Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг. - Виктор Петелин

Опасаясь продвижения восставших по тылам, красные ударные группы, подкрепленные подошедшими частями 8-й советской армии, сосредоточились на участке 1-й и 2-й дивизий и конной бригады. Красное экспедиционное командование, приписывая свое поражение случайности, бросалось с одного фронта на другой.

18 марта красные атаковали всю правобережную полосу, а главное – 2-ю дивизию; 2-я дивизия, не имея ни пушек, ни пулеметов, ни патронов, под давлением превосходящих числом сил красных вынуждена была оставить хутора Мешков, Тиховской, Варварин и Камышин, заняв позицию на высотах хх. Колодезного и Фролова. Красные, заняв станицу Мигулинскую и прикрываясь правым берегом р. Дона, овладели х. Меркуловым (Вешенской ст.). К вечеру того же числа 1-я дивизия и бригада отбросили красных на линию – Усть-Хоперская, х. Большой, Пронин, ел. Каменка, по р. Кривая, Чир, до хут. Наполов.

19 марта 2-я дивизия при поддержке одного конного полка, высланного от 1-й дивизии, атаковала красных и, отбросив их к х. Сетракову, захватила 400 пленных, 2 пушки и 7 пулеметов.

Восставшие, отбросив красных к хутору Сетракову и занимая накануне оставленные хутора, наткнулась на невероятные зверства, которые могут совершать только подлинные разбойники. Осатаневшие красные поджигатели, пируя в занятых хуторах, совершали кровавые расправы над оставшимися невинными женщинами, детьми и стариками. Мерзкая толпа поджигателей (все те же русские люди) сгоняли изнасилованное, полуживое население в одно помещение, зачековывали дверь, закрывали окна, обкладывали соломой и зажигали со всех сторон. Несчастные жертвы бросались к окнам, дверям, ища спасения от страшных мук, но увы! красные факельщики с злорадным криком «уничтожай казачество!» в упор расстреливали спасающихся. Случайно же оставшихся в живых живыми распинали на заборах и упражнялись в ловкости штыковых ударов.

Или, например: казачья изба с почерневшей соломенной крышей, с запертой дверью сеней и примкнутой палочкой мрачно выглядывала между почерневших груд сожженных домов, как будто чудом уцелевшая. Но когда казаки вошли в хижину, то увидели следующее зрелище: молодая женщина с изуродованным лицом, с несколькими пулевыми пробоинами в голову была поставлена на колени и пригвождена руками к стене; около этого безжизненного трупа казачки-матери находились два ребенка в возрасте от 2 до 4 лет, которые, очевидно, долго звали свою мать, но, не получая ответа, прижавшись по-детски друг к другу и прикрывшись окровавленной юбкой матери, крепко спали в луже застывшей крови.

Все разграблено, растерзано, сожжено, только слышен был робкий лай запуганных псов да тонкий дымок недогоревших бревен кадил жертвам, погребенным под развалинами казачьих куреней…

Красные 21 марта в составе 5-го Заамурского, Камышинского, Федосеевского, состоящего из 4 сотен мобилизованных казаков, и 1-го Московского рев. пех. п-ка при трех батареях четырехорудийного состава перешли в наступление по всему участку 5-й дивизии восставших. Последняя, оказывая упорное сопротивление, отступила на юг, оставив хх. Рябов и Ежевский. На рассвете 22 марта 5-я дивизия, перейдя в наступление, разбила красных, отбросив их на север. Разбитые красные бежали часть за реку Вузулук, а часть закрепилась в станицах Вузулуцкой, Федосеевской и Зотовской.

Армия восставших, в двадцатидневный период одерживая славные победы над сильнейшим врагом, с каждым днем крепла и технически, и духовно; в каждом полку были пулеметные команды, винтовку приобрел каждый, появились и пушки. Но один вопрос стоял все еще слабо: это патроны. Патронов нет, а отбиваемые у красных расходовались в ежедневных боях; рассчитывать же на какую бы то ни было помощь извне не приходилось, так как о существовании Донской армии никаких сведений не имелось. Приходилось помогать самим себе. В станицах Вешенской, Казанской, Еланской были организованы примитивные заводы для выработки ружейных патронов, а для этого собирался различный металл, из которого отчеканивались пули, и, несмотря на их шероховатость, последние были вполне пригодны для стрельбы из винтовок, а для пулеметов экономились фабричные.

Пленные часто спрашивали: «Товарищи, откуда у вас такие патроны?19 Головы нельзя поднять, а как заденет, так расшибет всего!»

Кроме того, в каждой станице изготавливались пики, коими вооружалась конница. В хуторе же Базки Вешенской ст. находился артиллерийский склад, в котором большинство снарядов оказалось тяжелого калибра, а пушка соответствующего калибра только одна. Легких же снарядов было мало, но порожних гильз и стаканов 3-дюймовых много. Немедленно было приступлено к разряжению тяжелых и начинке 3-дюймовых. В ежедневных боях снаряды скоро пришли к концу, тогда пришлось начинять чистейшим донским песком…

Все усилия направлялись к скорейшему нашему поражению. Троцкий 27 марта прибыл в хутор Мрыхин Мигулинской ст. и, ораторствуя перед красными солдатами, приказал: в трехдневный срок подавить мятежных казаков, обещая награду тому, кто доставит командующего восставшими казаками живым (газета «Красное знамя»). В это время мигулинцы внезапно атаковали х. Мрыхин, отбросив красных на п. Журавка. Троцкий, едва ускользнув от рук восставших, бежал в Богучар и там собрал тысячный митинг, на котором еще раз призывал всех товарищей – ополчиться и ликвидировать восставших казаков. Того же 27 марта мною было получено воззвание Троцкого следующего содержания:

«В. К.

РСФСР.

27 марта 1919 г.

№ х. Мрыхин

Командующему восставшими казаками.

Товарищи казаки!

Притаившаяся в ваших станицах кровожадная контрреволюция силою обмана толкнула вас на безумное восстание против своих братьев – трудового народа, рабочих и крестьян, с целью восстановить свои помещичьи гнезда и наложить суровую барскую тиранию на только что освободившийся народ из-под ига самодержавной власти. Белые царские наемники толкнули вас на вооруженное восстание лишь для того, чтобы задушить революцию, а вместе с тем и пробудившуюся мысль трудящегося народа Республики. Помещикам нужна война, а нам мир и братство. Не желая проливать крови трудового казачества, я призываю вас немедленно сложить оружие перед солдатами красной армии. Всем сдавшимся гарантирую полную свободу как гражданам С.Р., а офицеры будут восстановлены в равных правах с офицерами красной армии. Вы должны знать, к чему поведет ваш мятеж и непокорность и какие будут последствия, если я прикажу солдатам народной армии подавить вас как врагов народа и революции. Ответ в 24 часа.

28 марта, будучи на фронте 2-й дивизии, я получил телефонограмму от командира 4-го Сердобского сов. полка следующего содержания: «Я, командир 4-го Сердобского полка, от имени всех солдат приветствую братьев восставших казаков и ныне со своим славным полком присоединяюсь к рядам доблестной армии восставших. Станица Усть-Хоперская занята мною. Комиссары переловлены и расстреляны. Веду бой с красными. Жду распоряжений.