Дневник (Ее жизнь, миссия и героическая смерть) - Хана Сенеш

Завтра проверю, не хуже ли отметка, которую я получила, классной оценки (там - "отлично"), Если хуже, то предстоит еще устный экзамен.

В последнее время часто посещаю организацию (Маккаби.). Как я люблю бывать там! В этом клубе я чувствую себя, как дома. У всех нас, приходящих сюда, - общие проблемы, и есть тут много умных людей.

Успокаивает и радует то, что таков облик нашего народа, несмотря на его многочисленные ошибки. Я дерзаю верить, что они - плод жизни в изгнании, если даже в таких условиях мы смогли выработать у себя много хороших качеств. Надеюсь, что в Эрец-Исраэль мы сможем избавиться от дурных свойств, которые здесь зародились, и сохраним лишь хорошие. После экзаменов я хочу всецело отдаться изучению иврита и сионистской работе (До сих пор дневник написан на венгерском. Далее венгерские записи чередуются с ивритскими. Венгерские фрагменты в дальнейшем будут оговорены (в скобках, рядом с датой).).

(Первая ивритская страничка дневника):

... Я хочу читать Библию на иврите. Знаю, {103} что будет очень трудно, но это ее подлинный в очень красивый язык, и в нем - дух нашего народа. Я пишу сейчас без словаря, самостоятельно, по-видимому, со множеством ошибок, в все же очень радостно, потому что вижу, что смогу быстро овладеть ивритом. Я хочу еще немного написать о брате. Он также изучает иврит и в конце одного из своих писем написал:

"Хорошо умереть за нашу страну!". За последнее время эта фраза стала очень актуальной, потому что Эрец-Исраэль переживает сейчас трудные дни. Англичане издали Белую книгу со страшным содержанием, и понятно, что все еврейское население противится этой измене. - Теперь кончу, потому что хочу сегодня лечь пораньше, а уже 8.

Июнь, 1939 (на венгерском).

На последнем уроке по изучению религии я рассталась со своей учительницей Георги со следующими словами:

"Восемь лет назад, когда мы ждали с напряжением, смешанным с любопытством, первого урока, нам виделся в непостижимой дали тот день, когда мы придем, чтобы проститься с ней (С учительницей.) и выразить ей свою признательность.

- Сегодня, по прошествии восьми лет, мы чувствуем, что это время имело для нас огромное значение - не с точки зрения календарных сроков, а с точки зрения тех перемен, которые {104} произошли в наших сердцах! Душевным переменам, которые произошли в нас, своему формированию и развитию мы обязаны более, чем это можно себе представить, тем двум урокам, которые в нашем расписании предназначались для изучения религии. В действительности же эти часы были посвящены нашим душам.

Они помогли нам обрести еврейское самосознание в научили нас понимать, что мы - евреи, и что иудаизм - это могучее наследие: культура шести тысячелетий, которая воплощает высокую мораль, веру в Бога, сочетаемую с высшим предназначением. Вы осветили нашу мораль во всем ее сиянии и научили нас искать Бога. И как приятно было следовать путем возвышенных идеалов под руководством учительницы Георги, которая вдохновляла нас своей мудростью, добротой, верой, и личность которой была отражением тех идеалов, которые она ставила перед вами.

Мы пока еще не в состоянии оценить, сколь многому мы научились за эти 8 лет. И если спустя много лет в наших ушах прозвучит стих утешения из Книги пророков; и если мы будем стремиться к закону, справедливости и любви в внесем свой вклад в подлинно человеческое счастье; и если во время чтения книги или в момент, когда открывается цветок, мы почувствуем, что стоим лицом к лицу с Всевышним, - мы будем знать, что выдержали экзамен по закону Божьему.

В таких случаях мы будем вспоминать с {105} благодарностью теплые, полные веры слова учительницы Георги".

27.6.1939

На собрании "Маккаби" (на венгерском языке)

Из литературного наследия. Сверху сделана надпись:

Речь перед выпускниками гимназии.

Дорогие друзья!

Когда вы получили приглашение "Маккаби", вы, вероятно, спрашивали самих себя: Зачем в для какой цели к вам взывает сионистская молодежь? Что она хочет и что она может сказать вам? Я попытаюсь дать ответ на эти вопросы.

Какое у нас право обращаться к вам? Просто потому, что вы евреи. Мы хотим надеяться, что сейчас уже нет еврея, который относился бы равнодушно к великой цели, самой чистой, решающей судьбу еврейства; мы хотели надеяться, что нет сегодня еврея, который не находился бы под впечатлением от чуда, что народ воскрес, и народ этот - евреи.

Мы знаем, как много есть аргументов против сионизма. Мы их все выслушаем и охотно ответим. Есть только одно, против чего нельзя защититься - это равнодушие. Надежда и вера, что вы не из равнодушных, побудили нас обратиться к вам.

Зачем мы это делаем ? - Мы не уверены, что в течение часа или двух часов сможем убедить вас в справедливости идей сионизма. Они {106} слишком сложны, чтобы в течение одного вечера можно было их все назвать, а вы - их почувствовать и принять. И не только мы, которые после 8 лет учебы в средней школе выходим сегодня искать свой путь в жизни, должны собираться и беседовать о стране, что строится для еврейского народа, прежде всего, руками еврейской молодежи, - об Эрец-Исраэль.

Может быть, и вы по окончании учебы, войдя в вашу синагогу, будете поражены безнадежностью в бессилием, которые царили на этом вашем прощальном собрании. Да, это было прощание еврейской молодежи, которая потеряла свою родину и осиротела, лишившись идеалов и цели жизни. И не было человека, который бы вам там сказал: выше голову! Выпрямитесь потому что есть у вас родина, есть идеал, есть цель в жизни. Напрасно закрылись тысячи ворот, напрасны были тысячи унижений. Есть одно место на свете, где наши братья евреи строят родину, не для себя - не для шестисот тысяч, которые там находятся, а для 17 миллионов евреев, и они с радостью примут каждую протянутую им руку помощи. Есть только одно место на земном шаре, куда не эмигрируют и куда не бегут в поисках убежища, но просто приходят к себе домой. Во время расставания в синагоге эта страна не была названа, но она начертана в свитках Торы, глубоко и таинственно начертана в сердце каждого еврея: Эрец-Исраэль.

В трудном и бурном еврейском мире наших дней долг каждого из нас дать своему ближнему {107} все, что мы можем дать, что у нас есть.

И мы, сионистская молодежь, можем дать вам веру, самосознание, цель жизни, идеал, свежие силы, душевный покой. Мы сочли своим долгом предложить вам этот подарок, но примете ли вы его?..

Но мы хотим не только дать, но и просить. Возможно, что не все вы, стоящие здесь, найдете путь в Эрец-Исраэль, но через несколько месяцев рассеетесь во все концы земли. Мы про. сим вас: где бы вы не были, когда вы услышите слово "Эрец-Исраэль", не проходите мимо с пренебрежительной шуткой или нетерпеливым движением руки.

Знайте: судьба этой страны неразрывно связана с судьбой еврейства и, следовательно, с судьбой каждого из вас. За судьбу и будущее этой страны мы ответственны перед историей. Мы даем свой свет этой стране, но его излучение возвращается к нам. Там мы строим все сами, и все что мы строим там - это наше.

Там мы можем жить еврейской жизнью и не будем этого стыдиться. Не из-за принятого кем-то решения, а потому что это естественно и само собой разумеется. Об этом нам хотелось немного с вами поговорить, и потому мы вас сюда сегодня пригласили. С любовью вас приветствую от имени "Маккаби".

11.7.1939

С сегодняшнего дня дневник буду вести только на иврите. Надо было когда-либо начать, и я полагаю, что отныне дело "пойдет".

{108} Я еще не писала об экзаменах на аттестат зрелости. Я действительно не волновалась. Может быть, только немного в последнее утро. Первый экзамен был по немецкому. Мне предложили перевести отрывок из Грильпарцера (Франц Грильпарцер (1791-1872) австрийский драматург.), затем я должна была рассказать о его драме "Сафо". Я эту тему хорошо знала. Ответив по немецкому, я вышла из класса - такой у нас порядок. Через десять минут я вернулась и нашла у себя на столе вопрос о венгерской литературе. Мне дали две темы. В первую минуту я огорчилась, но потом увидела, что знаю, как отвечать, и пошла со спокойным сердцем к преподавателю (он умный и действительно приятный человек, и одно удовольствие отвечать ему на экзаменах).

Я долго говорила, но не сказала и половины того, что хотела. Тогда он сказал мне, что сожалеет, но нельзя выслушать все. Я ответила и на второй вопрос. Я видела, что моя учительница была счастлива. И я слышала, что она потом говорила девушкам в других классах, что мой ответ был очень хорош. Третий экзамен был по истории. Когда я села на свое место и увидела вопросы, то не знала, что будет. Я должна была написать сочинение по-венгерски о заседаниях парламента для принятия реформы. По правде говоря, я не все знала - когда они проводились и что там произошло. Вторая тема была лучшей. Французская революция, что ей {109} предшествовало, ее развитие и влияние. Я молилась про себя, чтобы меня вначале спросили об этом, и подала председателю записки так, что "революция" была сверху. Мне повезло, и он действительно об этом спросил меня раньше. Без преувеличений скажу, что я знала отлично. И он вообще не спрашивал вторую тему. Так прошли первые три экзамена. За алгебру и физику я не боялась. Во время получасовой перемены я позвонила домой и перекусила. Я совсем не волновалась. Но когда я получила задание по алгебре, исчезло мое веселое настроение. Мне достался самый легкий вопрос из всего материала, но именно поэтому я его не учила. В конце концов, я все же догадалась, что сказать. Последней была физика. Все вопросы я знала очень хорошо. И окончила с отличием.