Записки охотника Восточной Сибири - Александр Черкасов

Кабарожьи пасти делаются точно таким же образом, как и козьи, с той разницей, что они устраиваются на самых хребтах, около скал, на россыпях — словом, там, где живет кабарга, на их тропах и перелазах. Тут же ставят на кабарожек и луки уже известным читателю способом, с тою только разницею, что луки на кабаргу прицеливают ниже, чем на козулю или волка. Некоторые промышленники ставят по таким местам волосяные и конопляные петли, как на диких коз, и ловят кабарог довольно успешно. Конечно, вся эта ловля производится преимущественно зимою, когда промышленникам остается больше часов Досуга и когда следить раненых животных гораздо легче, чем летом.

Кроме того, многие зверовщики вместо поедных пастей, употребляемых при ловле козуль, на кабарожек делают обыкновенные пасти — пастушки, которые ставятся без огородов, где-либо под плитами, под утесами, над поросшими мхом камнями или же под ловушки нарочно кладут зеленый мох для приманки. Кабарожки, видя лакомый кусочек, смело идут под пастушку, задевают продетую сторожевую симу — пастушка тотчас падает и убивает доверчивое животное.

Весьма редко промышленники добывают кабарожек винтовкой. Охотники ходят зимой по тем местам, где они водятся, по их следам, которые не трудно отличить от козьих, и скрадывают животных, подходя к ним в меру выстрела. Конечно, промышленники всегда предпочитают сходить по следу самца, чем самку; в первом случае они рассчитывают на струю, а во втором — только на одно мясо и шкурку. След самца от самки отличить не трудно: у первого он кругл, а у последней узок, продолговат. При этой охоте нужно много ловкости и навыку ходить по россыпям и утесам, медленно, осторожно разглядывая каждый камешек, каждый кустик — не стоит ли где-нибудь притаившаяся кабарга, что она часто делает, заметя приближающегося охотника; иногда даже ложится между камнями и плитами, думая, что человек ее не видит и потому пройдет мимо. Подобные случаи бывали даже и с опытными охотниками, потому что, пристально разглядывая все неподвижные предметы в груде кое-как валяющихся камней, поневоле зарябит в глазах и, глядя на кабаргу, где-нибудь притаившуюся за камнем, примешь ее за тот же камень — пройдешь мимо или подойдешь слишком близко и тогда увидишь, что мнимый камень, наконец испугавшись, быстро поскакал по россыпи.

Тогда только является раскаяние у горячего охотника — почему не глядел хорошенько, почему не стрелял, если было сомнение? Нужно ходить всегда против ветра, а увидав кабаргу и заметив, что она тебя тоже видит, натаращила уши и, следовательно, собирается бежать, стреляй, стреляй немедленно и не разбирай, далеко или близко.

Некоторые на эту охоту берут с собою собаку, которая отыскивает кабарожек следом и гонит голосом. Заслыша лай собаки, нужно скорее приготовиться к выстрелу и спрятаться, потому что кабарга, взбуженная собакою, делает петли, как заяц, и обманывает и старается попасть на задний след собаки, почему и набегает иногда на притаившегося охотника. Но этого мало — другие кабарги, заслыша лай собаки, тоже бегут в обратную сторону и нередко таким же образом набегают под выстрелы охотника. Но и этого мало. Часто кабарги, подбежав к стрелку и не замечая его, прячутся и ложатся чуть не подле ног промышленника.

Во время гоньбы сходить кабарожек еще лучше, потому что они тогда гораздо смелее и часто не боятся приближения стрелка, в особенности самцы; они даже, чифкая, выбегают к нему навстречу, думая, что шорох происходит от походки другой матки или соперника-самца. Видя дерущихся посиков, нужно соблюдать то же правило, о котором говорено в статье о дикой козе.

Во всю зимнюю охоту свежий кал кабарожек, не успевший еще застыть на морозе, означает близкое присутствие кабарги. Кал их состоит из шевячков, чрезвычайно похожих на кедровые орехи.

Но самая лучшая охота за кабаргами с ружьем — это весна, когда появятся на свет молодые. Охота такова же, как и на диких коз в это же время. Промышленники с пикулькой, сделанной из бересты, тихонько ходят по тем местам, где водятся кабарги, и изредка пикают в берестяной инструмент, подражая голосу молодых анжиган-кабарожек. Пикать нужно протяжно и нежно, а не резко и отрывисто, как при козьей охоте. Матки, заслыша писк, совершенно сходный с голосом их детей, и думая, что они находятся в опасности, немедленно подбегают к охотнику на несколько шагов и попадают под выстрелы. Привязанность их к детям так велика, что прибежавшие к охотнику матери даже и после промаха не убегают, а дожидают другого выстрела, давая время охотнику зарядить винтовку, стоит только ему потихоньку и изредка попикивать в пищик. Часто случается, что вместе с самкой прибегает и самец; тогда нужно стрелять по нем, потому что матка хотя и убежит иногда от выстрела, но немного погодя ее можно будет опять приманить на пикульку; если же убить сперва мать, то самец убежит и не воротится, следовательно, совершенно наоборот, как бывает с ними в гоньбу. Кроме самца при этой охоте можно прикликать и дикую козу, которая также бежит на голос анжигана; это ничего, а вот как вместо кабарги и козы прибежит медведь, чрезвычайно любящий закуски из молодых анжиган! За это уж вы не сетуйте на косматого гастронома, а лучше скорее стреляйте его повернее и не робея и думайте, что вы прицеливаетесь в черноокую кабаргу — тогда дело будет лучше.

Весною, когда у кабарги есть уже дети, она до того бывает смела и небоязлива, что вблизи своего гнезда, если завидит собаку, тотчас подбегает к ней и пугает ее, произнося свое оригинальное «чиф-фый, чиф-фый».

5. ЗЕРЕН

Зерен чрезвычайно похож на дикую козу{41}, только несколько поменьше ее, цвет шерсти на нем серовато-палевый; здесь его называют соловым. Рога у зерена постоянные, они не спадают, как у козули, и потому совершенно другого строения — прямые, без отростков и как бы спирально свернутые. Хвоста не имеет. Копыта раздвоенные.

Вот животное, о котором приходится говорить мне только потому, что, марая записки сибирского охотника, я не имею права выпустить его из репертуара сибирской охоты, — животное, которого мне не довелось не говоря убивать, но даже и видеть не только разгуливающим по широким степям Даурии, но даже и привязанным в тороках охотника. Я видел только шкурки этого животного и рога, а по этим данным трудно передать читателю что-либо из быта зерена. Однако познакомлю с тем, что слышал от достоверных охотников.

Зерены живут только в степи умеренной полосы Даурии, вот почему в Среднем и Северном Забайкалье их вовсе нет. Животные эти хотя и встречаются в Южном Забайкалье в степях огромными стадами, и то большею частию только зимою, но они не оседлые жители этого края — они гости, выходцы. Отечество их — необозримые равнины Поднебесной империи. Летом зеренов в Забайкалье нет. В это время бывают только остальцы, которые по разным случайностям выбыли из стада, заблудились на чужой стороне и потому волей-неволей остались коротать лето на чужбине, чтобы зимою снова присоединиться к вышедшему из Китая стаду и уйти с ним на свою родину. Вот почему остальцы попадают на глаза жителям Южного Забайкалья летом обыкновенно в одиночку и редко в двух или трех особях вместе. И замечено, что эти летние гости бывают преимущественно самцы. Но остальцы эти редко дожидаются своих товарищей, которые выйдут зимою в бесчисленных стадах, большею частию они гибнут от волчьих зубов и выстрелов забайкальских туземцев.