В походах и боях - Павел Батов

Командиры корпусов и дивизий, начальники политорганов с одобрением приняли решение. Мы отработали его на макете во всех деталях. Присутствовали и представители штаба фронта.

Возвратились с занятий вместе с Радецким. Только успели войти в блиндаж, раздался телефонный звонок. Говорил Рокоссовский.

- Мне доложили, Павел Иванович, что вы изменили время начала операции. Это верно? - По голосу слышно, что командующий весьма озабочен.

- Так точно... Прошу извинить, что задержался с докладом.

- Дело не в извинении... Значит, верно, что артподготовка намечена на шесть тридцать?

- Верно...

- Меня информировали, что форсирование организуется по принципу "за шнур и за весла"?

- Так точно.

- Но вы же действуете не отдельно, а в составе фронта!.. В чем причина такого решения?

Доводы кратко изложены. Пауза. Потом Рокоссовский спросил:

- А не обида тебя толкнула на такое изменение в плане операции? Скажи по совести.

Вот когда командующий припомнил рискованный ответ, сорвавшийся у меня на рекогносцировке. Надо понять, как я сожалел, что тогда ответил непродуманно... Но нет, в таком ответственном деле обиды не могут руководить мыслью. Поправка продиктована живой действительностью...

- Тогда подожди, - прервал мои объяснения Рокоссовский, - посоветуюсь с другими командармами и позвоню.

Сколько времени прошло до следующего звонка, трудно вспомнить.

Положив трубку, взглянул на часы - было 23.00. Утвердит командующий решение? Если утвердит, будет ли успех? Мысли сменялись одна другой.

Пришел Липис и доложил, что ветер с моря усилился, уровень Одера повышается, вода заливает междуречье. На левом фланге, у Чувакова, вода прибыла на 20 сантиметров, в центре, на участке корпуса Эрастова, уровень поднялся уже на 60 сантиметров.

Да, значит, именно наше решение правильно! Отдан приказ проверить положение дивизий 46-го корпуса в связи с приливом. Звонка командующего фронтом все нет. Невольно думалось, что он недоволен решением. Может быть, начальник штаба фронта уже пишет приказ по этому поводу? Помню, хожу по блиндажу - и будто бес на ухо шепчет: "Зачем на рожон лезешь? Наград тебе мало? Выполняй директиву. Завтра все равно конец войне". Но другой голос брал верх над сомнением:

"Солдаты на нас надеются. Они никогда нас не подводили. Отступишь от своего решения - людей погубишь без толку. Действуй, как решил, победа будет".

Звонок.

- Как дела, Павел Иванович? Не передумал?

- Нет, товарищ командующий, не передумал. Еще раз взвесил. Твердо уверен в успехе. Дело не только во мне. Войска верят...

- Попов и Гришин считают, что начинать форсирование лучше в десять тридцать.

- Для них - возможно, но в нашей армии обстановка коренным образом изменилась. Мы очистили всю пойму, до противника остался один бросок. Зачем нам ждать рассвета и ставить под удар лучших людей армии? Мы честно и искренне намерены помочь соседям. Начнем раньше, привлечем внимание противника, примем огонь на себя и тем будем содействовать успеху главной группировки фронта.

- По-современному рассуждаете, - заметил Рокоссовский. - Доложите еще раз основное.

- Товарищ командующий, сейчас уверенность в правильности принятого решения еще больше возросла. Вода в реке прибывает.

- Это мне доложили.

- Войска уже на дамбах, островках, в мелких рощах. Пойму заливает вода, это поможет плоскодонным лодкам преодолеть междуречье.

- Согласен. Дальше.

- Имея перед собой последний рукав реки, нам выгодно форсировать в предутреннем тумане...

- Почему сокращаете артподготовку?

- Войскам первого эшелона на преодоление Вест-Одера достаточно сорока минут. А мощь огня увеличится. Мы используем весь запланированный расход боеприпасов.

- Будете у меня что-нибудь просить для усиления?

- Ничего особенного не прошу... Если можно, дайте нам бригаду реактивных установок, она на подходе в нашем районе.

- Она не успеет подготовить огни.

- Готовить не надо, товарищ командующий. Будут действовать совместно с нашей бригадой. Используют ее данные.

Рокоссовский некоторое время молчал, потом сказал:

- Хорошо. Действуйте... Бери бригаду... Отвечать будем вместе, но в первую очередь - ты... Ни пуха ни пера.

Будто стопудовый камень сброшен с плеч. На душе радость.

- Вот как повернулось дело, Николай... Генерал Радецкий, обычно сдержанный в проявлении чувств, вдруг подхватил меня под мышки и стиснул, приподняв от пола. Мужская солдатская дружба!..

Ночь ясная. Луна освещает туман над рекой. В ходе сообщения - Михельсон. Тоже переживает.

- Не тревожьтесь, Николай Николаевич. Все в порядке. Командующий утвердил наше решение. Да, нам дали еще одну бригаду "катюш". Свяжитесь-ка побыстрее с ней. Подтяните на позиции и держите под личным контролем, пока не освоятся.

65-я армия наносила главный удар силами двух корпусов - 18-го и 46-го - на участке Ключ - Далешево в направлении Барнислав - Зонненберг. Д. Ф. Алексеев со своим 105-м корпусом обеспечивал главное направление со стороны Щецина, помогая корпусу К. М. Эрастова одной дивизией на узком фронте (штурм самого Щецина планировался на третий день операции). Задачи соединениям главного удара: 46-й корпус форсирует Вест-Одер вдоль автострады, к исходу первого дня овладевает Пшецлавом и Смоленцином; в готовности частью своих сил выйти на Щецин. 18-й корпус форсирует Вест-Одер и к исходу первого дня занимает рубеж Барнислав - Помеллен. Действительность несколько поломала этот план в связи с тяжелыми событиями у соседа и на левом нашем фланге. Но об этом речь впереди. А сейчас вернемся на армейский командно-наблюдательный пункт, оборудованный у автострады в 400 метрах от берега Ост-Одера.

20 апреля. Забрезжил рассвет. В стереотрубу отчетливо наблюдалось лишь русло восточного рукава, пойма, вторая линия лодок, нагруженных пехотой с легким вооружением. Вест-Одер же и боевые порядки полков первого эшелона укрыты густым туманом. Справа, под Щецином, тянется в сторону гавани широкая полоса дымовой завесы (ее ставили регулярно, чтобы затруднить противнику наблюдение из Щецина вдоль реки).

Перед фронтом ударной группировки еще тишина. А на участке 105-го корпуса - огонь пулеметов, разрывы мин и отдельные артиллерийские выстрелы. 193-я Днепровская дивизия отражала попытки немецких морских бронекатеров проникнуть в устье Одера. Генерал Джанджгава двумя своими полками завязал ближний бой в районе железной дороги Щецин-Домбе. Корпус умело отвлекал внимание противника от главного направления.

В 6.30 залпом реактивных установок началась артиллерийская подготовка. 238 стволов стояло у нас на километр фронта прорыва. Танковые и самоходные полки с берега Ост-Одера тоже вели огонь.