Красивый Путь Огненного Фазана - Лиза Лим

увидев, кто наблюдает за ними. На балконе были трое: во главе процессии вторая жена императора, Йии Фэй, по бокам от нее Госпожа Шу и четвертый принц, старший брат Хару, Тенг Риёку. Йии Фэй не удостоила девушек взглядом. Велисия видела лишь ее профиль, женщина смотрела вдаль с непроницаемым выражением лица. К такому обращению брелина привыкла. Мать Хару считала брак своего сына с Велисией унизительным и не раз пыталась уговорить императора изменить решение. По ее мнению, он мог найти для Хару намного более выгодную партию из дочерей влиятельных семей, а не «эту толстую девчонку из какой-то маленькой и безвестной страны». Фраза была сказана в присутствии самой брелины, когда та впервые посетила Драконью Пасть пять лет назад. Тогда это ее очень расстроило, но со временем девушка научилась не придавать оскорблениям женщины значения. Велисия прекратила попытки изменить ее мнение о себе. Вторая жена никогда не принимала будущую невестку у себя, когда та приезжала в столицу, несмотря на то, что поприветствовать мать жениха требовал этикет.

— Здравствуйте, матушка! — поклонилась Дара.

— Доброе утро, Ваше Величество! Госпожа Шу, четвертый принц, — поочередно поклонилась фазанка.

— О, если это не очаровательная Велисия! — певуче произнес Риеку. — Вы похорошели с нашей последней встречи, стали прекрасной молодой особой.

Вторая жена полностью проигнорировала приветствия девушек и скрылась во дворце, госпожа Шу поспешила за ней. Дара тяжело вздохнула, с опаской глядя на фазанку. Сестра тринадцатого принца относилась к брелине с теплотой.

— Не возражаете, если я присоединюсь? — спросил четвертый принц.

— Конечно, нет, — отозвалась Велисия.

— Вообще-то возражаем! У тебя разве нет дел? Иди куда шел! — воскликнула Дара.

— Как грубо с твоей стороны, сестра! — с поддельным укором ответил принц, спускаясь по белокаменной лестнице легкой, немного ленивой, но грациозной поступью, как кот.

Он подошел к девушкам, слегка улыбнувшись Велисии с высоты своего роста, и тут же отобрал у Дары меч.

Девушка в раздражении топнула ногой:

— Эй! Ну это что за наглость? Не видишь, у нас тут девичьи забавы, тебя не приглашали!

Риеку не обращал на сестру внимания.

— Ты же не откажешь старшему брату жениха? — манерно произнес он, приподняв брови.

Сердце брелины ушло в пятки. Она растерянно посмотрела на Дару. Ладони девушки вспотели, она крепче сжала рукоять меча, чтобы его не выронить.

— Она не хочет! Что тут не понятного! — драконья принцесса закатила глаза.

— Я хочу услышать ответ от Велисии, — Риеку сверлил брелину глазами.

— Я совсем ничего не смыслю в бое на мечах, не хотелось бы смущать принца поединком с тем, у кого настолько плохие навыки, — девушка попыталась как можно вежливее отказаться.

— Меня уже давно мало что может смутить, однако, если вы так себя ощущаете, я не стану настаивать, — мужчина небрежно отбросил меч в сторону, — вместо этого, не прогуляетесь со мной?

Дара уже было раскрыла рот, чтобы возразить, но принц остановил ее движением ладони.

— Тебя ищет учитель.

— Он приехал с тобой? Что ж ты сразу не сказал? — ахнула принцесса.

Четвертый принц рассмеялся, довольно глядя, как девушка устремляется во дворец, оставляя его и брелину вдвоем.

— Вы, полагаю, еще не видели новый фонтан в переднем саду? — бархатисто произнес мужчина.

Сад во дворце второй жены был не менее роскошным, чем сам дворец. Там росли всевозможные цветущие деревья и растения, привезенные из разных стран. Повсюду были небольшие фонтаны, порой соединенные между собой маленькими мостиками. От дворца до самой крайней точки сада была построена стена, похожая на акведук, ширина которой позволяла пройти по ней одновременно трем людям. Стена расходилась в две стороны длинными ответвлениями. Вторая жена любила прохаживаться по ней, возвышаясь над садом. Низ стены был испещрен проходными арками, через одну из которых прошли Велисия и Риеку.

— Я забыла, какое это впечатляющее место, — голос брелины отскочил от потолка арки, разливаясь гулким эхом.

— Я ненавидел эту стену в детстве, мать нарочно сделала ее слишком гладкой, чтобы мы не могли забраться по ней наверх.

Велисия глянула на своего собеседника. Ей было чудно, что они прогуливаются вдвоем. Раньше фазанка видела четвертого принца лишь на праздниках и официальных мероприятиях в верхнем дворце и никогда прежде не оставалась с ним наедине, они всегда разговаривали в присутствии Хару или других его братьев. Четвертому принцу было двадцать семь, он был женат, но не имел детей. Его супруга была хрупкой женщиной со слабым здоровьем, ее брелина видела лишь однажды. Разница во внешнем облике Риеку и его жены поразила юную фазанку. Четвертый принц был очень хорош собой. Высокий, статный, с лицом, которое пленяло сердца юных дев. Было нечто загадочное в его глазах, что-то искушающее в его улыбке. Жена его, напротив, была совсем обыкновенной. Ее фигура полностью соответствовала драконьим канонам красоты: она была небольшого роста, очень худенькая с крошечными как у ребенка ступнями. Черты ее лица не вызывали неприязни, но и восхищения тоже, все в облике ее было каким-то невыразительным, бледным. Однако, ее глаза загорались, когда она смотрела на Риеку. Тринадцатилетняя Велисия устыдилась собственных недобрых, высокомерных мыслей о внешности девушки, увидев это пылкое выражение ее глаз. Брелина смутилась, даже вспомнив его сейчас. В ее воображении глаза смотрели теперь не на мужа, а на нее, будто обжигая ревностью, говоря: «Кто ты такая? Как смеешь оставаться с ним наедине? Он мой!». Погруженная в воспоминания, Велисия перебирала пальцами ленты своего платья, устремив взор к очередному фонтану. Она почувствовала на себе взгляд.

Риеку внимательно наблюдал за девушкой. Его глаза скользили по лицу фазанки, словно ощупывая. Брелина поежилась, ей отчего-то сделалось ужасно неловко. То ли от воспоминания о жене принца, то ли от огонька, который зажегся в его собственном взоре. Было что-то в облике четвертого принца, что вызывало в сознании Велисии некое несоответствие. Он был одет в строгое формальное мужское платье с вышитым на груди золотым гербом императорской семьи. Его темные волосы были убраны на затылке в тугой жгут, заколотый шпилькой: прическа, которую носили все женатые драконы. Но его лицо было по юношески свежим, отчего трудно было воспринимать его как взрослого мужчину. Это лицо…на нем всегда была улыбка, усмешка или хитрая ухмылка. Брелина никогда не видела на этом лице выражения злости, печали, растерянности или удивления. От этого становилось не по себе. Зачем он позвал ее сюда сегодня?

— Я нахожу вас весьма любопытной особой, Велисия, — мягко проговорил он, его низкий голос смешался с негромким звуком переливающейся воды.

— Отчего же? — брелина напряглась.

— Что вы думаете о моей родне? О матери и сестре, о Хару? —