Кровавое наследие - Ричард Кнаак

Он подошёл к человеку, про которого решил, что тот — хозяин гостиницы. Это был весьма упитанный великан, стоящий за потёртой исцарапанной стойкой, пугающий больше, чем его клиенты. Из-под старой дорожной шапки выбивалась прядь сальных волос. С круглого лица барбоса смотрели крохотные бусинки глаз. Едва войдя в комнату, Норрек почувствовал специфический запах, и теперь понял, от кого, собственно, он исходит.

Если бы он был уверен, что доспехи позволят ему уйти, Норрек прошёл бы мимо, несмотря на все свои нужды.

— Чего тебе? — буркнул, наконец, трактирщик, почёсывая своё непомерное брюхо.

Рубаху его украшали узоры, сложенные из разнообразных пятен, а прореха под мышкой добавляла элегантности.

— Мне нужна еда. — Её Норрек должен был получить немедленно.

— А мне нужны деньги.

Деньги. Отчаявшийся солдат едва сдерживал нарастающее разочарование. Они тоже остались там, рядом с окровавленными телами его товарищей.

Внезапно левая рука сама собой метнулась вперёд и латная перчатка с такой силой хлопнула по стойке, что трактирщик подпрыгнул. Сидящие за столами люди вскочили на ноги, кое-кто потянулся к оружию.

Перчатка дёрнулась в сторону… оставляя на деревянном прилавке старую, но, несомненно, золотую монету.

Придя в себя, Норрек заявил:

— И комнату.

Он чувствовал, что каждая пара глаз посетителей сверлит монету. И вновь ветеран безмолвно выругал проклятые доспехи. Если они могут извлекать богатство из воздуха, то могли бы сотворить по крайней мере что-нибудь менее обращающее на себя внимание, чем золото. Он опять пожалел, что при нём нет меча или хотя бы доброго ножа.

— Мясная похлёбка в горшке. — Медведеподобный гигант мотнул головой в сторону кухни. — Занимай комнату на втором этаже. Первая направо.

— Я поем там.

— Как хочешь.

Хозяин исчез на пару секунд и вернулся с миской, в которой плескалось какое-то месиво, воняющее ещё хуже, чем он сам. Тем не менее, Норрек принял варево с благодарностью — муки голода стали уже невыносимыми, и, если бы ему снова предложили, солдат бы не отказался сейчас и от изувеченной чертяками козы.

С миской в руке Норрек проследовал в указанную трактирщиком комнату. Поднимаясь по скрипучей лестнице, он уловил звуки начавшейся в общем зале негромкой беседы. Свободная рука сжалась в кулак. Золотая монета прочно засела в умах собравшихся внизу.

Комната оказалась в точности такой, как ветеран и ожидал, — гнетущая, мрачная, пыльная коробка с окошком до того грязным, что увидеть через стекло, что творится снаружи, совершенно не представлялось возможным. На вид кровать вот-вот развалится, а когда-то белые простыни давно и навечно превратились в серые. Единственная масляная лампа освещала небольшое пространство вокруг себя, а остальная комната была погружена во мрак.

Ни стола, ни стула не наблюдалось, и Норрек угрюмо сел на кровать, принявшись черпать ложкой из миски и отправлять содержимое в рот. Во всяком случае, на вкус похлёбка оказалась менее мерзкой, чем можно было ожидать, да и выглядела достаточно свежей, чтобы по крайней мере не отравить человека насмерть.

По мере того как желудок наполнялся едой, сон всё сильнее и сильнее давал о себе знать. Норрек боролся с собой ровно столько, чтобы расправиться с похлёбкой, и в ту секунду, когда миска опустела, он уронил её на пол и откинулся на спину. В глубине сознания продолжало теплиться беспокойство о людях внизу, но усталость вскоре одолела тревогу.

Едва Норрек погрузился в сон, у него начались видения.

Он видел себя, выкрикивающего приказы адской армии гротескных чудовищ, каких никогда бы не создало его воображение само по себе. Чешуйчатые, огнедышащие, отвратительные кошмары, жаждущие крови, — крови, которую Норрек, казалось, готов им предоставить. Это были демоны, но находились они полностью в его власти. Во имя него они разрушали города, уничтожая всех жителей. Даже ад уважал силу Кровавого Полководца, недаром ведь он… Бартук.

При этой мысли солдат дёрнулся и очнулся. Он никогда не станет Бартуком! Никогда море крови не станет удовлетворением его амбиций! Никогда!

И всё же любая абсолютная власть имеет свою привлекательную сторону.

К счастью, внутреннюю борьбу Норрека с самим собой резко прекратил внезапный шум, разбудивший его окончательно. Моргнув, он открыл глаза и вслушался. Что это было, боец не мог точно сказать. Негромкий, едва различимый звук, отчего-то затронувший подсознание.

Вот он донёсся снова, чуть слышный из-за закрытой двери. Скрип — кто-то медленно и, кажется, очень осторожно поднимается по лестнице.

Здесь, конечно, есть и другие комнаты, но вряд ли кто-нибудь из людей внизу пошёл бы на такие предосторожности из вежливости и нежелания побеспокоить спящего. Если бы они топали по ступеням безо всяких раздумий, он бы ничего и не подумал. Однако опаска идущих говорила о том, что у них что-то на уме, и это «что-то» — отнюдь не забота о ближнем.

Если у усталого путешественника есть один золотой, наверняка у него найдётся и больше…

Рука Норрека скользнула к тому месту, где положено висеть мечу. Естественно, его там не было. Это делало ветерана всецело зависимым от доспехов, а такому способу защиты он не склонен был доверять. Возможно, латы сочтут кого-нибудь из воров более подходящим для себя и позволят неприятелю легко зарезать солдата…

Скрип прекратился.

Норрек встал с кровати так тихо, как только сумел.

Одним махом выломав дверь, в комнату ворвались двое мужчин с ножами наголо и немедленно рванулись к фигуре перед ними. За парочкой влетел третий мерзавец с кривым коротким мечом в руках. Каждый из нападающих превосходил солдата ростом и весом, к тому же они обладали преимуществом, застав свою добычу в комнатушке с оконцем слишком маленьким, чтобы через него можно было бы выбраться наружу.

Боец поднял кулак, готовый заставить негодяев расплатиться…

…и вдруг оказалось, что пальцы его сжимают длинный чёрный меч с зубцом-крючком на конце. Рука Норрека резко опустила клинок, да так ловко, что он и его первый противник только рты раскрыли.

Лезвие вонзилось в нападающего, без труда разрывая плоть и сухожилия. На груди грабителя мгновенно, будто по волшебству, открылась зияющая рана, кровь из которой хлынула таким потоком, что жертве потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она зарублена.

Наконец первый напавший рухнул на пол, и его компаньоны сообразили, что события приняли не слишком приятный для них оборот. Обладатель кинжала, кажется, задумал отступить, но его товарищ рванулся вперёд, вознамерившись потягаться силами. Норрек мог бы предупредить бандита о глупости подобной попытки, но они уже схлестнулись в битве.