Машина порядка (Москва, 2008) - Павел Святенков

Олимпиада понимается как главное спортивное событие мира. Страна, которая ее принимает, становится мировой спортивной сверхдержавой, центром спортивного «мироздания». К ней обращены взгляды болельщиков, о ней говорит телевидение, пишут газеты.

За такую великую честь можно многое отдать. Ибо страна-хозяйка Олимпиады хоть на мгновение, но поднимается до уровня мировой империи — империи спорта. А это сильно повышает как престиж страны в мире, так и престиж государства в глазах сограждан.

Вот почему борьба за Олимпиаду всегда вызывала столько споров. Чтобы занять место США на вершине мировой великодержавности, нужны десятилетия, а чтобы получить Олимпиаду — всего лишь годы. Понятно, почему она так популярна, особливо среди небольших стран, которым сверхдержавность в политике не светит априори.

Естественно, в этих условиях борьба за Олимпиаду непременно приобретает политический характер. Страна, которая борется за Олимпиаду, всегда испытывает давление со стороны Запада. Например, Китай длительное время вел борьбу за Олимпиаду. Сначала проиграл австралийцам, но потом все-таки добился, что летняя Олимпиада 2008 года будет проведена в Пекине. Но на этом история с олимпийскими играми для КНР не закончилась. Разумеется, сразу же началось давление. От китайцев требовали, чтобы уделяли больше внимания правам человека, а иначе — бойкот. Правда, в настоящий момент все проблемы, связанные с этим давлением, урегулированы (Китай слишком велик и могуч, чтобы с ним не считаться).

Можно вспомнить, что аналогичную политику проводил западный блок и по отношению к Олимпиаде 1980 года в Москве. Она была подвергнута бойкоту за вторжение советских войск в Афганистан. Так что, получив к 2014 году Олимпиаду в Сочи, веселиться не следует. Просто у Запада есть теперь еще один, сто десятый рычаг воздействия на Россию. Этим рычагом на протяжении семи лет он воспользуется неоднократно. Ибо отмена или хотя бы бойкот Олимпиады — страшный удар по престижу страны и понятно, что российское руководство, как нынешнее, так и будущее, окажется в ситуации, когда игнорировать требования Запада, подаваемые под соусом отмены Олимпиады, будет нелегко.

Что касается воздействия Олимпиады внутри страны, то психологически Олимпиада — мероприятие благотворное. Спортом увлекаются все (хотя бы «телевизионным»), а, значит, гордость за свою страну испытает подавляющее большинство населения России. Уже сейчас Олимпиаду восторженно приветствуют злейшие критики Владимира Путина. Многие полагают, что Олимпиада станет теперь главным национальным проектом Кремля — главнее нанотехнологий, выше проекта «Доступное жилье», не говоря уже о суверенной демократии и забытой ныне энергетической сверхдержаве.

В старом советском анекдоте говорилось, что вместо коммунизма в 1980 году будет проведена Олимпиада. Похоже, анекдот сбылся еще один раз. И если первая Олимпиада была, если не величественной трагедией, то хотя бы событием серьезным, то вторая смахивает на фарс. Впрочем, технология «Олимпиада вместо…» действовала не только в СССР. Так, я подозреваю, что и КНР получил Олимпиаду вместо воссоединения с Тайванем. Похоже, в ближайшие годы мятежный остров все же не воссоединиться с материком. Впрочем, вернемся к российским делам.

В России Олимпиада тоже «вместо». Но на этот раз не коммунизма, а маленькой победоносной войны. Ни одна смена власти в РФ в новейшей истории не обходилась без катаклизма и Олимпиада — не худший рукотворный катаклизм по сравнению, например, с войной против Грузии или Чечни. Очень щадящий катаклизм, я бы сказал. В этом ее плюс. А минус в том, что система так и не научилась мирному переходу власти, все ей требуются глобальные катастрофы да великие стройки для того, чтобы один хозяин Кремля «без шума и пыли» сменил другого.

Есть одна тонкость — до Олимпиады далеко. И держать Сочи-2014 года в центре общественного внимания будет крайне сложно. Диссонанс цифр — сегодня на дворе 2007 год, меж тем Олимпиада состоится в 2014 году, пока не осознается общественным сознанием. Но если мозолить глаза Олимпиадой достаточно долго, общество может и заметить, что до событий в Сочи еще целых семь лет. Следовательно, у Олимпиады есть шанс, при соответствующих усилиях государственной пропагандистской машины, превратиться в повод для анекдотов.

Нынешняя государственная пропаганда слишком неуклюжа для того, чтобы грамотно использовать Олимпиаду для прославления власти. Даже в Советском Союзе Олимпиада вызывала глухое недовольство, воспринималась как праздник начальства в ситуации, когда не решены многие жизненно важные проблемы страны. Олимпиада в Сочи — праздник начальства, умноженный на сто. Коммунизм так и не построен и даже контроль над постсоветским пространством, выраженный в анекдоте «Курица не птица, Украина не заграница», утерян.

Проблема возникнет, когда рассеется пиарный туман, растают сугробы зимней Олимпиады и суверенной демократии. Не исключено, что тогда преемник будет воспринят как Лжедмитрий — царь, пришедший к власти воровским путем. А это, в свою очередь, будет подрывать дееспособность и так не слишком крепкого и компетентного режима.

Завершая наше рассуждение, можно сказать, что Олимпиада — отличный, пожалуй, даже лучший ход нашего режима со времен операции «преемник» в 1999 году. Вопрос только в том, что пиар уже не имеет почти ничего общего с процессами, происходящими в стране. Путин хотя бы предъявил нечто реальное — готовность продолжить до победы войну в Чечне, приходя к власти в 1999 году. Его преемник не может состоять исключительно из картона, цветной бумаги и воздушных шаров — не те перед страной стоят проблемы. Но пока что, кажется, наша власть опять по старой памяти решила сыграть клоунаду. Проблема лишь в том, что цирк давно горит.

Мандат Неба исчерпан

Основной итог прошлого года — распространение в обществе уныния и неверия в перемены. В конфуцианском Китае была выработана концепция «мандата Неба». Вступая на престол, первый император новой династии получал право на власть и благословение Небес — самим фактом политического успеха. Однако его преемники могли потерять Мандат, если прогневали Небо какими-либо неблаговидными поступками…

Вопрос раскола России, утраты последнего остатка русской государственности встает на текущую повестку дня. Сам факт серьезного рассмотрения вопросов о возможном расколе страны, бархатной революции и тому подобных сценариях развития общества — еще одно символьное поражение. Сначала российские элиты, а затем и народ начинают привыкать — «Россия — наше Отечество, смерть неизбежна»… Как показывает история, Катастрофа приходит вослед подобным настроениям.

В российской элите происходит раскол по вопросу о том, как реагировать на последний акт русской Катастрофы. Элиты разделились на две части — представителей компрадорского капитала, ориентированных на западное вмешательство, и представителей национального капитала, ориентированных на получение дивидендов от эксплуатации российских богатств в латиноамериканском стиле. Диспозиция в чем-то похожа на украинскую. У нас уже есть Львов. Правда, российский «Львов» находится в Лондоне, по месту прописки известного правозащитника «Платона Еленина». Пока остается невыясненным местоположение российского «Донецка». В качестве шутки можно предположить, что он расположен в Твери, ведь именно там зарегистрирован новоявленный нефтяной монстр — компания «Байкалфинансгруп», приобретшая контрольный пакет «Юганскнефтегаза»…

Центробежные силы резко усилились. Мандат Неба исчерпан. История либеральной «династии» президентов, начавшаяся с Ельцина, завершается. Режим или падет или изменится. Конечно, это не соответствует китайской традиции. Но, как любили говорить демократы, «третьего не дано». Велика вероятность, что, падая, режим прихлопнет и Россию. А основным фигурам действующего режима придется перейти в разряд «кровавых тиранов» и «за все ответить» в Гааге.

Что примечательно в этой негативистской атмосфере? То, что негативный «катастрофический» консенсус, который сложился среди оппозиционеров, является прообразом российской гражданской нации. Люди уже поняли, чего они НЕ хотят. Не хотят — отката государства к авторитаризму и политического режима латиноамериканского образца. На этой основе сложился неформальный блок из либеральных политиков и левых патриотов. Конечно, они не в восторге друг от друга. Но общий язык они находят уже сейчас.

Проблемы в отношениях между либеральным и патриотическим флангами оппозиции носят психологический, а не политический характер. По старой российской традиции многие политики либерального лагеря предпочитают менять взгляды, а не уходить с политической сцены.