Женитесь на мне, профессор! (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— А вы старый зануда, — показала ему язык. Он на это только рассмеялся, совершенно не обидевшись.

— Пошли уже, — заметил мне, но я замотала головой. — Все в шпионов играешь?

— Встретимся через остановку, — твёрдо сказала, направляясь к двери, и уже в спину услышала:

— Кулагина, а каково это хотеть старого зануду?

Я закусила губу, призывая себе на помощь все силы небесные. Можно и подземные, но они с Городецким явно заодно, так что себе хуже сделаю.

Обернувшись, взглянула на Пал Сергеича, он по-прежнему улыбался, и глазами тоже. Такой красивый стоял в солнечном свете, заливающим аудиторию, что я залюбовалась.

Очнулась, естественно, когда Городецкий спросил:

— Ты так на меня смотришь, у меня что нимб над головой?

Я фыркнула.

— Скорее уж дьявольские рожки, — и вышла, пока он снова не сократил расстояние между нами.

Шла по улице, глупо улыбаясь. Помимо воли вспомнила наши перепалки, переглядки, и моменты, когда мы оставались наедине… кажется, Городецкий успел плотно залезть мне под кожу, по крайней мере, чего я так радуясь и сердце замирает?

Но я решила не портить этот день, а позволить эмоциям захватить себя. И в машине, пока мы ехали в центр, даже получился разговор, без пошлостей и намеков, интересный, о литературе. Хотя, конечно, от каждого взгляда профессора меня бросало в жар, и я начинала немного заикаться, но все же разговор имел место быть. Выходит, мы с ним даже говорить можем, а не только… что не только?

Ничего между нами и не было, по существу. Кроме все тех же намеков. А намеки штука тонкая, не все их понимают.

Городецкий не только подвёз меня, но и отправился со мной в магазин, точнее, потащил сам. Ну как потащил: определил мою руку себе на локоть.

— Вы, что, будете по магазинам со мной ходить? — поинтересовалась я, невольно наслаждаясь эффектом, оборачивались на нас многие, и мужчины, и женщины.

Поймав наше отражение в витрине, я подумала, что мы и впрямь неплохо смотримся вместе.

— Нет, подберем вечернее платье, а дальше ты сама.

Сама так сама, карточка-то у меня, и руки чешутся. Правда, я дорвалась до шоппинга только через час, в течение которого перемерила с десяток платьев, выбранных Городецким. Но ему все не нравилось. Вот ведь привереда.

— Это последнее, — предупредила я его, забирая платье у взмокшей, но до оскомины счастливой продавца-консультанта. — Выбирайте из ранее примерянного.

— Вам помочь? — влезла девушка, но я так рявкнула «нет», что она удалилась, громко цокая каблуками.

Но оказалось, я погорячилась. Потому что помощь мне бы не помешала. Дотянуться до задней застежки никак не удавалось, и мне таки пришлось высунуть голову из-за занавески и попросить Городецкого позвать консультанта.

— Зачем? — спросил он вместо того, чтобы царским жестом взять колокольчик и позвонить, поглядывая на всех свысока.

— Не могу застегнуть застежку.

— Давай я помогу, — он поднялся, а я выставила руку вперед в предупреждающем жесте.

— Даже не думайте.

Но он и не думал. Не думал останавливаться. Зашёл в примерочную, я отступила в другой угол, придерживая одной рукой платье, а другую выставив перед собой.

— Повернись, Ален, — сказал Пал Сергеич.

Боже, у него гипнотический взгляд, иначе как объяснить, что я в здравом уме поворачиваюсь к нему голой спиной? Он сделал шаг вперёд, оказавшись почти вплотную ко мне, и глаз не сводил с моих глаз через зеркальное отражение. Костяшки пальцев коснулись кожи, и я задержала дыхание. Секунда, и его руки со спины легли мне на живот, притянув к себе. Носом Пал Сергеич провёл от моей шеи к виску, и внутри все задрожало.

— Мне нравится это платье, берём, — шепнул он, я молча кивнула, а потом, не выдержав, повернулась к нему, как бы призывая продолжить.

К черту, к черту, я так больше не могу! Хочу знать, как он целуется. Пал Сергеич, поняв, к чему я клоню, перевёл взгляд на мои губы, раздув ноздри.

И только я начала тянуться на цыпочках, как по ту сторону раздался вопрос:

— Вам не нужна помощь?

И все очарование момента прошло. Пал Сергеич отстранился, я шарахнулась в угол примерочной, проклиная консультанта. Ну что она не понимает, люди захотели уединиться!

Платье мы купили, неловкость, возникшую между нами, пришлось терпеть недолго, потому что Городецкий действительно укатил, оставив меня один на один с этим гигантским миром женского счастья. И я предалась ему сполна, бросилась в омут с головой, размахивая кредитной картой.

Часа через четыре устала. Выходя из очередного магазина с кипой пакетов в руках и кредиткой, зажатой между пальцев, думала, чего хочу больше: мороженого или кусок торта, как вдруг кто-то сзади в одно мгновенье выдернул карточку из рук.

Все внутри упало. И только пакеты я крепко сжимала в руках. Резко обернувшись, надеясь увидеть вора, застыла. Передо мной стояла та самая девушка, что смотрела на меня в окно ресторана. И теперь у меня уже не оставалось сомнений, что это Лиза.

Она рассматривала меня, держа кредитку между пальцами, на лице улыбка, но глаза холодные. А вообще, она красивая. Даже очень, черты лица правильные, на куколку похожа, в хорошем смысле слова, а не как эти все накачанные силиконом и тем, что попалось под руку. Естественная красота, натуральная. И фигура отличная. Следовало признать, вкус у профессора есть.

Не знаю, что она высмотрела, глядя на меня, но сказала следующее:

— Городецкий даёт тебе свою кредитку, сопровождает по магазинам, водит на теннис… Очень мило.

Звучит неплохо, да, но от истины далековато. От той истины, которую, кажется, углядела эта девица.

— Кредитку верните, — сказала я спокойно. Лиза стала обходить меня по кругу.

— А чем я хуже тебя? — говорила, разглядывая. — Почему именно на тебе его перемкнуло?

— Слушайте, девушка, — начала я, было, но она перебила.

— Это ты меня слушай, — бросила, вмиг отбросив напускное дружелюбие, — Павел мой.

— У него вообще-то жена есть, — буркнула я, а то Лиза не знает.

— Короче, девочка, не рассчитывай, что у тебя есть шансы. Вылетишь из его жизни быстрее, чем пробка из шампанского.

Она сунула кредитку в нагрудный карман моей рубашки и удалилась горделивой походкой прочь. Я проводила ее взглядом. Многие мужики, кстати, тоже.

Настроение, так стремительно выросшее в течение похода по магазинам, резко упало. Так что пришлось взять и мороженое, и кусок торта.

Вот значит что получается. Лиза решила, я и есть любовница Пал Сергеича. Она, выходит, следила за мной? Или за ним? И сделала выводы. Что я сплю и с сыном, и с отцом? Впрочем, сын ее, кажется, не особенно интересует. А вот отец… будь он неладен.

Заводит себе баб, а разбираться с ними я должна. Может, у него клуб есть? «Прошлые, настоящие, будущие». А что, звучит. Ты, Кулагина, в какую из категорий собралась? Тут надо понимать, что, конечно, рано или поздно все становятся прошлыми. А я ему даже не любовница. Я невеста его сына! Почаще надо себе об этом напоминать.

Остаток вечера я разбирала вещи, укладывая их в шкаф, он у меня, кстати, большой, но не особенно забитый. Был до сегодняшнего дня.

Потрудилась я на славу, Городецкого поди перекашивало от смс о потраченных суммах. Впрочем, для него это не суммы, он же у нас богатей. Интересно, а на эту квартиру деньги тоже он даёт? У Дениса-то их нет.

И Дениса тоже особенно нет. Как-то выпал он из моей жизни за последние пару недель. Позвонить, что ли? Но вредный голос внутри нашептывал, что лучше поваляться на диване, посмотреть сериал. Денис предложение сделал, подготовка к свадьбе идёт, и нечего тревожить парня по пустякам.

Нет, но действительно, почему он меня не встречает после работы? Почему мы вообще вместе не живём? Если ему удобно вот так, чтобы приехал, уехал, то он сильно удивится, попав в суровый и реальный мир женатика.

А я стану замужней дамой. Это ведь серьезно, по-настоящему!

И впервые, словно только осознав данный факт, я испугалась. Ведь замужество это не только деньги, которые я получу, это еще множество обязательств по отношению к мужу! И вообще, если бы в браках все было так шоколадно, они бы не распадались так часто, если верить статистике.