История Крестовых походов - Дмитрий Харитонович

Антиохийская эпопея

Антиохийская эпопея продолжалась более года — с октября 1097 г. по ноябрь 1098 г. Осада началась 21 октября 1097 г. Осаждающие жестоко страдали от недостатка продовольствия. По данным хронистов, каждый седьмой из крестоносцев умер от голода. Затягивали осаду не только жесткое сопротивление осажденных, но также распри среди вождей ратников Божьих. На этот город претендовали Раймунд Тулузский и Боэмунд Тарентский, интриговавшие друг против друга. Боэмунд, фактически руководивший осадой, сумел рассориться и с византийцами. Отряд их, сопровождавший крестоносное войско, ушел из-под стен Антиохии. Настроение многих воинов Христовых упало настолько, что в январе 1098 г. сам вдохновитель похода Петр Пустынник пытался сбежать. В погоню за ним пустился Танкред, буквально за шиворот вернувший вождя похода бедноты в лагерь крестоносцев.

Одну из городских башен Антиохии охранял отряд во главе с неким армянином по имени Фируз. С ним смог договориться Боэмунд. По преданию, оный Фируз был некогда христианином, потом перешел в ислам, а затем решил вернуться к прежней вере (впрочем, и современники, и позднейшие историки сомневаются в искренности обращения Фируза и заявляют, что он был попросту подкуплен Боэмундом). В ночь с 1 на 2 июня 1098 г. начался штурм. Фируз сдал свою башню Боэмунду, его люди открыли городские ворота, и тогда другой отряд крестоносцев вошел в город. Началась резня. По словам христианского летописца, «наши не брали в плен никого из тех, кто встречался на пути».

На радостях крестоносцы разграбили город и закатили роскошное пиршество. Изголодавшиеся ратники Божьи потребили, на свою беду, бо́льшую часть и так не слишком обильных съестных припасов, найденных в городе. Дело в том, что то ли на следующий день, 3 июня, то ли через несколько дней — 5 или 6 июня — к Антиохии подошла армия эмира Мосула Кербоги. Осаждавшие Антиохию крестоносцы (по данным летописей, впрочем, возможно преувеличенных, их было около 120 тысяч) сами оказались в осаде, запертые в городе 300-тысячной (цифры тоже, возможно, преувеличены) турецкой армией.

Чудо Святого Копья

Через несколько дней после начала осады Антиохии Кербогой к графу Тулузскому пришел один человек из его войска. Мы очень мало знаем о нем. Звали его Пьер Бартелеми (на латинский лад Петр Варфоломей). Был он то ли крестьянином, то ли священником, то ли монахом. Может быть, впрочем, все эти сообщения верны и оный Пьер (возможно, что Варфоломей — монашеское имя) являлся иеромонахом из крестьян. Он заявил, что перед ним в виде́нии предстал апостол Андрей и указал, что в церкви Святого Петра (в Антиохии было значительное христианское меньшинство среди местных жителей, а потому и христианские храмы) под полом находится одна из величайших реликвий христианского мира. Это наконечник копья, которым центурион Лонгин пробил ребра Христа, так называемое Святое Копье [28]. И вправду, из-под плит этой церкви 14 июня 1098 г. был извлечен кусок ржавого металла, похожий на наконечник копья.

Споры о подлинности этой реликвии раскололи крестоносцев. Вассалы Раймунда Тулузского настаивали на безусловной аутентичности Святого Копья. Напротив, сторонники Боэмунда Тарентского подвергали это сомнению и даже упрекали противников в подлоге. Они утверждали, что Пьер Бартелеми то ли по собственной инициативе, то ли по указанию Раймунда спрятал под полом означенной церкви некий ржавый металлический обломок, а потом как бы нашел его.

Распятие. Нижнерейнский мастер. XV в.

Но большинство франков поверили в подлинность Копья. Воодушевление было столь велико, что через две недели после его обнаружения, 28 июня 1098 г., крестоносцы пошли на вылазку. В рядах сражавшихся с воинами Кербоги был священник, капеллан Раймунда Тулузского, державший Копье Господне, дабы вид его воодушевлял бойцов. Турки были отброшены, осада снята, а богатства лагеря мосульского эмира достались воинам Христовым. Однако сомнения в подлинности Копья не исчезли. Боэмунд заявлял: «Пусть толозанцы (то есть жители Тулузского графства. — Д. Х .) приписывают своему куску железа нашу победу. Пусть жадный граф приписывает ее своему копью, пусть поступает так и глупый народ. Мы же победили и будем побеждать впредь именем Господа Бога Иисуса Христа».

От Антиохии до Иерусалима

Споры между вождями крестоносцев не прекратились. Боэмунд продолжал претендовать на Антиохию. Раймунд требовал ее себе либо вспоминал о присяге, данной византийскому императору, и заявлял о необходимости передать город ему. И тут свое слово сказали рядовые воины Божьи. «Поелику вожди, — говорили они, по словам хрониста Раймунда Ажильского, — то ли из страха, то ли в силу присяги, которую принесли императору, не желают вести нас в Иерусалим, давайте сами себе выберем храбреца из рыцарей, верно служа которому мы и сможем быть в безопасности, и, Божьим милосердием, под его водительством дойдем до Иерусалима». Что же касается самого города, ставшего яблоком раздора, то, говорили ратники Христовы, «разрушим стены Антиохии, и тогда, с разрушением города, установится мир среди вождей, который сохранялся у них до взятия Антиохии». Эти угрозы подействовали. 5 ноября 1098 г. собрание руководителей похода постановило передать Антиохию Боэмунду Тарентскому. Образовалось еще одно крестоносное владение — княжество Антиохийское.

В январе отряды крестоносцев двинулись в путь к Иерусалиму. По дороге граф Тулузский попытался осадить и взять город Триполи. Но Танкред, либо по наущению Боэмунда, то ли питая собственные надежды, всячески мешал ему. Да и рядовые крестоносцы требовали не задерживаться на пути к Иерусалиму. Граф Тулузский подчинился гласу народа. Он так и не получит владений в Святой Земле, ибо погибнет много позднее, в 1105 г., при осаде все того же Триполи. И графом Триполитанским станет его сын.

По мере продвижения к Святому Граду крестоносцы захватывали разные территории и населенные пункты. Пьер Бартелеми постоянно выступал с пророчествами. Он говорил, что ему являлись различные святые и ангелы, указывавшие, кому из военачальников отдать тот или иной город. Эти видения, явно политического характера, вызывали в лагере паломников все более и более скептическое отношение. Поговаривали, что этому «простецу» просто морочат голову, подсказывая его «пророчества», либо он сам оглашает свои «видения» за те или иные блага от тех, кто называется в оных «видениях». Иеромонах категорически отвергал подобные обвинения и заявлял, что все его видения от Бога. В доказательство подлинности пророчеств он был готов войти в огонь и остаться невредимым, ибо Бог не даст погибнуть истинному пророку. Он вошел и… сгорел, доказав этим, что его можно назвать фанатиком или легковерным человеком, но никак не обманщиком.

Взятие Иерусалима

На рассвете 7 июня 1099 г. крестоносцы подступили к Иерусалиму. Город охранял относительно небольшой гарнизон египетских войск, ибо в августе 1098 г. армия каирского халифа отбила Святой Город у турецкого правителя. Местные турки не спешили на помощь городу, а армия великого визиря (то есть главы правительства) Египта была еще далеко.

Взятие Иерусалима в июле 1099 г. Начало XIV в.

Осада оказалась короткой и яростной. Осаждавших приводило в бешенство то, что мусульмане на стенах города оскверняли крест, дабы оскорбить ратников Христовых. 15 июля 1099 г. крестоносное войско под водительством Готфрида Бульонского пошло на штурм. Если верить хроникам, некий рыцарь родом из французского города Турне по имени Летольд первым взобрался на стены Иерусалима. Крестоносцы ворвались в город. Гарнизон сдался графу Тулузскому, который обещал сохранить всем жизнь. Граф сдержал слово, отправив мусульман в целости и сохранности по домам.

Но другие воины Божьи были не столь гуманны по отношению к местному населению. В городе началась страшная бойня. Франки не боялись встретить единоверцев: египетский комендант Иерусалима перед началом осады изгнал всех местных христиан, опасаясь измены с их стороны. Хронист Рауль Канский свидетельствует: «Все защитники города побежали прочь от стен, через город, а наши пустились следом за ними, убивая и обезглавливая их, преследуя вплоть до Соломонова храма (так летописцы крестовых походов именуют мечеть Омара, построенную этим халифом на месте древнего храма Соломона. — Д. Х. ) и здесь уж была такая бойня, что наши стояли по лодыжки в крови». Особенно жестокую резню завоеватели устроили в самой этой мечети и в находившейся рядом мечети ал-Акса. Там пытались укрыться старики, женщины, дети, больные. «Одолев язычников, — продолжает свидетель, — наши похватали в храме множество мужчин и женщин и убивали, сколько хотели, а сколько хотели, оставляли в живых». Другой участник штурма, Раймунд Ажильский, все же явно сгущая краски, заявлял, что в «храме Соломоновом кровь доходила до колен всадников и уздечек коней». Кроме убийств, по Святому Граду шли сплошные грабежи. «Пилигримы рассеялись по всему городу, хватая золото и серебро, забирая себе дома, полные всякого добра».