Близкое далёко(СИ) - Дария Дмитраш

- Вечность покоя? Вечность без цели? Без движения вперёд? Это ли не смерть?- внезапно спросил её певучий, женский голос.

Он мешал. Он зудел над ухом, словно надоедливый комар.

- Оглянись. Неужели это всё, что тебе надо от жизни?

Глупый голос. Он не давал ей привычно заснуть. Не давал расслабиться. Он нагло зарождал в её душе любопытство.

Проведя рукой по шелковистой подстилке из трав, девушка устало вздохнула. Шалун ветер внезапно запутался в её волосах. Несколько локонов упало ей на глаза, но это не вызвало раздражения. Засмеявшись, она откинула рыжие пряди назад, а затем решительно поднялась с земли.

В конце то концов, что страшного в том, если она исследует подробнее этот прекрасный уголок тишины и покоя, её личного рая.

Босые ноги ласкала мягкая травка. Тень от кроны векового дуба перестала защищать её, но солнышко сегодня не было злым. Его лучи не жгли и не кусали. Они согревали не только тело, но и, казалось, душу. Это придавало дополнительные силы. И она шла вперёд, на губах её играла мечтательная улыбка. Пятьдесят метров, сто.

Но тут она наткнулась на невидимую стену. Удивление было таким сильным, что вмиг избавило её от расслабленной неги и блаженства. Почему? Неужели этот мирок, её персональный рай, настолько ограничен?

Попытавшись пробить эту преграду, девушка не добилась решительно никакого эффекта. Невидимая стена легко пружинила, мягко и ненавязчивая не давая ей пройти дальше.

А стоит ли пытаться? Зачем? Здесь же так хорошо. Так спокойно. А дальше, за этой невидимой стеной её ждёт неизвестность.

- Страшно?- немного язвительно спросил голос.

Вот ещё, вскинулась девушка. Она не настолько слаба.

Упрямство заставило двигаться дальше, вдоль этой невидимой стенки. Руки пружинили под ней, согреваясь от мягкого, ненавязчивого тепла преграды. Эта стена окружала её милую полянку, ограждая пространство диаметром не более двухсот квадратных метров.

Странно это всё. Неужели отсюда совсем-совсем нет выхода?

Внезапно стало страшно. А надо ли? Стоит ли так рисковать?

Стоило девушке об этом подумать, как прямо из воздуха перед ней соткалась дверь. Деревянная, немного пошарканная и смутно знакомая. Где она могла видеть подобную?

В другое время она бы отмахнулась от своего любопытства. Но этого сделать не позволило знание, что эти воспоминания очень важны. Просто необходимы.

Она не имеет право забывать!

От этого знания её тело внезапно охватила дрожь. Шаг, ещё один. Рука проводит по неровной поверхности старого дерева. Взгляд натыкается на кем-то приклеенный к двери лоскуток белой ткани. На нём чёрным маркером написано:

"Печать первая"

- Сделай этот шаг, девочка,- проснулся въедливый голос.- Неужели тебе не интересно? Неужели ты хочешь отказаться от движения вперёд, застыв на месте и удовлетворившись блаженным неведением. Трясиной, болотом, которое делает даже из самых достойных людей полуразумных животных?

Рука гладила мягкую ткань. По телу распространялась дрожь. Почему-то было страшно. Невероятно, до безумия страшно.

А ещё она твёрдо знала, что этот мир создан не просто так. Не просто так она отгородилась дверью от окружающей действительности. Что-то глубоко внутри неё кричало - нельзя! Не надо! Остановись! Ведь ты же столько усилий приложила, чтобы запечатать эти воспоминания!

- Всего лишь шаг,- уговаривал голос.- Познай саму себя, маленькая. Не убегай больше.

Этот странный голос. Он давил на присущие всем разумным желание двигаться дальше, на неискоренимое среди людей чувство любопытства.

И она решилась. Стиснув от напряжения и страха губы, девушка, что есть силы, рванула на себя белый, шелковистый клочок ткани.

И мир засиял белым светом. Он хлынул из-за дверей, он рос и ширился. Его яркое сияние поглотило и дверь, и поляну, и её саму.

А в следующий миг она стала ветром. Она воспарила над землёй, ощущая всю прелесть и бесконечность небесного простора. Вокруг неё клубились пушистые облака и она могла с лёгкость прикоснуться к их влажным бокам. А при желании вылепить из них, словно из глины, всё что угодно.

Но ей это было не интересно. Она устремилась вниз, ближе к земле. Где рядами домов, дорог, площадей, тропинок и тропок раскинулся небольшой посёлок. Он шумел, бурлил. Он жил. Вечное, непрестанное движение.

Знакомые с рождения лица. Знакомые голоса. Знакомые образы.

Каждый закоулок, каждое деревце были родными и знакомыми. Посёлок, изученный до последней выемки на дороге. Пропитавшийся духом её воспоминаний настолько сильно, что не имел никаких шансов стать для неё когда-то чужим.

Двухэтажное здание школы. Весёлая детвора, носящаяся по футбольному полю на заднем дворе. Лавочка в тени каштанов, на которой она так любила сидеть с подружками.

Рыночная площадь, ряды прилавков. Центр города, сосредоточие его жизни. Дядя Валера, что так любил её подкармливать копчёной рыбкой, когда наступал летний сезон. Скандальная баба Вера, визгливый крик которой стал неотъемлемой частью рынка.

Вход в кафе, где она подрабатывала. Где она осознала, чем желает заниматься всю оставшуюся жизнь. Одно из немногих мест, где она была по-настоящему счастлива.

А вон и знакомый поворот. Переулок, что в час цветения сирени был невероятно прекрасен. Усыпанная мелким щебнем дорога. Резвый пёс Бари, что был абсолютно безобидным, но обожал выпрыгивать из-за кустов, обгавкивая и пугая случайных прохожих.

Её несло всё дальше... Мимо родных и знакомых мест... Её несло всё ближе и ближе к...

Нет! Туда нельзя! Она не желает! Стой!!!

Но своевольное, воздушное тело не желало слушаться. Оно несло её вперёд. Несло вдоль домов и огородов. Сквозь деревянную ограду окрашенного в зелёный цвет забора. Над россыпью цветов туда, где за старым одноэтажным домом, на заднем дворе стояли рядком белые ульи. А за ними можно было разглядеть небольшой сарайчик. Такой знакомый. Такой родной сарайчик.

Нет!!!

Душу обожгло болью. Сознание помутилось. И хоть у её нового, воздушного тела не было глаз, но она заплакала. От отчаяния. От бессилия.

Взгляд помутился. Мир дрогнул. Картинка пошла россыпью трещин.

- Стой!- запаниковал голос.

Слово "Нет" эхом пронеслось в её сознании. Паутина трещин становилась всё более и более обширной. Боль распространялась по её призрачному телу, выкручивая его, ломая сознание. Она не жала этого видеть! Она не желала ничего знать, слышать. Вспоминать!

Мир взорвался мириадами искорок. Они, словно разноцветные огоньки, разлетелись в разные стороны. Она словно оказалась в центре взорвавшегося фейерверка.