Я буду рядом - Анастасия Солнцева

— Леди Элеонор, — мягко начал Эйсонас, в несколько широких шагов приближаясь к столу главы Академии, одновременно загораживая её от меня своей широкой спиной. — Если вы позволите, я бы хотел переговорить с вами наедине.

— Не вижу в этом смысла, — решительно отрезала блондинка и я явственно услышала, как осыпаются, звеня, кристаллы льда, ударяясь об пол.

Тряхнула головой, отгоняя наваждение, и продолжила прислушиваться к диалогу, который с каждой минутой становился все занятнее.

— Я знаю, зачем вы здесь, — чуть повысив тон, решительно оборвала леди главного рыцаря в заводной тройке местной правоохранительной элиты. — Вы хотите забрать мою ученицу, потому что не справились с собственными обязанностями и допустили гибель еще одной колдуньи.

Эйсон вновь попытался что-то вставить и вновь — неудачно, потому что, кажется, леди Элеонор, метафорически говоря, уже закусила удила.

— Ландграф Эйсонас, по-вашему, я своих студенток, как цыплят, вывожу? И у меня нескончаемый ресурс обученных колдуний всегда под рукой?

— Я вовсе не…, - начал было рыцарь, но был перебит.

— Тогда почему вы считаете возможным, погубив одну мою ученицу, тут же забрать другую, отправив умирать? — послышался скрип деревянных ножек и леди Элеонор выпрямилась во весь свой немалый рост, чтобы взглянуть рыцарю глаза в глаза.

А я мысленно поразилась тому, как эта женщина способна транслировать в мир не только арктический холод, но и силу. Величина её личности была такова, что едва она поднялась, как меня пробила дрожь, добравшись до самых почек. На неё хотелось смотреть, не отрывая взгляд и не дыша, впитывая эту силу… забирая её себе.

— При всем моем уважении, — наконец, смог вымолвить парень, который, если верить Сократу, а я ему верила, по совместительству являлся инкубом. — Вы неверно поняли мои намерения. Я вовсе не собираюсь забирать мисс Мирославу. Но нам нужна её помощь, без которой, увы, мы не справимся. Вы же понимаете, что застава в Межмирье — один из ключевых переходов, который со смертью мисс Милены лишился защиты и контроля. И мы не можем бросить его без присмотра.

— О чем вы говорите? — коротко выдохнула директриса, которую от меня по-прежнему скрывали слишком широкие плечи некоторых назойливых товарищей.

— Я говорю о tradendae sanguinem, — быстро отчеканил рыцарь и кабинет накрыло гробовой тишиной.

***

— Ни в коем случае не позволяй им сделать это! — налетел на меня Сократ, едва я распахнула дверь в спальню в общежитии.

— Ты вернулся, — устало улыбнулась я, падая на кровать и больше всего на свете желая лечь, укутаться в одеяло, как в кокон, и уснуть, а проснуться уже дома, разбуженной грохотом посуды на кухне, которым всегда сопровождались папины попытки приготовить завтрак. Из-за катастрофической отцовской неловкости его нахождение дома редко обходилось без потерь для нашего имущества.

Папа…

На глаза навернулись слезы, которые я поспешила отогнать, обратившись к Сократу:

— Где ты был все это время? Тебя забрал Сатус? Он приходил, угрожал, что сделает вам плохо. Тебе и Мике. Делал странные намеки… Я решил, что она вас забрал. Но, если ты здесь, значит, это не так. И где тогда Мика? Когда ты исчез после нашего разговора, я решила, что ты пошел спать, но когда я пришла, в комнате никого не было…

— Спать-то я пошел, — недовольно проворчал усатый, забираясь на кровать и усаживаясь рядышком, притулившись ко мне своим пушистым бочком. Казалось, ему хотелось быть поближе ко мне. Ощутить тепло человеческого тела. — Да только не дошел. Кто-то накинул на меня мешок, а внутри была сон-трава.

— Усыпляющее растение? — удивленно приподняла я брови, подтягивая ноги к груди и обнимая колени.

— Ага, — тяжко вздохнул кот, чем-то опечаленный. — Но не только усыпляющая, еще сковывающая и несущая смерть.

— Для мертвого ты очень бойко шевелишься, — не сдержала я смешок, в котором даже мне самой отчетливо слышалась приближающаяся истерика.

— Чтобы умереть мне надо было проспать в мешке до рассвета, — прищурился на меня Сократ, поведя рысьими ушами. — А я проснулся раньше и не в мешке, а в чулане на кухне.

Мои глаза изумленно распахнулись, а Сократ поторопился продолжить:

— Я, конечно же, не против просыпаться в непосредственной близости от запасов еды, в том же, например, чулане я обнаружил удивительной вкусноты свежие копченые колбаски, но мне пришелся не по душе тот способ, с помощью которого была организована наша встреча!

— То есть, кто на тебя напал, ты не знаешь? — на всякий случай, уточнила я.

— Я бы не назвал это нападением, — скривился котяра, обнажив маленькие, но крепкие белые клыки, у одного из которых был скол на конце. — Скорее принудительной транспортировкой к месту временного отдыха.

— Не понимаю, — мотнула я головой. Думать действительно было трудно. Мозги словно погрузили в скисший кисель.

— Если бы мне хотели навредить — навредили бы, — в умном взгляде кота скользнула непривычная серьезность, замешанная на тревоге. — Здесь я — твой фамильяр. Навредить фамильяру колдуньи в таком месте, как это — значит нарушить закон. В пределах Академии на такое решится далеко не каждый. На самом деле…

— На самом деле, — рыкнув, закончила я за кота, — я знаю парочку демонов, которым закон не писан.

— Не думаю, что это они, Мира, — неожиданно выдал пушистый, чем возмутил меня до крайности.

— Что? Почему?! Кому еще придет в голову идея нам пакостить, не боясь последствий? Тем более, что Сатус практически прямым текстом заявил: делай, как я говорю и получишь обратно тех, за кого переживаешь.

— В тот момент, когда меня закутали в кусок пыльной, притрушенной травой ткани, демоны были очень заняты. Тушили пожар.

— Ага, тобой же организованный, — проворчала я.

— Не важно! — небрежно отмахнулся кот. — А важно следующее — раз сами они были заняты, а мое устранение выгодно только им, это приводит нас к очевидному выводу.

— Какому? — бестолково заморгала я. Лично мне в этой истории ничего не казалось очевидным, наоборот, запутанным, странным