Да, урук-хаи мы! - Геннадий Борчанинов

Кара недовольно покачала головой.

— Нельзя же столько… Работать, — протянула она, прикалывая брошь на одежду.

— Можно, — устало возразил я.

Я вспомнил вдруг некоторых своих старших знакомых, которые из весёлых и приятных людей превратились в корпоративных зомби, которые вертелись, как белка в колесе, изо дня в день выполняя одни и те же действия в погоне за прибылью. И как я не хотел стать похожим на них. Тут я, конечно, не бегаю с квартальными отчётами и не увеличиваю KPI,стараясь успеть до дедлайна, но в чём-то моя навязчивая идея напоминала именно это. Я сам загонял себя в круговорот ежедневного трудоголизма, не давая себе даже минутной передышки. Кара была права. Мне нужно остановиться, передохнуть и оглядеться вокруг. Я и так уже немало достиг по сравнению с тем, что было до моего появления.

— Ладно, — рассмеялся я, разваливаясь на шкурах. — Иногда можно и отдохнуть.

Кара поднесла мне большую кружку гоблинского пива, я раскрыл мешок сушёного мяса, намереваясь остаток вечера провести именно так, позабыв обо всех заботах и тревогах. Всё потом, сегодня я отдыхаю.

О делах больше не говорили, ограничившись ничего не значащей болтовнёй, местными слухами, коих Кара знала больше, чем я мог представить, и старыми байками. Кара делилась историями своего племени, я пересказывал сюжеты старых фильмов и игр, заменяя героев и переделывая разные мелочи на ходу.

Пировали, как древние римляне, полулёжа, и вскоре в голове зашумело, и тяжкие думы ненадолго меня отпустили, уступив место искреннему веселью. Отчасти было даже забавно слушать нехитрые истории Кары, особенно те, в которых выводилась какая-то мораль, и сравнивать их с земными историями. Мораль орочья и та, к которой я с детства привык, очень сильно друг от друга отличались. К примеру, прямой аналог истории про мальчика, который кричал «волки», здесь повествовал о юном орке, который постоянно звал всё племя на помощь, а мораль была в том, что орк должен биться сам даже с более сильным врагом.

Тут вообще воспитывались настоящие спартанцы, готовые драться всегда и везде с кем угодно и когда угодно. В любых условиях. И если это воспитание соединить с воинской выучкой и дисциплиной…

Мои мысли вновь перешли к делам насущным, и я поспешил хлебнуть пива, чтобы переключиться на что-нибудь более позитивное. Хотелось рассказать какую-нибудь красивую историю, но в голову лезли только дурацкие сюжеты сериалов про ментов. У нас труп, возможно, криминал, по коням. Вряд ли Кара оценит подобные истории, которые, к тому же, довольно трудно переложить на первобытное общество. Так что я взял и принялся рассказывать о приключениях орочьего вождя Конана, родившегося на поле битвы.

Я помнил рассказы о нём лишь в общих чертах, основные сюжетные повороты, но даже в таком сумбурном пересказе «Конан-варвар» впечатлил Кару до глубины души. Классика не стареет, что уж там. Разумеется, я рассказал не всю историю, быстро утомившись с непривычки, но хитрый вождь Конан всё равно захватил воображение Кары, и она взяла с меня обещание, что я дорасскажу его историю на следующий день.

Глава 13

Утро встретило меня, угрюмого и невыспавшегося из-за ночных чтений, промозглым ветром и мелкой холодной смесью дождя и снега. Выходить из дома не хотелось, в такую погоду даже хороший хозяин собаку не выгонит, но я не собака, поэтому закутался в полушубок из толстой козьей шкуры и отправился по делам.

Улицы оставались пустыми, лишь редкие прохожие брели с вёдрами к роднику, да караульные, обязанные нести службу в любую погоду, обходили деревню по периметру. И я, как тот дурак, которому больше всех надо.

А надо мне было дойти до своих сотников, разузнать текущую обстановку, насколько мы вообще готовы к войне и активным боевым действиям. Не на словах, а на деле. Так что первым делом я отправился к Бурздубу, который врать не умел и точно выложит мне всё, как на духу.

Я вообще нечасто снисходил до посещения чужих жилищ, считая это своего рода нарушением личного пространства, я уважал право своих подчинённых хоть где-то побыть без моего начальственного взора, но сегодня, в такую погоду, встречаться на улице или где-то ещё я однозначно считал гораздо худшим вариантом.

Бурздуб жил в собственном чуме с двумя жёнами и пятерыми детьми, как уважаемый орк. Второй женой он обзавёлся, когда стал сотником, причём взял её из другого племени, что пока было редкостью, но постепенно становилось всё более популярным решением. Даже мне Кара несколько раз намекала про то, что хану по статусу не положено жить всего с одной женой, но я такие разговоры быстро пресекал.

Я подошёл к его жилищу и вошёл, как к себе домой, без всякого промедления, такта и этикета. В конце концов, всё движимое и недвижимое имущество в племени считалось моим.

Бурздуб степенно обедал. Он сперва тихо зарычал, увидев, что кто-то входит без спроса, но, узнав меня, приветственно махнул рукой, приглашая присоединиться к нему. Его жёны подскочили, что-то закудахтали, спешно выставляя мне миску и вылавливая из котелка лучшие куски. Я уселся напротив Бурздуба, отпил немного бульона из чашки, чтобы не оскорблять хозяев.

— Приветствую, вождь, — сказал сотник.

Под его началом сражались и учились те, кто с трудом перенимал новые порядки и предпочитал драться так, как дрались многие поколения орков до этого. Рассыпным строем, где результат больше зависел от личной силы и храбрости, а не от воинской выучки.

— Приветствую, Бурздуб, — произнёс я. — Тебя и твою семью.

Кроме жён, здесь были ещё и дети, которые сидели тише воды и ниже травы, понимая, что я пришёл не просто так, и шалить сейчас не время.

Мой соратник продолжал неторопливо есть, выжидающе глядя на меня. Я решил больше не томить его ожиданием, но и сразу переходить к делам было не принято.

— Ну и погодка сегодня, — протянул я, не желая сразу вываливать на Бурздуба целую кучу вопросов.

— Зима, — философски хмыкнул Бурздуб, разгрызая тонкую косточку.

— Раньше было лучше, — сказал я.

— Ну дык, — фыркнул он, и я понял, что так называемый small-talk пора заканчивать и уже можно переходить, собственно, к делу.

— Скажи-ка, Бурздуб, сколько у тебя воинов? — спросил я.

Тот вскинул брови удивлённо, захлопал глазами, вспоминая и мысленно подсчитывая собственных подчинённых, самое многочисленное и самое охочее до драки подразделение.

— Ну… Десятников у меня… Хотя нет, Узлык ещё тоже… — бормотал он с набитым ртом, но в конце-концов выдал цифру. — Две сотни, десяток и ещё три. Это если со всеми считать,