Капкан для маньяка - Наталья Александрова

Мужчина сложил газету и открыл правую дверцу. Из «Нивы» с некоторым трудом выбрался человек, габаритами и пластикой напоминавший медведя. Огромный, мощный, одетый в полувоенный комбинезон, он производил впечатление несокрушимой, грубой и грозной силы. Когда он тяжело опустился на сиденье «Мерседеса», машина ощутимо просела на правое колесо. Водитель зябко поежился: этот человек всегда внушал ему некоторое весьма оправданное чувство страха.

– Здравствуйте, Михаил Арнольдович, – приветствовал он гиганта.

– Здоров, – односложно буркнул тот, – чего звал?

– По достоверным сведениям из Москвы, Никиту Шувалова вызвали туда, чтобы назначить вице-премьером.

– Никиту? – Богатырь насмешливо хрюкнул.

– Да-да, Никиту, – в голосе говорившего прозвучали ревнивые нотки, – у них там стало модно наших людей брать… Ну и лапа у него, сами знаете какая.

– А я-то при чем?

– На своем новом посту Шувалов сможет решить наш вопрос. Но не захочет.

– Так заплати ему.

– Не возьмет.

– Он что, чокнутый?

– Нет, просто ему платят другие.

– Аркашка Михайлов, что ли?

– Тише! – Водитель «Мерседеса» зябко поежился и оглянулся по сторонам.

– Ну, ты даешь! – Гигант расхохотался. – Совсем тебя в Смольном запугали. Мы же здесь одни с тобой на пустом шоссе, для того и договорились, а ты все равно по сторонам оглядываешься!

– Пуганая ворона куста боится.

– Короче, что ты от меня хочешь?

– Я хочу, Михаил Арнольдович, чтобы вы с вашими мальчиками, так сказать, воздействовали на Никиту.

– Ну ты даешь, Андрей Ильич! Он же все-таки вице-губернатор, а будет вице-премьером. Что ж, я вице-премьера утюгом уговаривать буду? Сам понимаешь, чем такое дело кончится!

– Никто вас не просит… утюгом.

– А что же тогда?

– Надо, Арнольдыч, жену его, Ольгу, аккуратненько и вежливо похитить. Потом Никите звоночек и сделать, так сказать, предложение, от которого он не сможет отказаться.

Михаил Арнольдович гулко захохотал:

– Ну даете вы, политики хреновы! Хуже бандитов. Надо же… Жену похитить. А что ты думаешь, он за жену… на все согласится. Он что, так сильно ее любит?

– Он ее, Арнольдыч, терпеть не может.

– Тогда с чего ты взял, что он ради нее что-то сделает?

– Сделает как миленький. Ему сейчас при новом-то назначении шум совсем не нужен. Жена у него – дрянь порядочная, мужиков на его деньги содержит. Так и норовила из дома сбежать к хахалю, пока Никита телохранителя к ней не приставил. Теперь кое-как в узде ее держит. А теперь, если он с нами… то есть с вами, по-тихому не договорится и начнется шум вокруг ее похищения, так журналисты чертовы все ее грешки на свет божий вытащат… В общем, полетит Никитушка из теплого московского кресла. Или вообще в него не сядет – вопрос-то еще не до конца решен.

– Да, Ильич, – с уважением протянул богатырь, – вы там в верхах любому уголовному авторитету сто очков вперед дадите. Бандиты перед вами – херувимы невинные… Но ты-то хитер! В любом случае выигрываешь: согласится Никита – значит, наше дело выгорит, решишь вопрос его руками. Не согласится Никита – будет скандал, и не станет он вице-премьером… Пользы тебе от этого немного, но удовольствие получишь…

– Не беспокойся, согласится как миленький. Что он, дурак, от такого назначения отмахнуться?

– Да, Андрей Ильич, верно, ты прав. Давай телефон и адрес. Что ты там про телохранителя говорил?

– Что, Арнольдыч, опасения взяли? – не без ехидства спросил человек из Смольного. – Сам же говорил, что мальчикам твоим нет равных.

– Нечего на меня наезжать! – Человек-медведь повысил голос. – Мои ребята дорогого стоят. Я их так муштрую – с любым разделаются. Но когда операцию готовишь, каждую мелочь знать надо. Самые лучшие профессионалы прокалывались на пустяках. Я своих ребят беречь должен, они мне дорого стоят.

– Ну, извините, Михаил Арнольдович. Телохранитель при Ольге Шуваловой – Аскольд Авдеев.

– Аскольд? – Михаил Арнольдович поморщился. – Хороший парень, толковый. Настоящий профессионал. Я его хотел инструктором взять, он ножом владеет, как никто. Ну да ладно, Аскольд так Аскольд. Будем иметь в виду. Что ж, Ильич, сказано – сделаю. Сам-то Никита уже уехал?

– Вчера в Москву укатил.

– Значит, надо быстро дело делать, пока сам не вернулся или жену туда не вызвал – без него и шума меньше, и охрана не та – всего один Аскольд.

Андрей Ильич продиктовал адрес, его собеседник сел обратно в свою неказистую «Ниву», и машины разъехались – сверкающий черный официальный «Мерседес» помчался обратно в Санкт-Петербург, а «Нива» устремилась в сторону Луги.

После наполовину бессонной ночи голова у Надежды плохо соображала, перед глазами стояли отвратительные сцены ночной оргии у соседей тети Шуры. Противно, конечно, но ничего не сделаешь – в собственном доме имеют право заниматься чем хотят. Вот если они, не дай бог, детей начнут резать, тогда власть вмешается, а пока барашков бедных истребляют – не добиться тете Шуре справедливости.

Вопрос о том, в который же дом шел неизвестный убитый мужчина, остается открытым. И если действовать методом исключения, а сатанистов смело можно исключить – им не до того, то получается, что шел человек к Алексею, больше не к кому. Надежда нахмурилась, вспомнив ночной танец полуголого мужчины под луной. Что-то слишком часто она его вспоминает! Интересно, что бы сказал на это ее муж Сан Саныч? И неизвестно почему, у нее вдруг вспыхнула на мужа обида и даже злость. Совсем обалдел со своей халтурой! Даже на выходные к ней на дачу не сможет приехать. Она должна сидеть здесь одна в компании огурцов и невоспитанного кота.

Кот Бейсик, как будто прочитав ее мысли, спрыгнул с колен, потянулся и посмотрел на нее весьма неодобрительно.

– Знаю, что ты обожаешь не меня, а Сашу, – усмехнулась Надежда, – но он не приедет, так что придется тебе терпеть меня еще некоторое время. А я даже не могу наплевать на огурцы и уехать в город – ты стал такой тяжелый, что я просто не смогу тебя дотащить, а если я брошу тебя здесь одного хотя бы на день, Саша со мной разведется.

«Вот именно», – удовлетворенно мурлыкнул Бейсик.

Из окошка веранды был виден дом Нины Михайловны. Там наблюдалось какое-то движение. Надежда вышла на крыльцо и увидела, что у дома соседки стоит полицейский «газик», и Нина Михайловна садится в него под негодующий лай Персика, которого заперли в доме.

«А зря, – подумала Надежда, – как раз мы-то с Персиком многое могли бы порассказать».

Она посмотрела, как Васильич подсадил еще в «газик» бабу Маню, потом походила немножко по дому, покормила Бейсика, причем машинально положила двойную порцию, потом оделась так, как будто собралась в лес – сапоги, тренировочные штаны и плотная рубашка с длинным рукавом, – и скорым шагом не по улице, а задами отправилась к тете Шуре. Стараясь не думать о том, что сказал бы ее муж о том, что она лезет в опасное место что-то разнюхивать, когда ее в общем-то никто об этом не просит, Надежда попросила у тети Шуры ее замечательный полевой бинокль, сунула его в авоську и не торопясь пошла по старой дороге в деревню Забелино. Пройдя половину пути, она круто свернула налево в лес, что спускался прямо к реке. Речка в этих местах легонько разливалась и заросла камышом, местные купались в стороне, на пляже. А в камыше вдоль топкого берега покойный муж бабы Мани дед Василий показал как-то Надежде узенькую тропиночку, то есть не то чтобы тропиночку, а место, как пройти и не провалиться в болото. Был дед Василий при жизни личностью уникальной, природу обожал до безумия, готов был часами сидеть на берегу, чтобы увидеть вышедшую пить косулю или бобренка. Надежде он симпатизировал, потому что она всегда с удовольствием слушала его байки, и рассказал про тропинку, которая приведет якобы прямо к гнезду серой цапли. Надежда раньше цаплю видела только издали, не прочь была познакомиться с ней поближе, да все было недосуг. Так что сейчас она решила совместить приятное с полезным. Прогуляется по лесочку до реки, разыщет там тропинку, рассмотрит цаплю, если повезет. Со стороны реки территория лагеря даже проволокой не огорожена, потому что проплыть через заросли нет никакой возможности. И очень даже может быть, что при помощи бинокля Надежда сможет разглядеть, что за люди проживают в лагере и чем они там занимаются.

Надежда долго блуждала в зарослях, пока нашла тропинку. Гнездо оказалось пустым – середина августа, птенцы давно вывелись и теперь учатся летать. Надежда тихо-тихо посидела возле, взяла на память серое перышко и на всякий случай в бинокль оглядела окрестности. На первый взгляд все вокруг находилось в полусонной тишине, даже ветер дремал в жаркий августовский денек. Было тихо и душно, жужжали шмели вокруг резко пахнущих цветов таволги. Надежда собралась было уже уходить, потому что ничего интересного она не заметила, а идти наверх к лагерю через камыши все же не решалась, опасно: те могут обнаружить или в болото провалишься. Но вот там, наверху… Она встала в полный рост, подкрутила бинокль и вдруг необычайно ясно увидела Алексея. На этот раз он был полностью одет, но как… Рваный на спине пиджак, засаленная кепчонка, грязные брюки. Опять маскарад!