Техническое задание - Сергей Плотников

— Тогжан-батыр! Простите, но я вынужден вас побеспокоить прямо сейчас, — в отличие от сотрудников лаборатории «Каменного Цветка», босс ответил почти сразу. Абишев из-за своей деятельности был вынужден мотаться по всей Монголии, а иногда — и по всей Империи: где он мог быть сейчас, и сколько времени в том часовом поясе, я старался даже не думать. Разумеется, при такой работе бек терпеть не мог, когда его беспокоят без крайней необходимости: нужно — сам позвонит или назначит встречу.

— Слушаю тебя, Егор.

Я непроизвольно поёжился: бек, даже по телефону… внушал и подавлял, даже когда не собирался этого делать. Невысокий, как и все его предки, мужчина с невыразительным восточным лицом, в одежде предпочитавший, как подавляющее большинство живущих в Ундерхаане и окрестностях, современную версию традиционного монгольского халата. Тут таких трое на десяток встречных точно — пройдёшь мимо и внимания не обратишь… пока он с тобой не заговорит. Брр! Сразу становилось понятно, отчего у Абишева получалось успешно заниматься разработками перспективных видов вооружения, и что предки у него на много поколений назад не какие-то там пастухи, а воины и владетельные князья.[35]

— Мне привезли на «уличные» испытания… цветок, — несмотря на то, что на трубке успокаивающе мигал зелёный светодиод активного скремблера,[36] я всё равно старался говорить так, чтобы упомянуть как можно меньше конкретики. Мы друг друга поймём, а если поток голосового трафика всё-таки перехватят и расшифруют, пусть поломают голову, что имелось в виду.

После прохождения Врат и до того, как закончилось обустройство подземных помещений «Каменного цветка» под лабораторию, мы несколько месяцев прожили на благоустроенной усадьбе где-то на Дальнем Востоке. Попасть туда можно было только на «вертушке», и оная раз в неделю привозила продукты. Работать было не на чем и не над чем — всё, что попало сюда вместе с нами, включая одежду, ребята Тогжана забрали на изучение, связи не было, гулять можно было только вокруг дома — но скучать не пришлось. Новый босс очень не хотел, чтобы у его подчинённых появлялись в связи с нашими словами и действиями странные вопросы, потому несколько самых доверенных лиц занимались нашей адаптацией и подготовкой. Беседы с работником службы собственной безопасности бековской конторы мне врезались в память особенно хорошо — мужик умел внушать. Вихро и четвёрка НПО-шников воспринимали всё как должное — видно, нечто подобное уже было в их работе ещё во времена Союза, а вот мне порой было… очень некомфортно. Зато урок пошёл впрок.

— Я в курсе, — перебил бек. — Выполняй то, что запланировано.

— Один?!

Всего два месяца назад мы в первый раз привезли Ирис в Ундерхаан — разумеется, до этого проведя массу тестов, как в лаборатории, так и под открытым небом. Благо, здесь это просто: отъехал от зданий в степь на пару десятков километров — и делай, что хочешь. Андроид прыгала и бегала, преодолевала специально построенную полосу препятствий, атаковала манекены с оружием и без… и не только манекены. БИУС справлялась… хорошо. Просто прекрасно справлялась: моё желание «покреативить» невероятно удачно дополнило базовые алгоритмы Маркулова. Большим везением в итоге оказалось то, что у нас в руках остался только тот вариант управляющей системы, над которым до перехода поработал я — иначе бы его никогда не использовали вообще. Программера-вихрёвца эта ситуация ужасно раздражала: пожалуй, в старом мире Егора Далеева, при аналогичном стечении обстоятельств побили, возможно даже ногами. Но на ребенка старый (точнее, теперь уже не старый) холостяк Маркулов руку поднять не смог, да и простил быстро. Особенно, когда появились результаты. Правда то, что в нашем прогрессе с ПО была большая заслуга скорее счастливого случая, разработчика БИУС очень раздражало. Зато — у нас теперь были рабочие «мозги» для андроида… Как оказалось, вовремя.

Не знаю, сколько бы ещё мы тестировали и проверяли Ирис (подозреваю — не меньше года), но тут сверху поступила задача: немедленно готовить прототипы к итоговым испытаниям. Протестировать программу адаптивного поведения и социальную мимикрию можно было только в населённых пунктах — и нам волей-неволей пришлось рискнуть. Сильно рискнуть. Во время первого вывода «в свет» наше «изделие» — ранним утром выходного дня — сопровождала «вся королевская конница и вся королевская рать»: дружинники из лабораторной бригады достали для поездок по городу микроавтобусы, обвешались оружием — на случай если Ирис «перемкнёт» сразу и на активацию боевого алгоритма, и на потерю удалённого контроля. Предпосылок к этому не было, но нам всем, от разрабов до последнего стрелка было очень, очень ссыкотно. Да-да, именно это слово, и я ничуть не стыжусь признаться. Поставьте себя на наше место: наш «цветок» не просто так обрёл «плоть и кровь» в качестве человекоподобного робота — вторая часть комплекса должна была «работать» преимущественно против людей.

Покрутив так и эдак техническое задание Абишева, вихрёвцы чётко и однозначно сказали: дрон, сколько бы оружия на него ни навесить, просто не способен решить весь спектр предполагаемых задач — нужна поддержка с земли. Желательно, чтобы летающая боевая платформа сама диверсанта и доставляла: это давало значительное ограничение по массе и конструкции наземного автономного блока, зато снимало все остальные вопросы. Вот по этой причине — ну и ещё ряду — была выбрана человекоподобность шасси «Ирис». Сначала робота хотели сделать только похожим на человека издали, чтобы он мог подойти к единице живой силы противника достаточно близко, потом стало понятно, что можно добиться большего, и ТЗ расширили. И ещё раз. И ещё. И вот то, что в итоге получилось — сидит на диванчике напротив меня и выглядит пугающе человечно. Или даже не пугающе — а это, если разобраться, ещё страшнее.

— Один, — отрезал бек, но всё-таки «объяснил»: — Я ознакомился с отчётами предыдущих испытаний, и утвердил такой формат. Приступай.

— Но…

— Приступай, — от давления в голосе меня натурально передёрнуло. — Вы меня убедили, что всё получится, значит — получится. Так надо. Я оставил Тархану инструкции на ваш счёт. И не звони мне больше сегодня.

Я отнял трубку сателлофона от уха и едва не выронил аппарат — рука натурально тряслась. Вот с-с… шайтан. Проклятье… Хорошо ещё, что Абишев предупредил на счёт инструкций пилоту — иначе бы я просто сказал Тархану, что нас нужно вести обратно в «Каменный цветок», и получилось бы прямое неподчинение приказу. Тогжан-батыр такое поведение решительно не понял бы… Ладно.

— Н-ну что, Ирис, — мой голос против желания дрогнул: воля босса даже с расстояния в неведомые километры качественно придавила. Андроид повернула голову и посмотрела на меня, я на неё, и это внезапным образом меня успокоило. Алгоритм ведь и вправду работает, а за время испытаний не было ни одного серьёзного сбоя… И за последние три раза — вообще ни одного. — Пойдёшь со мной на прогулку?

— Пойду, Егор, — мелодично отозвалась «девушка» и вполне правдоподобно улыбнулась.

11

Запуск обзорного ускоренного[37] тестирования.

Энергосистема… 87 % заряда. Пройдено.

Опорно-двигательная система… 640 из 640.[38] Пройдено.

Основные сенсорные системы… 5 из 5. Пройдено.

Дополнительные сенсорные системы… 3 из 3. Пройдено.

Блок управления… 1 из 1. Пройдено.

Самотестирование БИУС… ожидайте… ошибок не обнаружено. Пройдено.

Тестирование пройдено, все системы в норме. АНМ[39] к эксплуатации готов.

— Ирис, активный шаблон? — я оторвался от планшета и посмотрел на… да уж. Ну пусть будет — подопечную.

— Что, прости? — андроид удивлённо распахнула глаза, губы чуть приоткрылись — программа довольно достоверно изобразила эмоцию «лёгкое удивление». Я хмыкнул и кривовато улыбнулся — работает. Это дополнение стоило мне и Маркулову седых волос, фигурально выражаясь. Робот, который не должен на людях отвечать как робот, но при этом должен обрабатывать голосовую информацию и адекватно реагировать… Так, где там Тархан? Всё ещё снаружи. Отлично.

— Отмена статуса «Мимикрия».

— Статус поведения «социальная мимикрия» снят, — лицо Ирис перестало отражать какие-либо эмоции, пропала моторика тела, кроме имитации дыхания[40]: вроде бы ничего явно не поменялось, но при взгляде на собеседницу сразу стал ощущаться неуловимый дискомфорт. Действует, даже если знаешь в чём дело: та самая легендарная «зловещая долина» Масахиро в действии.[41] А вот голос, хоть и утратил интонации, не поменялся.

— Ирис, активный шаблон? — я контролировал реакцию «цветка» по планшету. Похоже, мне всё время «прогулки» придётся таскать компьютер в руке.