Конец империи - Николай Андреев

— К сожалению, людям не становится легче от подобной эволюции, — проговорил Тино. — Мне надоело терять на Тасконе друзей. Три могилы в Морсвиле, два десятка у «Центрального» и еще сотни в песках и оазисах пустыни Смерти. Теперь к ним добавился Азамат. Молчаливый, угрюмый парень, редко болтающий по пустякам. Его нечасто замечали на пирушках, но дело он свое знал хорошо. В трудную минуту Якин всегда подставлял другу плечо. Вечная ему память. Пусть это неприветливое болото станет хорошим пристанищем грешной души космического скитальца.

Земляне, аланцы и тасконцы дружно сняли головные уборы. Подобный обычай почему-то существует у всех народов, и соблюдают его неукоснительно.

Постояв пару минут в скорбном молчании, путешественники неторопливо двинулись дальше. Устраиваться на привал возле полосы мхов никто не решился. Не исключено, что опасные твари, обитающие в трясине, нападают на свою жертву и на суше. Рисковать путники не хотели.

Через два часа группа, наконец, достигла порогов. Лес резко оборвался, и перед воинами предстала скальная, гористая местность.

К счастью, подъем оказался довольно пологим и имел немало удобных троп. Тем не менее, совершать восхождение сразу наемники не решились.

Аято остановился у подножья и дал команду готовиться к ночлегу. Сириус уже коснулся края горизонта, начинало быстро темнеть. Переход от дня к ночи в этих широтах невероятно стремительный. Вечера как такового не существует.

Люди сбросили тяжелые рюкзаки на землю и с наслаждением опустились на густую, влажную траву. Нервное и физическое напряжение измотало даже самых выносливых солдат.

Пожалуй, лишь Карс держался уверенно и спокойно. Его раны давно зажили, а могучее тело и мышцы позволяли мутанту легко переносить обычную человеческую поклажу.

Не получив дополнительных распоряжений, властелин по собственной инициативе занялся сбором дров и хвороста.

Вскоре посреди небольшой поляны вспыхнул яркий костер. С трудом поднимаясь на ноги, путешественники потянулись к огню.

Хлопнув Карса по плечу, Олесь с благодарностью произнес:

— Спасибо за заботу. Мы здорово выдохлись. Нечто подобное со мной случалось только три года назад, во время первой экспедиции… Тяжелый день.

— Это верно, — согласился мутант. — Там, на болоте, Даже я испугался. Не люблю противника, силы и возможности которого, сложно определить. А за костер ты зря благодаришь. Мы теперь друзья. И раз я могу вам чем-то помочь, то должен это сделать.

— Все правильно, — вмешался Аято. — Ты поступил так, как поступил бы любой из нас. Просто с момента знакомства прошло слишком мало времени. Землянам трудно привыкнуть к твоей удивительной выносливости. Ведь даже Вацлав еле держится на ногах. Ты же бодр и свеж!

— Очередное заблуждение, — попытался изобразить улыбку на своем грубоватом лице властелин. — Я тоже устал, но мои физические данные гораздо выше, чем у обычного человека. Природа сделала из жителей пустыни новую расу. И, смею утверждать, далеко не худшую. Кто знает, чтобы получилось из этого эксперимента через сотни лет?

— Теперь уже нет смысла гадать, — проговорил самурай. — Алан никогда не даст развиться мутациям. По мнению ученых, подобные изменения опасны для генетической структуры будущей цивилизации. Дьявольски сложная формулировка. Я долго разбирался в ее скрытом смысле. Ясно одно — Великий Координатор может править только людьми, а мутанты обречены на истребление.

— Как и все тасконцы, — вставил Олан. — Когда мы сольемся с миллионами переселенцев, то сразу потеряем индивидуальность и самобытность. Получая интеллектуальное развитие и блага современного общества, оливийцы кладут на жертвенный алтарь собственную свободу. От древней культуры нам достались крохи, а теперь исчезнут и они.

Впервые за прошедшие дни мнение клона совпало со словами властелина. Оба не хотели подчиниться захватчикам. Они, дети дикого, но гордого мира, предпочитали скорее умереть, чем стать рабами, существами второго сорта, с которыми могут сделать все, что угодно. Впрочем, такой же философии придерживались и земляне. Солдаты удачи воевали за деньги, за золото, за славу, но не из страха перед хозяевами.

Ночь прошла спокойно. Тихо потрескивали сухие ветки в костре, изредка откуда-то издалека доносился вой неизвестного животного. Как выглядел этот представитель местной фауны, путешественники не знали. Они мало обращали внимание на природу планеты. Лишь когда мутировавшие хищники нападали, людям приходилось вспоминать об окружающем их мире.

И Храбров, и Тино, и аланцы понимали, что это большое упущение. Однако времени на изучение Оливии не хватало. А потому за невежество постоянно приходилось платить человеческими жизнями. Природа безжалостна к своим неразумным детям.

Стоило Сириусу озарить восток багряным светом, как де Креньян начал поднимать отряд. Предстоял тяжелый, длинный переход, и выйти нужно было как можно раньше.

Воины вылезли из-под одеял, лениво потягивались, не спеша, собирали рюкзаки.

На привале группа всегда занимала круговую оборону. Каждый наемник раскладывал рядом с постелью запасные обоймы, гранаты, делал небольшое укрытие из камней. Если, конечно, позволяли условия.

На сооружение лагеря уходило много времени, но меры предосторожности земляне соблюдали неукоснительно. Жизнь научила воинов ценить собственную безопасность.

Спустя полчаса путешественники начали восхождение. Несмотря на довольно пологий подъем, идти было нелегко.

То и дело приходилось огибать гигантские валуны. Регулярно попадались глубокие трещины, в одну из которых чуть не угодил Белаун. В последний момент аланца удержала за руку Рона. На слова благодарности у Вилла просто не хватило сил, он лишь кивнул головой.

К огромной радости путников, через пару километров поверхность выровнялась. Оглянувшись, Олесь с интересом осматривал окрестности. Учитывая, что на подъеме росли лишь небольшие кусты, сделать это труда не составляло.

Вдали виднелась ровная гладь болота, частично закрываемая лесной полосой возле реки. По расчетам Храброва, расстояние между Аусвилом и пропастью составляло около двадцати пяти километров. Значит, ни востоке идет значительное сужение территории.

Вывод напрашивался сам собой — отряд движется к горам. Именно там, среди снежных вершин и гигантских ледников, рождалась река.

Передохнув несколько минут, группа двинулась дальше. Вновь, как и три года назад, земляне ступили под сень высоких стройных деревьев. Чем-то они напоминали земные сосны, но имели синеватую кору и довольно большие листья на вершине кроны.