Оружие юга - Гарри Тертлдав

Он изучил вторую инаугурационную речь Линкольна, где тот говорил о надежде всеобщего мира, а через страницу, он прочел о пуле, что убила Линкольна в Страстную пятницу вечером 1865 года. Он прищелкнул языком при мысли о том, что президент погиб от рук наемного убийцы. Внезапно он вздрогнул, как будто в приступе лихорадки. Он видел Линкольна в Луисвилле тоже в Страстную пятницу, слушал его выступление, в котором тот безуспешно призывал Кентукки остаться в Союзе, и даже говорил с ним. Он снова вздрогнул. При проигранной войне в том мире, который он знал, Линкольн желал себе участи мученика за США. В другом мире, где никакой потребности в этом не было, он стал мучеником в час своего величайшего триумфа.

Наконец, Ли закрыл „Иллюстрированную историю гражданской войны“. Его суставы заскрипели и запротестовали, когда он встал со стула: как же долго он сидел, углубившись в книгу? Он вынул часы и моргнул — уже было после полуночи.

— О Боже, я же совершенно забыл о Мелвине Бине! — воскликнул он. Он понадеялся, что молодой солдат отобедал и отужинал, и что он до сих пор здесь, возможно, просто спит на диване в холле отеля. Ли открыл дверь и поспешил по коридору, чтобы узнать о нем.

К своему ужасу, он не нашел никого в серой солдатской форме в холле или в баре. И официант не вспомнил, чтобы кто-нибудь подобный здесь ужинал. Нахмурившись, Ли направился к стойке регистрации. Бин сказал, что деньги у него есть; может быть, он просто снял здесь номер.

Портье с сожалением развел руками.

— Нет, сэр, никто с таким именем не заселялся сегодня.

Он развернул книгу регистрации на своей вращающейся подставке так, чтобы Ли убедился сам. Затем повернулся к полочкам позади него.

— Хотя, во второй половине дня для вас кое-что оставили, сэр.

Это был конверт с выведенными расползающимися каракулями его имени. Ли принял его со словами благодарности и распечатал. Когда он увидел, что внутри, то удивленно присвистнул.

— Что-то не так, сэр? — спросил клерк с тревогой.

Через несколько секунд Ли сказал: — Нет, все в порядке.

Он взял двадцать долларов из конверта, сунул их в карман и медленно пошел обратно в свою комнату.

— Чем я могу быть полезен сегодня вам, генерал Ли? — спросил Андрис Руди с большим, чем обычно, любопытством своим глубоким, грубоватым голосом. — Скажу прямо, не ожидал, что вы попросите меня о встрече.

— И не стал бы, если бы у меня не возникли некоторые вопросы, — ответил Ли. — Я имею основания считать, что вы и ваши коллеги были мягко говоря не совсем откровенны со мной и с другими, в отношении будущей истории, которая случилась бы без вашего вмешательства — или, точнее, вы преподнесли свою собственную версию истории.

— Хо! — Руди презрительно усмехнулся. — Что вы себе напридумывали? Я могу повторить вам сейчас то, что я уже говорил раньше — и это правда. И даже если не так, откуда, черт побери, вы можете знать?

Ли сидел рядом с небольшим мраморным столиком, закрытым в данный момент салфеточкой, позаимствованной с дивана. Он отбросил ее в сторону, чтобы продемонстрировать „Иллюстрированную историю гражданской войны“.

— Вот отсюда, сэр.

Презрительное высокомерие Руди моментально рухнуло. В первый раз, с тех пор как он его знал, Ли увидел его в таком состоянии. Руди побледнел, сделал шаг назад и тяжело опустился в кресло. Он открыл рот, но ничего сказать не смог. Через несколько секунд, собравшись, он выдавил: — Откуда у вас эта книга?

— А вот это не ваше дело, — сказал Ли.

Хотя он и не имел никакого намерения информировать об этом Руди, сам вопрос все еще беспокоил его. Насколько он знал, Мелвин Бин исчез из Ричмонда; осторожные опросы на железнодорожном вокзале с описанием его лица, показали, что похожие люди в форме или другой мужской одежде, отправлялись поездами южного направления. Ли также просматривал военные документы: Мелвин Бин был демобилизован вместе со всем остальным 47-м Северокаролинским полком в 1864 году, но на этом след и заканчивался. Это было головоломкой, но той, которая не имела отношения к делу здесь и сейчас.

Он продолжил: — В любом случае, независимо от того, как я получил эту книгу, она говорит сама за себя.

— Ну и что же, — сказал Руди, придя, наконец, в себя. Он не был ни слабаком, ни дураком, и не таким человеком, чтобы долго расстраиваться. — Там говорится, как Соединенные Штаты разгромили вашу страну, так что ваши мечты рухнули бы в прах без нас. Вы должны быть благодарны за нашу помощь, черт возьми!

— Так я и не отрицаю этого, — сказал Ли. — Что касается благодарности, я был бы благодарен вам больше, если бы ваша помощь была бескорыстной, а не преследующей свои собственные цели.

— Некоторые из нас погибли при штурме Вашингтона, — прорычал Руди.

— Я знаю, но ради чего?

Ли протянул руку и положил руку на книгу из будущего.

— Как вы понимаете, я прочитал это неоднократно и с величайшим вниманием. Да, наша борьба за свободу провалилась бы без вас… Тут вы сказали правду, но вы еще говорили о тирании Линкольна по отношению к Югу, непрекращающихся распрях между черными и белыми — других бедах, о которых здесь нет ни слова. Наоборот, там пишется о все большем укреплении справедливости и равенства между расами, хотя и не достигшем совершенства даже в том далеком будущем, но, тем не менее ставшим жизненно важном как на Севере, так и на Юге. Это, как мне кажется, полностью согласуется с теми тенденциями, которые проявились и здесь, в нынешнем веке, и полностью опровергают ваши измышления о будущем.

— Все это чепуха. — Руди рукой как бы отмел от себя слова Ли. — Разве вам все равно, что одна из ваших дочерей может выйти замуж и оказаться в объятиях чернокожего?

Ли пока вообще не воспринимал идею замужества своих дочерей на ком бы то ни было. Он ответил: — Нет, если быть откровенным, мне не все равно. Но это, я уверен, не является неизбежным — ни здесь, ни там. Расхождение между вашими словами и историей в этой книге заставляет меня задаться вопросом: вы и ваша организация действуете в соответствии с духом будущего, как вы утверждаете, или вы на самом деле, просто изгои и отщепенцы даже в вашем собственном времени, как был Джон Браун в моем?

Андрис Руди уже представал перед ним побледневшим. Теперь он покраснел. Затем сжал руки в кулаки. Его гортанный акцент стал еще заметнее, когда он выдавил: — Вы ведете Конфедерацию прямо в пасть к дьяволу, генерал Ли, так что мы покажем вам, кто мы на самом деле. Это я обещаю.

— Даже не думайте угрожать мне, сэр.

— Я не угрожаю, — сказал Руди. — Я обещаю.

— Предоставьте все это мне, Масса Роберт, — сказал Джон Дэбни. — Я обещаю, что позабочусь обо всем, чтобы сделать день вашего вступления в должность президента особенным.