Миланский вокзал - Якопо Де Микелис

Сынов Тени стало уже довольно много, и дневного отеля им не хватало. Жрице это место сразу показалось идеальным для осуществления мечты, которую она вынашивала уже некоторое время. Оно было действительно обширным, и о его местоположении мало кто знал. Там их никто не потревожил бы. Кроме того, присутствие Мами Вата в подземелье было сильным, как никогда. Древние люди, построившие подземный храм, наверняка тоже это чувствовали. Маман была уверена, что, хоть и под другим именем и в другом обличье, Матери Вод там уже поклонялись. Она начала думать, что, возможно, сама богиня привела ее к этому озеру, в глубинах которого находится ее истинный дом. Маман обсудила свой план с Генералом, которого выбрала своим советником и правой рукой, и он согласился. Через несколько дней Сыны Тени дружно перебрались в пещеру и начали строительство поселка.

Теперь, уже под полным руководством Маман, все мужчины и женщины, потерявшие свое место в мире и переставшие быть хоть кем-то, начали новую жизнь под землей, навсегда оставив позади ошибки, поражения и трагедии наземной жизни. Они не переставали находить новых последователей среди отчаявшихся жителей «Отеля Инферно», приглашая присоединиться к ним тех, кто, после определенных проверок, оказывался подходящим.

Вода из озера – та же самая, что текла из городских кранов – давала неисчерпаемый запас питьевой воды. Для получения электричества Сыны Тени подключились к системе вокзала. В первое время они продолжали добывать еду на складах и базах станции, но чем больше росла община, тем заметнее она становилась, поэтому поселенцы попытались разнообразить свою жизнь, воруя продукты из других районов Милана, пробираясь через канализацию или подземные туннели, а тем временем делали первые шаги к продовольственному самообеспечению.

В поселке, где деньги были вне закона, все объединялись, и каждый вносил в общие усилия столько, сколько мог, в соответствии со своими навыками и опытом. Согласно этому принципу, Генерал стал главой безопасности Сынов Тени, во главе горстки обученных им людей, выполнявших военные и охранные функции, а также единственным членом их секретной службы, единственным человеком, которому было разрешено открыто показываться на поверхности. Договор с Мами Вата был укреплен тем, что в качестве свидетельства и гарантии их глубокой преданности они преподнесли ей в дар все сокровища, найденные в подземельях. Взамен требовались мир и процветание для поселка.

И вот, под покровительством богини, в течение долгих лет община Сынов Тени не переставала расти и развиваться, неизменно преодолевая препятствия и невзгоды разного рода.

– Мы просто хотим, чтобы нас оставили в покое; это все, о чем мы просим, – сказал Генерал в заключение своего рассказа. – Но готовы на все, чтобы защитить то, что мы построили. На все. Ты меня понял, молодой человек?

* * *

Для проведения церемонии на берегу подземного озера собрался весь поселок. Несколько сотен человек расположились полукругом; большинство из них сидели на земле, другие стояли, готовясь к танцу. Все пели, когда нужно было петь, хлопали в ладоши в ритм барабанам, смеялись и шутили в перерывах, ели и пили. Атмосфера была наполнена радостью и волнением.

Округу освещали три больших костра позади людей и несколько факелов, расставленных вдоль берега. Меццанотте было отведено почетное место: в первом ряду рядом с Генералом, который, в свою очередь, сидел справа от Маман, единственной, кому было позволено удобно расположиться в кресле. Среди зрителей из рук в руки передавали крепкий ягодный ликер, который дистиллировали там же, в поселке. Каждый раз, когда в их руки попадала бутылка, Генерал наполнял его пластиковый стаканчик, призывая выпить. Не успел Рикардо и опомниться, как уже опьянел. Среди присутствовавших он заметил и Амелию. В окружении трех пожилых мужчин, претендующих на ее внимание, она, казалось, была в хорошем настроении и совершенно спокойна. «Возможно, не так уж плохо, что ее притащили в поселок», – сказал себе Рикардо. Он помахал рукой в знак приветствия, а она в ответ показала ему средний палец.

Празднование продолжалось уже довольно долго, и если у Меццанотте и появилось смутное представление о том, чему он был свидетелем, то только потому, что время от времени он обращался к старику за разъяснениями. Началось все с жертвоприношения Легбе, вероломному и развратному воду, без помощи которого невозможно установить связь с остальными божествами. Кроме того, что Легбе защищал дома и деревни, он был посланником воду и хранителем таинственного Великого пути из мира духов в мир людей. Его фетишем был гигантский эрегированный член, как у статуй, расположенных у входа в святилище.

Затем состоялся похоронный обряд в честь тех, кто пал в схватке с Призраком, и самого Адама. Их души провожали в загробный мир музыкой, танцами и молитвами.

Маман только что закончила торжественную речь, обращенную к своему народу, которую Меццанотте выслушал не без тревоги. Ее слова расходились с мирным образом Сынов Тени, нарисованным Генералом, что также соответствовало впечатлению, которое испытывал он сам, гуляя по поселку.

– Мы – Невидимые, Сыны Тени, – громогласно заявила она. – Отвергнутые миром, поглощенные тьмой, во тьме мы возрождаемся. Но наше изгнание не будет длиться вечно: мы вернемся к жизни в лучах света. Те, кто лишил нас солнца, не избежат наказания. К вам приближается тьма, повелители света, а тьма непростительна.

Что бы ни означало это загадочное пророчество, оно звучало не слишком обнадеживающе и зловещим образом перекликалось с предупреждением, которое сделал старший инспектор Сконьямильо на пороге своей квартиры. Похоже, старый псих не ошибся, забаррикадировавшись у себя дома…

Теперь начиналась самая важная часть церемонии, посвященная Мами Вата, во время которой Лаура должна была быть приобщена к культу. В кульминационный момент ритуала ожидалось, что богиня, напоенная кровью жертв, задобренная молитвами, привлеченная звуками барабанов, явится к своим последователям и овладеет одним из них.

Хрустальный звон колокольчика возвестил о прибытии процессии посвященных. Идущие из поселка, они шли по тропинке между скалами, распевая ритуальные славословия. Процессия включала в себя около десяти женщин в возрасте от двадцати до шестидесяти лет. На них были только белые хлопчатобумажные юбки, оставлявшие их обнаженными до пояса; их груди проглядывали сквозь длинные ожерелья из цветных стеклянных бусин, украшавших перемазанные тальком тела; на руках и ногах звенели браслеты. Только на Лауре был скромный лифчик. Она шла вместе с остальными, прикрыв голову и лицо вуалью, обозначавшей ее статус послушницы.

Достигнув берега, процессия медленно прошествовала до ограниченного зрителями полукруга, где женщины вместе с Маман