Выбираю любовь - Барбара Картленд

Она просто стояла и глядела на мачеху, и, несмотря на охвативший ее страх, взгляд Виолы был тверд.

– Ты опозорила меня перед моими друзьями! – бушевала леди Брэндон. – Ты подвела меня! Как тебе не стыдно?

Не было ни малейших сомнений в том, что она всерьез задета поступком падчерицы, и поскольку Виола отчасти могла понять ее чувства, она виновато прошептала:

– Простите меня, мадре…

– Одного я не могу понять, – резко продолжала леди Брэндон. – Мне удалось привлечь к нашему движению огромное количество женщин, так почему же, когда дело касается тебя, я терплю неудачу за неудачей?..

Она окинула Виолу презрительным взглядом и продолжала:

– Переоденься! Я собираюсь показать тебе, на что способны наши сторонницы в борьбе за свои идеалы. Может быть, хоть тогда ты, наконец, поймешь, что это – настоящие мученицы, для которых превыше всего свобода!

– Вы сказали – переодеться? – переспросила Виола. – А куда мы идем?..

– Увидишь, – лаконично отрезала леди Брэндон. – Надень что-нибудь простенькое. Мы будем лишь зрителями, а не участницами демонстрации!

С этими словами она вышла из комнаты, а Виола, вынужденная подчиниться приказу, сняла бальное платье и надела бледно-лиловое, единственным украшением которого служил скромный кружевной воротничок.

На талии платье было схвачено атласным темно-фиолетовым поясом, а довершала наряд девушки маленькая круглая шляпка без полей с лентами того же оттенка.

Переодеваясь, Виола со страхом думала о том, что ей, очевидно, предстоит увидеть весьма многочисленную демонстрацию. Однако в этот момент она вспомнила, что недавно был принят закон, по которому людные сборища в радиусе одной мили от палаты общин были запрещены.

Правда, суфражистки придумали способ, как, не нарушая установленных правил, все же добиваться своего. Большинство участниц акции останавливались в отдалении, а к зданию парламента посылалась группа из тринадцати человек – именно такое число демонстрантов допускал закон.

Спустившись в нижний холл, Виола обнаружила, что мачеха уже ждет ее.

В руках она держала коробку с воззваниями. Другая такая же была сразу вручена Виоле.

– Бери! – приказала падчерице леди Брэндон. – Надеюсь, хоть с этим ты справишься и не уронишь бумаги в грязь. Бог свидетель, как трудно добиться от тебя чего-нибудь путного!..

Не дожидаясь ответа, она выплыла из холла. Снаружи их уже ждала запряженная карета.

Виола покорно последовала за мачехой. Когда карета свернула с Керзон-стрит, девушка робко спросила:

– А куда мы направляемся?

– Кристабель говорит, что сегодня вечером группа женщин намеревается подать петицию премьер-министру. Как известно, заседание кабинета назначено на шесть тридцать. Таким образом, министрам придется пробираться в дом номер десять под крики наших сторонниц: «Предоставить женщинам избирательные права!»

– Неужели власти допустят беспорядки на Даунинг-стрит?.. – с замиранием сердца спросила Виола.

– Уж если мы захотим учинить беспорядки, то своего добьемся! – без колебаний ответила леди Брэндон. – А теперь о деле. Вокруг жилища премьер-министра всегда людно. Твоя задача, Виола, заключается в том, чтобы раздавать присутствующим наши воззвания. Поняла?

– Да, мадре, – покорно ответила девушка. Она понимала, что впереди ее ждет немало испытаний, однако приятно было сознавать, что в ближайшее время ей предстоит всего-навсего раздавать прохожим листки бумаги.

Правда, кинув взгляд на содержимое коробки, Виола, к своему ужасу, увидела, что большинство воззваний были составлены в весьма воинственном духе – они призывали женщин к открытому неповиновению правительству, а также к борьбе за предоставление им избирательных прав.

Экипаж катил все дальше, и вскоре они достигли Уайтхолла. Незадолго до поворота на Даунинг-стрит леди Брэндон приказала остановить карету.

– Ждите нас здесь! – приказала она кучеру.

Услышав эти слова, Виола вздохнула с облегчением. Итак, мачеха намеревается все-таки вернуться домой, а значит, не рассчитывает, что их арестуют, как того опасалась Виола.

Возле дома под номером десять – резиденции премьер-министра, – по обыкновению, виднелась горстка зевак. Однако пока никаких признаков беспорядков не наблюдалось.

Леди Брэндон решительным шагом направилась по левой стороне улицы, и вскоре они с Виолой оказались прямо напротив знаменитой двери, сверкавшей начищенной медной табличкой с номером дома и новехоньким дверным молотком.

По обе стороны двери стояли полицейские. Еще несколько стражей закона, выстроившись вдоль ограды, наблюдали за толпой.

«Кажется, они опасаются беспорядков, – подумала Виола, – иначе здесь бы не было столько полицейских».

В это время на Даунинг-стрит въехал экипаж на электрической тяге, явно принадлежавший какому-то министру, и в мгновение ока все изменилось.

Невесть откуда появилось множество женщин. Они срывали с себя тонкие жакеты, надетые поверх платьев, на которых был вышит лозунг «Предоставить женщинам избирательные права!».

С громкими криками они устремились на проезжую часть улицы.

Похоже, полицейские были захвачены врасплох. Лишь когда одна из демонстранток разбила зонтиком стекло кареты министра, констебли поспешно двинулись ей навстречу.

Двое из них схватили смутьянку, однако толпа зрителей, с жадностью подавшаяся вперед, чтобы получше рассмотреть, что происходит, дала возможность другой суфражистке взбежать по ступенькам дома номер десять и разбросать пачку воззваний.

Испуганный министр поспешил скрыться в доме, однако с него успели сбить шляпу, а сам он получил несколько чувствительных ударов по спине.

По улице к жилищу премьер-министра уже спешили на подкрепление другие полицейские, и вскоре каждую демонстрантку – а все они по-прежнему выкрикивали свои воинственные лозунги – крепко держали по двое констеблей, не давая женщинам возможности вырваться и учинить еще какие-нибудь беспорядки.

Несколько полицейских были заняты тем, что пытались оттеснить толпу назад, и через некоторое время ситуация вернулась в нормальное русло.

Как раз в этот момент Виола, которая молча стояла и наблюдала за происходящим, держа в руках коробку с воззваниями, получила сильный удар в спину.

Он был таким резким и неожиданным, что девушка как перышко полетела вперед, туда, где люди стояли не очень плотно, и не упала лишь потому, что наткнулась на полицейского.

Пытаясь удержать равновесие, она инстинктивно схватилась за него. При этом злополучная коробка выпала у нее из рук, а листовки разлетелись во все стороны.