Баронские будни - Серг Усов

Но, тем не менее, интуитивно у него получилось, что Уля, вначале страшно комплексовавшая и даже боявшаяся, постепенно приняла этот, по-сути, дружеский стиль общения со своим бароном, как нечто естественное.

А уж, чтобы у неё не возникло мании величия, и она излишне не возгордилась, тут Олег откровенно рассчитывал на помощь Гортензии и Кары, её племянницы, приезда которой он тоже с нетерпением ждал.

 — Ты хочешь со мной? Но я еду на целый день, даже, скорее всего, заночую в Распиле.

Распилом Олег назвал новое поселение на северо-западе баронства, совсем рядом с баронством Пален, где уже вторую декаду работала построенная с его подачи пилорама.

Барон Ферм не собирался двигать технический прогресс во всём королевстве, им руководил меркантильный интерес. Сначала он хотел обустроить своё баронство, баронства своих соратников, а затем организовать вывоз из баронств не леса-кругляка, а изготовленных по новой для этого мира технологии готовых пиломатериалов.

Поэтому, взвесив все факторы, Олег, вместе со своим соратником Чеком, ставшим бароном Паленом, нашёл место, отдельное от всех поселений. Недалеко, примерно в лиге, от деревни Лосево, силами лосевских сервов, была построена запруда на небольшой речке. 

Приглашённый Чеком мастер пребывал в полной уверенности, что делает механизм вращения мельничных жерновов и, наверняка, про себя посмеивался над глупостью барона, который решил строить мельницу в тех местах, где в основном выращивали овощи, а выращиваемые урожаи зерна были настолько малы, что крестьянки легко справлялись с их помолом и вручную. Но деньги специалисту заплатили немаленькие, и он сдержал свои ехидные замечания при себе.

Сказать, что для Олега, перенастроить мельничный механизм под распил брёвен, оказалось простым делом, было бы неправдой.

В своё время, в прежнем мире, когда Олегу, кажется, не было и десяти лет, он, вместе с отцом, несколько раз был на пилораме, где за два литра огненной воды, называвшейся в том мире водкой, распиливали брёвна, которые отец за какую-то ответную услугу доставал у знакомого лесника. Тогда им были нужны доски на ремонт бабушкиного дома в деревне.

И хоть тогда маленькому Олегу всё было интересно, но сейчас, к своей досаде, он мало что мог вспомнить.

Ну, да терпение и труд всё перетрут. В этом он уже убедился. Общим мозговым штурмом, уже после отъезда чужого мастера, они своими мозгами дошли, и как закрепить дисковые пилы, и как передавать на них вращение, и как подавать брёвна, и как регулировать зазоры между пилами для получения досок и брусов нужной толщины.

Пока получалось, если быть честным перед собой, а Олег всегда старался себе-то уж не врать, не очень хорошо. Но уверенность, что, в конечном итоге, всё будет как надо, уже появилась. Нет, понятно, что многое, из сделанного ими, специалист счёл бы дурацким, и предложил бы более оптимальные варианты, но тут, как говорится, за неимением гербовой, пишут на простой.

Для работы на пилораме Олег отобрал двух рабов и шесть семейных сервов, из тех, что посильнее и потолковей. Была даже мысль построить в Распиле дома из бруса, но сам же понял, что загоняться не стоит.

Пока все работники вместе с семьями жили в одном бараке. Другой барак был построен для десятка дружинников, пришедших с ним ещё из Нимеи, которые выполняли функции охраны и никого не допускали не только в сам огороженный пока тыном Распил, но и близко к нему. 

Эту же задачу решали и егеря лейтенанта Риты. Кстати, её вчерашние мальчишки уже могли называться воинами, несмотря на свой возраст. Они отлично ориентировались в лесу, стреляли из охотничих луков, легко находили и читали следы людей и зверей, и даже освоили некоторые приёмы из арсенала асассинов, которые им лично показывал барон Ферм, пусть и пока эти приёмы у них были далеки от совершенства.

— И я с тобой заночую! — не понимая двусмысленности своей фразы, заявила Уля, — Ну, пожалуйста. Мне этот зануда уже так надоел!

Занудой Уля называла своего учителя мага Лотуса. А ведь во многом старый маг был прав. Уля, как только научилась заклинанию Малое Исцеление, так принялась лечить всех подряд. 

Учитывая, что в этот век сплошной антисанитарии, недоедания, увечий, травм и болезней из-за жутких условий труда, почти всё население замка было в той или иной мере больным, то пациентов у неё было полно. Её магического резерва хватало на десяток, и даже больше, заклинаний. Вот только скорость восполнения была не очень большой — полное восстановление полностью потраченного резерва у неё занимало почти двое суток. 

Уля же не дожидалась полного восстановления. Как только ей хватало энергии на заклинание, так она радостно бежала применить его на первом же попавшемся. Видимо, какая-то взаимосвязь между магической и физической оболочкой всё же существует, хотя Олег считал всё время по-другому, и Уля добегалась до того, что у неё из носа пошла кровь, а глаза запали, словно у голодавшей много дней.

Пришлось тогда встать на сторону Лотуса и решительно призвать молодую магиню к порядку. Не слушая её оправданий и обещаний, отправил в кровать на сутки.

Подумав теперь над её просьбой , Олег решил взять с собой и Улю. Пусть прокатится, посмотрит. 

Сейчас, в середине весны, стояла прекрасная погода. Было тепло и очень комфортно. Олег считал это время года в Виноре самым лучшим. Не было излишней летней жары. Впрочем, так не только он считал.

— Хорошо, собирайся. С собой кого-нибудь возьмёшь из своих?

Да, у Ули уже была теперь своя маленькая свита. Олег решил, что свита ей просто необходима. Охранников, двоих дружинников, он отобрал сам, а выбор остальных предоставил ей.

Кроме служанки Гиры и двух, назначенных бароном, дружинников, молодой магине теперь служил вылеченный ею бывший дворовый мальчишка Нечай и рабыня Филеза, взятая из посудомойки, где она работала со своей будущей хозяйкой.

Нечаю было почти пятнадцать лет, хотя по-виду он не выглядел и на четырнадцать. Он был сыном рабыни, но его отец был десятником бывшего барона, ставший сейчас простым дружинником и присягнувший Олегу.

По законам королевства, рождёный рабыней становился рабом, даже если его отцом был хоть сам король. Но закон, это закон, а родительскую любовь никто не отменял. 

Поэтому суровость данного закона научились обходить даже в столице королевства, устраивая усыновление якобы сирот, а уж в такой глуши, и тем более обходились даже без формальностей. Нет, конечно же, новый барон мог перерешать и потребовать надеть на мальчишку ошейник, но Олег не стал этого делать. Заодно