и искусстве создано умом с помощью фантазии и многое – фантазиею при помощи ума.

Глава первая. Звездная мумия

Ни Таня, ни Эльга за весь долгий путь до Марса не могли привыкнуть к волнующей серебристой тьме за иллюминаторами «Поиска», как по предложению Даля Петрова был назван космический корабль Крутогорова.

Пассажиры научились пользоваться башмаками с магнитными подошвами, чтобы не отрываться от пола кабины и не плавать беспомощно в воздухе. Таня беспокоилась, что ее походка в башмаках, прилипающих к полу, похожа на вышагивание цапли. Она не могла забыть обидного прозвища «цыпленок цапли», как ее когда-то называли.

Даль мало обращал внимания не только на Таню, но и на Эльгу, поглощенный предстоящей встречей с Фобосом.

Спутник Марса должен был появиться из-за огромного горба планеты, занимавшего теперь большую часть иллюминатора.