Живой Дали - Питер Мур

Если Дали и отдавал себе отчет в этом, жене он никогда не перечил. Картины его кочевали из галереи в галерею и не приносили должной прибыли. В этой связи можно вспомнить испанца Хоана Миро или Пикассо. Продажей их картин всю жизнь также занимались одни и те же люди.

Когда Гала переезжала в свой замок, она предупреждала Дали: «Запомните, этот замок принадлежит мне! Вы можете прийти сюда только по моему приглашению. Письменному!» Она даже заказала специальную бумагу, чтобы печатать на ней приглашения. При жизни Галы Дали удостоился приглашения лишь несколько раз — ему разрешалось пробыть в замке не больше часа!

Художник предпочитал не противиться желаниям жены. Когда Гала уединялась в стенах замка, ей на замену срочно вызывалась Аманда Лир, певица и модель, с которой Дали познакомился в Нью-Йорке. Он не любил оставаться один.

Гале было под девяносто, когда она умерла. Известно, что почти до самого конца ей удавалось сохранить природную элегантность.

Она умерла в Кадакесе. В Испании перевозка тела связана с многочисленными сложностями: каждый городок имеет право установить транзитную пошлину. Чтобы избежать формальностей, Дали приказал завернуть тело жены в покрывало и положить на заднее сиденье в «кадиллак». Артуро, помощник, отвез тело в замок Пуболь. Замок считался территорией Ла-Пера, средневековой деревушки неподалеку от города Ла-Бисбаль.

Срочно вызвали трех врачей, испанцев, которые должны были установить, что смерть Галы произошла в замке. Ни один из них этого не сделал. В конце концов сошлись на том, что она умерла в Кадакесе.

Дали хотел похоронить Галу в подвале замка, но, когда прибыл на место, обнаружил, что вырытая яма уходит в землю лишь на полтора метра.

Мэр городка, который был срочно вызван к месту событий, объяснил Дали, в чем дело: под замком проходили сточные трубы, и углублять яму было нельзя.

Фермер, наблюдавший за всей этой сценой, сказал мне тихо:

— Даже свиньи удостаиваются более почетных похорон!

Так закончилось правление Королевы.

При жизни Галы художнику почти не позволялось бывать в замке, вы это помните, но теперь он решил сменить мрачную атмосферу Порт-Льигата на не менее мрачную замка Пуболь, который чуть было не стал его последним пристанищем. Однажды ночью он так яростно звонил, желая вызвать ночную сиделку, что спровоцировал пожар и чуть не погиб в нем. Его спас секретарь Робер Дешарн.

Примечания

. Елена Дмитриевна Дьяконова (1894—1982). Она не была эмигранткой, как пишет автор. Приехав в 1912 году в Швейцарию для лечения от туберкулеза, восемнадцатилетняя Елена познакомилась с поэтом Полем Элюаром, который очень скоро женился на ней. Элюар и прозвал ее Гала, что по-французски означает «праздник».

История со слонами

Тотемным животным для Сальвадора Дали всегда был слон. «Искушение святого Антония», картина 1946 года, — высшая дань уважения художника совершеннейшему из созданий, которого он неизменно одаривает длинными и тонкими ногами-ходулями.

Слоны занимали Дали намного больше, чем это отражено в его живописи. Он как-то пошутил, что муравьи на его картинах встречаются чаще, чем слоны, потому что они (муравьи) меньше по размеру и их легче писать...

В своем «Дневнике» Дали записал (запись датируется 23 июля 1952 года), что надеется с помощью друга-махараджи собрать три тысячи слоновьих черепов и разбросать их по полям Порт-Льигата. Похоже, он считал, что черепа можно насадить, как растения, и что они приживутся в почве.

Не знаю, насколько серьезным было его намерение, но собрать больше пяти черепов не удалось. До сегодняшнего дня на мысе Креус самым заметным «животным» остается Верблюд-гора — исполинское каменное изваяние, сотворенное природой и омываемое волнами.

В какой-то момент слоны завладели мечтами и планами Дали до такой степени, что это стало мешать воплощению в жизнь прочих проектов.

Однажды Дали сообщил мне нетерпеливым тоном:

— Капитан, сегодня у вас будет работа.

— И какая же? — поинтересовался я.

— Вы должны до субботы найти мне шесть слонов. Сегодня уже вторник, Капитан, так что не теряйте времени!

— Хорошо. А можно мне узнать, что вы собираетесь с ними делать?

— Вместе с этими слонами я собираюсь перейти через Пиренеи. Я стану новым Ганнибалом! Я облачусь в тогу, и мой переход через горы станет триумфом Императора! Найдите слонов для Императора, чтобы он мог торжественно прошествовать от Ампурдана по ту сторону гор. Таким образом, Капитан, вы поспособствуете историческому событию, о котором люди будут вспоминать еще две тысячи лет!

— Хорошо. Позвольте, я сделаю несколько телефонных звонков.

Опросив с десяток знакомых, я выяснил, что в Испании довольно мало слонов, а людей, которые их держат в частном порядке, и того меньше (надо заметить, это не стало для меня сюрпризом). Зоопарки предоставлять слонов отказывались. Цирковых слонов по профессиональным соображениям нельзя было отдавать в чужие руки. Даже ради удовольствия синьора Дали невозможно было найти хотя бы одного слона!

В конце концов я напал на некоего эксцентричного аристократа, у которого был слоненок. Дали я сообщил:

— Итак, по всей Испании мне удалось найти лишь около пятнадцати слонов. Некоторые из них опасны, потому что не приручены, некоторые работают в цирках, какие-то заняты в иных сферах... Доступным оказался лишь один.

— Прекрасно, так что вы нашли?

— Я могу вам предложить слоненка небольшого роста...

— Ну и замечательно, — умиротворенно сказал Дали. — Замечательно, что вы нашли молодого слона. То, что нужно. Мы же не в эпоху древних римлян живем!

В знак уважения к подвигам Ганнибала мэтр сфотографировался у подножия испанских Пиренеев, схватив слоненка за хвост. Затем животное погрузили в грузовик и перевезли через границу, где была сделана еще одна фотография.

Сейчас, когда я пишу эти строки, мне порой кажется, что я немного фантазирую, преображая реальность. Или слишком реалистично описываю фантазии мэтра.

Визит короля Италии

Дали дружил с многими из коронованных особ. Самым близким для художника был король Италии Умберто II; он несколько раз приезжал к Дали в Порт-Льигат.

В один из приездов короля Дали устроил для него праздничный обед. Умберто II и его адъютанта, итальянского генерала, посадили за стол, ломившийся под тяжестью яств. Здесь были икра, специально приготовленная барабулька, цыпленок и конечно же национальные испанские блюда: чорисои бутифара. Все это полагалось запивать великолепным красным вином.