Доминион - Кристофер Джон Сэнсом

Комната была совсем небольшой, со столом в середине и папками на полках. Дэвид успел прекрасно изучить маршрут через стеллажи. На столе стоял «Энглпойз» с мощной лампой.

Он положил папку для верховных комиссаров на стол и принялся извлекать из ячеек коричневые конверты с диагональным красным крестом. У него ушел час на то, чтобы найти необходимые документы, наскоро определить их ценность, затем извлечь из конверта и аккуратно разложить на столе вместе с нужными ему бумагами из папки для верховных комиссаров. Работал он сноровисто, спокойно и очень тихо, постоянно прислушиваясь к звукам снаружи. Потом включил настольную лампу и тщательно сфотографировал документы, один за одним. Закончив, Дэвид погасил свет, сунул камеру обратно в карман пиджака и начал убирать секретные бумаги в папки, быстро затягивая завязки.

Он наполовину закончил, когда кто-то за дверью громко произнес его имя. Дэвид замер, стоя с секретной папкой в руке.

– Фицджеральда в его кабинете нет. – Бас принадлежал его начальнику, Арчи Хабболду. – Я спустился в канцелярию, вы же знаете, что в моем кабинете телефон не работает. Я об этом говорил.

Дэвид сообразил, что Хабболд общается с вахтером по телефону канцелярии и, как всегда обстояло дело с обслуживающим персоналом, говорил, словно обращался к неразумному младенцу.

– Вы точно видели, что он пришел? – Начальник пару раз сказал «угу» и наконец закончил разговор: – Ну ладно. До свидания.

Последовала мучительная тишина длиной в несколько секунд, потом послышались удалявшиеся шаги Хабболда.

Рядом со столом был стул. Дэвид опустился на него, стараясь взять себя в руки. Хабболд иногда заходил на работу по выходным, и вахтер наверняка сообщил ему, что Дэвид здесь. Он заглянул в кабинет Дэвида, потом зашел в канцелярию, чтобы позвонить.

Нужно скорее вернуться в свой кабинет, – обнаружив его отсутствие, Хабболд наверняка оставил записку. Можно будет сказать, что ходил в туалет, – начальник слишком брезглив, чтобы разыскивать его там. Дэвид со всей возможной быстротой вернул оставшиеся бумаги на место. Он всегда старался лишний раз проверить, все ли в порядке, но в этот день времени не было. Он положил на место документы из папки верховных комиссаров, сделал глубокий вдох, отпер дверь, вышел наружу и снова запер замок.

Вернувшись в кабинет, Дэвид обнаружил, что Хабболд действительно оставил записку. «Сказали, что вы здесь. Хотелось бы в последний раз проглядеть папку ВК. А.Х.». Дэвид снова сунул папку под мышку и поспешил вверх по лестнице, в расположенный этажом выше кабинет Хабболда.

Арчи Хабболд был невысоким, плотным мужчиной с редеющими белыми волосами. Толстые стекла очков увеличивали глаза, мешая считывать выражение лица. Они с Дэвидом пришли в политический отдел одновременно, три года назад. Для Дэвида это было горизонтальным перемещением, хотя его давно следовало повысить. Однако он знал, что его считают надежным и старательным, но одновременно подозревают в недостатке амбиций. А вот Хабболд упивался своим назначением на должность помощника заместителя министра. Тщеславный, важный и привередливый, он был при этом умным и наблюдательным человеком. Когда обсуждались вопросы политики, Хабболд, подобно многим чиновникам, любил прибегать к парадоксам, сталкивая одну точку зрения с другой.

Дэвид постучал в дверь Хабболда.

– Войдите, – ответил бас.

Шагнув через порог, Дэвид постарался нацепить непринужденную улыбку. Начальник небрежно махнул, указывая на стул:

– Вы, значит, тоже работаете сверхурочно.

– Да, мистер Хабболд. Просто хотел проверить, все ли в порядке с протоколом. Увидел вашу записку. Прошу прощения, ходил в туалет. – Дэвид похлопал по папке под мышкой. – Желаете просмотреть?

Хабболд великодушно улыбнулся:

– Раз вы ее проверили, я не сомневаюсь, что все в порядке.

Он сунул руку в карман, извлек маленькую серебряную табакерку и высыпал на тыльную сторону ладони две щепотки коричневого порошка. Многие высокопоставленные государственные служащие охотно приобретали эксцентричные привычки. Хабболд, к примеру, нюхал табак, точно какой-нибудь джентльмен из XVIII века. Он быстро втянул в ноздри порошок, затем блаженно вздохнул и посмотрел на Дэвида.

– Не надо, чтобы работа по выходным входила в обычай, Фицджеральд. Что подумает о нас ваша жена, видя, что мы не даем вам передышки?

– Она не против отпускать меня время от времени.

Хабболд встречался с Сарой пару раз на корпоративах. Он приходил со своей супругой – резкой и бестактной особой, всегда норовящей влезть в разговор, к явной досаде мужа.

– Совместное времяпрепровождение – это основа de bene esse[3] удачного брака, знаете ли.

Опять же, как многие чиновники, Хабболд любил приправить фразу латинским выражением.

– Да, сэр, – ответил Дэвид, и в голосе его проскользнула ненамеренная холодность.

– Нас попросили организовать совещание, – продолжил Хабболд более официальным тоном. – Предмет довольно деликатный. Некие члены СС из германского посольства хотят встретиться с чиновниками департамента Южной Африки, чтобы понять, нельзя ли применить некоторые приемы апартеида к населению России. Хотел спросить, не получился ли у вас устроить все завтра? На этом этапе будет просто встреча двух сторон, рабочее совещание. Но никому ни слова, ладно?

Дэвиду показалось, что при упоминании об СС на лице Хабболда промелькнула неприязнь. Но он понятия не имел о политических предпочтениях начальника, если таковые вообще имелись: всех неблагонадежных в политическом отношении давно вычистили со службы, вместе с евреями. О политике государственные служащие всегда говорили отстраненно и свысока, но теперь старательно избегали даже намека на какую-либо вовлеченность, если только не беседовали с проверенными друзьями.

– Я завтра переговорю с южноафриканцами.

Дэвид вышел. Пока он шел по коридору, руки его слегка тряслись.

Домой он вернулся к шести. Сара сидела перед огнем и вязала. Он вручил ей большой букет астр, купленный по пути в ларьке.

– Предложение мира, – сказал он. – За прошлое воскресенье. Я был свиньей.

Она встала и поцеловала его:

– Спасибо. Как вечерний теннис?

– Недурно. Форму я оставил там, чтобы постирали.

– Как Джефф?

– Чудесно.

– Ты выглядишь усталым.

– Это из-за нагрузки. Фильм понравился?

– Очень хороший.

– Туман сгущается. – Дэвид помедлил. – Как дела у Айрин?

– Все в порядке. – Сара улыбнулась. – Мы встретили на Пикадилли пару «джазовых мальчиков», и это слегка вывело ее из себя.

– Представляю.

«Каким натянутым стало наше общение…» – подумал он. И, повинуясь порыву, сказал:

– Послушай, а не переклеить ли нам обои над лестницей?

Сара буквально обмякла от облегчения.

– Ах, Дэвид, как бы мне этого хотелось.

Он замялся, потом сказал:

– Иногда мне кажется… что когда-нибудь нам удастся забыть его.

Женщина подошла и обняла мужа:

– Мы никогда не забудем. Ты это знаешь. Никогда.

– Наверное, все забывается. Со временем.

– Нет.