Сказки Бернамского леса (СИ) - Ершова Алёна

Тем временем мистер Хредель уже покинул свой автомобиль и ждал Энн у входа в нутро замка. Стоило ей подойти, как он с легкостью открыл массивную дверь и слегка отстранился, пропуская гостью.

В первое мгновение помещение оглушило Энн. В темном коридоре стены буквально фонили тоской, одиночеством, обреченностью. Сейдкона замедлила шаг, пытаясь превратить лавину, хлынувшую на нее, в спокойный поток. Выдохнула, моргнула несколько раз, перестраивая зрение на кошачье. И уже вместо дорогого декора видела плесень отчаяния, вместо отделки — паутину безысходности. Повсюду, где они шли, витала мохнатыми клубами пыль сомнений, а по углам налипли угрызения совести. И среди этой мрачной пустоши, в центральной гостиной, белым оазисом сиял, переливаясь всеми цветами положительных чувств, нихонский рояль.

Энн недоуменно моргнула. Нет, все так и есть. Хоть легкая грусть и припорошила инструмент, но в целом он был прекрасен. Надо же, а она полагала, что после хозяина этого дома ее уже ничего не удивит, но вынуждена была признать: рояль смог это сделать, настолько он не вписывался в антураж. Хотя… теперь образ лэрда Хредель получил свое логическое завершение. Он тоже смотрелся инородно в своем особняке. Словно строение являлось тюрьмой для его обитателя.

Энн вновь перешла на обычное зрение. Ее взгляд скользнул по названию инструмента.

— Как не патриотично.

Гарольд перехватил его и сощурился. В янтарных глазах вспыхнула искра удивления. Далеко не каждый из его редких гостей мог распознать за неброской аббревиатурой имя великого мастера страны восходящего солнца.

— Когда дело касается музыки, я перестаю быть патриотом, мисс, но вот если речь заходит о виски, тут же становлюсь сторонником его величества.

— Вы играете? — глупый вопрос вырвался сам собой. Она все еще не могла поверить в то, что этот огромный, похожий на кусок морской скалы мужчина способен раскрыть свое сердце музыке.

— Это не сложно предположить мисс, если вы видите на нотной подставке партитуру, а не носки, — лениво протянул лэрд.

Энн едва заметно кивнула и осмотрелась. В комнате, которую ее привел хозяин, не было старинных картин, статуэток и ханьских ваз. Крепкая, добротная мебель, рояль, пара кресел да лакированный стол — вот и вся роскошь. Да и пока они шли, сейдкона не почувствовала всполохов боли, и слизких следов смерти, какие всегда источают антикварные вещи. Все это было очень странно.

Судя по бабушкиным записям, она чистила Дантаркасл последний раз более ста лет назад. И что за это время в замке никто не умирал? Никто не проклинал, никто не радовался смерти надоевшего родственничка. Вспышки гнева и те посерели от старости.

«Ничего не поняла, — Энн в полном молчании села в предложенное кресло. — Известный на всю страну антиквар в доме без древнего хлама — это как? И где эмоции присущие любому человеческому жилищу? Где брызги алой страсти? Где пропалены ревности? Где острые сталактиты злости? Где зависть, алчность, восторг? Что не так с хозяином этого дома? Там есть вообще человек внутри или только оболочка с янтарными глазами?»

— Мисс.

Энн вздрогнула и посмотрела на хозяина дома.

— Я вас дважды спрашивал, будете ли вы чай? Но вы явно не здесь.

— О, простите! — собственный голос показался хриплым. — Не откажусь. Просто начала сканировать дом и увлеклась.

— Уже? — лэрд поставил перед ней фарфоровую чашку. — И каков ваш вердикт?

Энн позволила себе еще несколько секунд подумать. Даже если предположить, что хозяин замка настолько глуп, что перед приездом сейдконы спрятал весь антиквариат в сокровищнице за бетонной дверью, а у семьи Хредель есть традиция уезжать помирать в загородное имение (хотя куда еще загороднее), то, пожалуйста. Главное, чтоб на ее условия согласился.

— Мистер Хредель, — Энн придала лицу деловое выражение, — я назвала вашему управляющему цену и условия.

Гарольд бросил взгляд на договор и нахмурился.

— С ценой все понятно, но что за условие? Я не слишком хорошо знаком с принципами сейда, но не помню, чтобы ваша бабушка выставляла дополнительные условия.

— Все верно. Это нужно не для успешного сейда, а для меня лично. Видимо ваш помощник не озвучил нюансы, но я помимо стандартной платы прошу дать мне разрешение воспользоваться замковой библиотекой.

Гарольд, по правде говоря, не знал, как реагировать на подобное заявление. С одной стороны, сейдкона и так получила бы доступ к библиотеке, ведь книги тоже нуждаются в чистке. Но, с другой стороны, древние фолианты в живых замках обладали интересным свойством. Они никогда не покажутся незваному гостю. Будут путать его, подбрасывать всякую ерунду, пока тот не отчается искать. Замок умеет хранить секреты своего хозяина. С другой стороны, крайне интересно узнать, что конкретно хочет найти сейдкона.

— Хочу вас расстроить, мисс, моя библиотека совершенно неинтересна, так как я не держу в ней женских романов и кулинарных книг.

— А сказки у вас есть? — сейдкона в который раз пропустила издевки хозяина замка мимо ушей. Надо договариваться. Чистильщиц много в отличие от старинных библиотек.

— Сказки на ночь я вам и сам расскажу, мисс, — интонации хозяина замка сделались тягучими, урчащими.

Энн мысленно выругалась и выставила стену. Томные слова осыпались кучкой пустых звуков. Право слово, бойтесь своих желаний. Уж лучше сарказм, чем это.

— Мистер Хредель, приберегите пыл для невесты! Я понимаю, что вы сходите сума от скуки в этой глуши, но не стоит нападать на первую попавшуюся ведьму!

Гарольд не выдержал и расхохотался. Громко, искренне, до слез. Ему нравилось, как реагировала сейдкона на раздражитель в его лице.

Энн покосилась на вставший волнами чай и отставила кружку от греха подальше.

— Хайд Брох! — крикнул хозяин дома в пустоту. Все звуки разом стихли. Лишь мерно тикали часы и в такт им поскрипывала каминная цепь. Раз, другой, третий и тишина…

Энн аккуратно повернула голову. В вычищенном до блеска камине на медной цепи сидел маленький человечек в щегольском наряде и курил трубку.

Лэрд осуждающе посмотрел на замкового духа.

— Хайд Брох, у нас дама.

Но тот уже подскочил, преодолел кованую решетку, словно та была сделана из воздуха и уставился на Энн.

— Надо же! Глазам не верю! Самый настоящий подменыш! Не думал встретить на своем веку такое чудо! — восхищенно выдохнул он.

Щеки Энн заалели. Тем не менее она с достоинством склонила голову.

— Как и я не ожидала увидеть в этом замке настоящего грогана. Приятно удивлена,

— Всеискустная, ты привезла, взяла с собой брауни? — Хайд Брох приплясывал от от нетерпения.

— Они в машине. — Энн едва удержалась, от того, чтобы погладить кисточку хвоста, мелькнувшую в паре сантиметров от ее кресла.

— Ой, как же так! Это нехорошо, неправильно. Я пойду, позову, заберу их на кухню. Там печенья целая корзинка и молоко хорошее из коровы, а не из картонной пачки.

— Хайд Брох! — Гарольд, не получивший ожидаемой поддержки от всегда ревностно охраняющего его тайны грогана, был озадачен.

Хранитель замка, видимо, вспомнил о манерах. Притормозил у самой двери, повернулся и почтительно произнес:

— Сир, меня, как хранителя замка, полностью устраивают условия мисс Энн. И сама мисс Энн меня тоже целиком устраивает. А дальше решать вам. Я же с вашего позволения отлучусь. Брауни, знаете ли, сами себя не накормят.

Гарольд недоуменно посмотрел ему вслед, потом покосился на хрустальную вазочку с четырьмя имбирными печеньями и потер висок.

— Что это с ним? — спросил он в первую очередь себя.

— Смею предположить, что он счастлив, сэр. — Энн взяла печенье и с удовольствием откусила. — Вкусное, кстати. У меня трое брауни, они помогут с наведением порядка. Вашему грогану не придется следить за сундуками, замками, дверями. Не нужно будет снимать пыльные портьеры и выносить тяжелые ковры, чистить трубы и мыть ставни. Малыши сделают это быстрее и лучше, а ваш хранитель получит заслуженный отдых. При этом я не смогу попасть в запретные комнаты, дотронуться до вещей, на которые вы укажете, тем более что-либо вынести. Магия брауни на время действия договора будет подчинена этому замку и его хозяину.