Дембельский аккорд 1 - Альберт Зарипов

На Т-образном перекрёстке Бычков без всяких дополнительных указаний повернул строго направо и теперь его дозор вытянулся гуськом на утоптанной тропинке, вытянувшейся между дорогой слева и вереницей холмов справа. Минут через пять этот же манёвр повторила колонна ядра… Тропинка была сухой и твердой. Днём она хорошо прогревалась солнцем и поэтому снег, лёд и грязь на ней отсутствовали. Да и по этой узкой дорожке, судя по всему, очень часто ходили люди, чтобы не мучиться на грязных обочинах дороги… А значит данная тропинка была свободна от всяких там мин… Самодельных или заводского производства… Поэтому по тропке можно было безбоязненно топать и нам…

За пятьсот метров до ориентира «валун», я нажал одновременно на обе клавиши тонгенты, посылая в эфир длинный тоновый сигнал. Выждав с минуту, я включил «передачу»…

— Верблюды!.. Идут!.. На север!.. — торжественным и строгим голосом произнёс я в микрофон.

В данный момент вся группа двигалась прямо на юг и сдвоенных горбов у нас всех не имелось… Это была наша «кодовая» фраза, по которой Пуданов оповещался о нахождении моей группы на обратном маршруте, после чего он должен готовиться к эвакуации…

— Верблюдам! Счастливого пути! — ответила радиостанция и замолчала.

Я узнал интонации смеющегося Иваныча и тоже улыбнулся. Вообще-то его слова означали то, что он понял меня… И начал готовиться к обратной дороге…

Дойдя до «валуна», головной дозор свернул не налево к земляному бастиону, а направо к расстрелянному экскаватору. Когда и я добрался до этого ориентира и проследовал за Бычковым, мои пальцы вновь нажали клавишу «передача»…

— Верблюды!.. Идут!.. На север!..

Я говорил с ещё большим выражением. Словно старый заговорщик произносит пароль перед тем, как войти на конспиративную квартиру… На что радиоэфир, ну, никак не смог не отреагировать…

— Верблюды идут… Сами знаете куда! Штирлиц живёт этажом выше! — почти натурально разозлился «штурмбанфюрер Мюллер».

Ну, а сейчас мы шли в западном направлении… Эта концовка широко известного анекдота на самом деле означала то, что ровно через десять минут группа Пуданова отправится к условному месту нашей встречи, где мы должны уже быть наготове.

Сзади и слева послышались торопливые шаги… Я оглянулся, но сквозь «Квакер» не опознал личность догнавшего меня бойца.

— Товарищ старший лейтенант! Мы неправильно идём! — горячо, но вполголоса заговорил солдат.

По характерной сумке на боку я уже понял, что это минёр. А его речь только подтвердила мою догадку… Но…

— Да что ты говоришь? — «искренне» удивился я.

— Да-да! — продолжал перевозбуждаться солдат. — Нам нужно в обратную сторону!

— Это куда ещё?..

Моё «неподдельное» изумление, да ещё и при непрекращающейся ходьбе заставляли многоопытного минёра говорить громче и громче…

— Мы вон на том бугре высадились! — он даже обернулся на ходу и показал назад рукой. — Туда нам и нужно!..

— А сейчас мы значит неправильно идём?

Я, почти не отвлекаясь, шёл вперёд по тропинке, он хрустел снежным настом сбоку и настаивал на своём…

— Ну, конечно! — доказывал самый умный солдат из всей группы.

— А может поспорим? — усмехнувшись, предложил я. — На бутылку коньяка…

— Да хоть на целый ящик! — живо откликнулся минёр. — Или даже два!..

— Остановимся пока на одном! — произнёс я. — А теперь иди на своё место и через пятнадцать минут поговорим дальше на эту тему…

Я почти всегда предпочитал действовать в очень разумных пределах, ибо обладал всего одной печенью… Да и солдат из-за двух ящиков коньяка… Словом… На все вещи следует смотреть трезвым взглядом…

Обескураженный минёр отстал… А я уже подыскивал взглядом бесснежную прогалину, по которой мы сможем выйти на дорогу. Через пятьдесят метров мы поравняемся с одним пустым вагончиком слева и несколькими справа… С той же стороны находится и невезучий экскаватор с пулевыми отметинами на корпусе…

«Вот и асфальт… Так… Бычков уже на месте… А сзади?.. Всё в норме… Даже молоканов виден… А вот и он…»

Через несколько минут за левым вагончиком собралась почти вся группа, если не считать тылового дозора, который впрочем уже подходил к нам всё ближе и ближе…

Издалека доносился слабый звук… Это от первого блокпоста в нашу сторону ехали боевые машины пехоты. Со средней скоростью они приближались и приближались… Вот первая БМпешка, почти поравнявшись с нашим укрытием, медленно сбросила обороты двигателя и оставшиеся метры проехала по инерции…

— Вперёд! — скомандовал я и бросился к броне.

За мной следом мчались остальные бойцы… Я быстро вскарабкался наверх и, мгновенно обернувшись, стал помогать взбираться другим солдатам. То же самое делали и те несколько человек, которые первыми оказались на боевой машине. Не теряя времени, часть разведчиков обежала БМП и влезла на неё с другой стороны…

— Все? — громко спросил я.

— Так точно! — ответили дуплетом Бычков и Молоканов.

Наш механик-водитель уже двинул боевую машину пехоты вперёд и она постепенно набрала прежнюю скорость. Я оглянулся назад… Там тоже без включенных фар ехала вторая БМПешка, на которой находилась группа Иваныча. Они предусмотрительно отстали от первой машины, чтобы иметь возможность подстраховать нас в момент посадки на броню… Ведь именно в этот момент мы находились в самом уязвимом положении… Но в случае непредвиденных неприятностей командир роты со своими разведчиками смогли бы прикрыть нас огнём… Или поддержать, пока мы не перегруппировались и не открыли ответную стрельбу…

Но, Слава Богу… Их огневое прикрытие нам не понадобилось. И сейчас обе наши группы возвращались на базу.

Обернувшись к солдатам, я отыскал взглядом минёра и прокричал ему сквозь шум двигателя:

— Ну… Кто оказался прав?

Наш военный спор разрешился в мою пользу… И солдат это признал…

— Два ящика за мной, товарищ старшнант! Базара нету!..

— Ну-ну… — усмехнулся я. — Когда?

Я же его за язык не тянул… Мне ведь было достаточно и одной бутылки… Но минёр сам увеличил ставки… И теперь следовало всё прояснить сразу же…

— В батальоне! — прокричал в ответ проигравший боец. — Где я здесь возьму?

— Ладно!.. Посмотрим… — согласился я.

Хотя отлично понимал… Что и в батальоне этот минёр найдёт тысячу и одну отговорку…

На базе нас ожидали, несмотря на четыре часа ночи или утра. Подъезжая к палатке, мы увидели в свете только что включенных фар Гарина и Скрёхина… Они вместе с двумя дембелями стояли у входа и смотрели на наши манёвры с разворотами и задним ходом… Но вот боевые машины поравнялись с Уралом и механики заглушили двигатели.

— К машине! — скомандовал я. — Оружие к осмотру!

Разведчики стали спрыгивать с брони и выстраиваться в одну шеренгу спиной к палатке и технике. Я ждал…

— Алик! — закричал от входа Стас. — Так куда всё-таки идут верблюды?

Оказывается, Засада и капитан-связист всю ночь не спали, а внимательно слушали радиоэфир на нашей частоте. Мы же с Иванычем думали, что у радиостанции будет дежурить солдат…

— Они идут строго на север! — ответил вместо меня Пуданов. — И никуда больше!

Я в эту минуту проходил позади шеренги, проверяя автоматы и винтовки на разряженность. Осмотрев пустой казённик оружия, я хлопал его владельца по плечу и переходил дальше. Время было очень холодное и до ужаса позднее… Поэтому я не задерживал солдат, да и сам торопился в тёплую палатку…

И только у раскаленной печки меня потянуло на разговоры… На буржуйке подогревался котелок чая для ротного и меня с Мишей… Есть практически не хотелось, но вот согреться изнутри горячим чайком тянуло со страшной силой…

— А ты думал, что мы будем чисто по инструкции переговариваться?! — спросил я Гарина. — Первый-первый! Я — второй! Выдвигаюсь в указанный квадрат! Высылайте транспорт…

— Хозяин — барин! — отшутился Стас. — Как хотите, так и болтайте…

— Но сама фраза про верблюдов! — громко засмеялся Иваныч. — Это что-то! На блокпосту пехота ведь тоже переключилась на нашу частоту, чтобы сразу всё слышать… Так они ржали на всю округу! А мне и смешно, и неудобно перед ними…

— Ой! — пренебрежительно фыркнул я. — Они на себя бы лучше посмотрели… Положили эФку на дорогу и считают её заминированной…

Мои руки уже стащили с ноги левый кроссовок и сейчас быстро расшнуровывали правый. Затем я обтряхнул отсыревшую спортивную обувь и отложил её в сторону.

— Да ты их поближе к печке поставь! — посоветовал Иваныч. — Просохнут быстрее… Ну и как в них ходилось?

— Нельзя их к огню! Расплавятся! — пояснил я. — Это же кооперативное производство. То есть «дерьматиновое»… На морозе трескаются, на жаре плавятся…