ЛюБоль - Ульяна Соболева

Какие-то парни сидели за столиками, лапая костлявых, голодных шлюх, угощая их вином, играя в карты. Они ржали надо мной с того момента, как я переступил порог заведения и рухнул на стул, отыскивая в дырявых карманах деньги, чтобы расплатиться за кофе и булку – это все, что я мог себе тогда позволить.

– Эй, Урод! Ты над нами смеешься?

– Таких надо в цирке показывать! Может, заберем его с собой? Можно продать пацана Шиве. Он найдет ему применение.

– Да, кому он нужен? Народ от страха передохнет. Ты видел это лицо? Ночью приснится – сердце остановится!

– Эй! Уродец! Лови денежку, попугай нас. Рычать и бегать на четвереньках умеешь? Не хочешь денежку? А ее?

Один из мужиков стащил с колен шлюху и подтолкнул ко мне, но она в ужасе попятилась назад.

– Кажется, она тебя нет. А если я ей приплачу, чтоб ты ее оттрахал здесь при нас? Твой член так же уродлив, как и твоя рожа? Или хоть в чем-то природа тебя не обделила?

Я почувствовал, как зверь впервые внутри меня расправляет плечи и скалится, готовый превратить всех в обглоданное и растрепанное мясо. Желание убивать. Желание рвать глаза голыми руками и выгрызать языки за болтовню. Никто из них не представлял, какой я конченный психопат.

Глава 8

Я избил их до полусмерти. Сломал руки, ребра, носы. А потом я трахал ту самую шлюху прямо в туалете. Она с готовностью отдалась мне за те деньги, которые я отобрал у конченых ублюдков. Если я цыган вороватый, то почему бы не оправдать то, кем меня считают.

Со временем я осознал, что моя дикая ярость, моя физическая сила дает возможности отомстить. Я научился убивать правильно, красиво и виртуозно. Теперь я мог сам сеять смерть, оставлять ее за собой кровавым шлейфом.

Я коллекционировал своих врагов, я убивал их по одному и ждал, когда подберусь достаточно близко, как зверь, к самому главному из них и отомщу, со всей изощренностью больного психопата.

А потом я снова смеялся и плакал. Рыдал, как ребенок, который проснулся после сказочного сна в диком кошмаре, в котором самым страшным монстром оказался он сам.

Нищим, изгнанным монстром без имени и без роду. Человек без прошлого и без лица. От меня шарахались даже бездомные псины, в ужасе поджав хвосты. Но судьба – хитрая, трусливая сука, отобрав всё, она пытается восстановить баланс, подсунуть тебе что-то другое. Взамен на утраченное. На, ублюдок, утешься, не ной! Эдакая дьявольская сделка. Я получил больше, чем имел, но потерял душу. Внутри меня зияла черная дыра, персональная бездна, воронка, которая постепенно засасывала в себя все то человеческое, что оставалось во мне из прошлого. И я перевоплощался, менялся… в кого? Я и сам не знаю. Я не знаю того человека, который резал, колол и убивал, я сеял смерть.

Иногда я смотрел на свои руки и видел их по локоть в крови, а мне было мало. Недостаточно. Здесь, в этой глуши, куда никто не смел сунуться, я построил себе новую жизнь. Среди отморозков и отребья, которые пошли за мной, потому что я пообещал им свободу и потому что боялись меня. Они пошли за сильнейшим.

От ядовитой горечи одиночества и подтачивающей изнутри ненависти не спасало ничего. Ни спиртное, ни женщины, ни власть. Но все же какой это сильный стимул не развалиться на куски и не сгнить заживо! Впрочем, и себя я ненавидел не меньше. Но с этим справлялся намного лучше, чем с воспоминаниями. Я ждал. Терпеливо. Собирая себя по осколкам, учился жить заново, как когда-то ходить, снова разговаривать, есть самостоятельно. Первое время беспробудно пил, только так мог уснуть, а точнее, вырубиться хотя бы на несколько часов. Без спиртного я не спал сутками.

Потому что эта тварь снилась мне ночь за ночью. На своей белой тачке. В моем доме, на моих землях. Как навязчивый бред, как дикое безумие. Я бежал от него, а он настигал меня везде, едва солнце пряталось за горизонтом. Проклятое солнце, оно напоминало мне о ней. Мои пальцы утратили чувствительность, и ни один врач не мог ее вернуть, а я ходил к самым лучшим. Шарлатаны. Жалкие и бездарные. Чудес не бывает. Мне перерезали сухожилия на запястьях и раздробили ноги в ту самую ночь, когда Лебединский отобрал у меня семью и мой дом.

Чувствительность возвращалась постепенно.

Да, мне, мать его, все же повезло! Я добрался до Лебединского, втерся к нему в доверие и даже вошел в состав его личной охраны.

Первый шаг в кровавом танце с венценосной семейкой. Тот, кому Олег Александрович доверил охранять те самые земли…МОИ, СУКА, ЗЕМЛИ! Только где она, грань между добром и злом? Люди называли дьяволом меня самого и осеняли себя крестами, когда я проходил мимо их домов. Они брызгали святую воду в каждом углу своих жилищ и молились, когда я выходил за порог. Я быстро нашел единомышленников. Они все примкнули ко мне в дикой жажде уничтожить Лебединского. Так было испокон веков. Есть главарь, есть и те, кто хотят его свергнуть. Нужно только найти и дать то, чего они жаждут.

Умный вожак знает, чем сплотить вокруг себя стаю преданных псов – бросить им кусок мяса, хлеба да водки побольше, и они преданы тебе навек после долгих лет голода. И мы начали сеять смерть.

Деньги. Я загребал их лопатой в полном смысле этого слова. Я и мои люди грабили каждое селение, в которое попадали. Уничтожали тех, кто были причастны к смерти целого табора и получили за это свой куш. Как мелочна человеческая душонка. Истинная вера воспета только в пафосной пропаганде, на самом деле человек готов предать кого и что угодно за кусок хлеба, за жизнь своих близких. И они предавали ради тех благ, что я не только обещал, но и давал с лихвой.

Миром правит похоть, власть и деньги. Всё. На этом жирная точка. И тот, кто думает иначе, может однажды найти себя на обочине жизни в вонючей яме. Время всё расставит по местам, а если подсобить ему увесистыми мешками драгметалла, то эти самые места будут там, где угодно мне и когда угодно мне.

Время прогнется подо мной, как портовая шлюха, оттопырив тощий зад, и я буду иметь его раком