Битва бессмертных - Эдуард Байков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так, мужики, – сказал он. – Слушай внимательно и запоминай. Повторять не буду – времени нет.
И сжато изложил инструкцию по технике безопасности во враждебном мире. Оба слушали молча, но когда капитан решил проверить, как они усвоили материал, то с удивлением убедился, что пролетарии все запомнили и поняли.
– Ладно, – произнес тогда Валерий. – Можете, мужики, верю. Ну, пошли!
И они пошли.
3
Давно уже было за полдень, поэтому группа сразу взяла быстрый темп. Железнодорожникам пришлось туго, но они старались: шли, не отставая, вопросов не задавали, по команде послушно замирали. Валерий, честно сказать, опасался, что штатские могут от специфического зрелища скиснуть – видеть зомби в крупных количествах им не доводилось, но пролетарские нервы оказались прочны, как канаты. На стертых лицах никаких эмоций, только напряжение и старание. Подольский понял, что Силантьев и вправду набирал к себе в бригаду мужиков прочных, выносливых, на которых можно положиться в любом случае.
До Башен добрались успешно. Командир, как всегда, подстраховался: метров за двести до объекта затаились, выждали… и, убедившись, что все тихо, мгновенным броском достигли цели.
Люди Подольского пробыли здесь несколько суток, потому ориентировались, словно в родном доме: зрительная память для бойца спецназа не роскошь, а необходимость. Вытащили из схрона мощную рацию, проверили – отлично! Стали решать, как быть с продуктами.
Тут возникла не такая уж большая, но проблема. Все утащить за один раз оказалось нереальным. То есть, конечно, если навьючиться, переть на горбу пуды поклажи, но тогда потеряется мобильность, а это – смерть. Оставлять тайник за пять километров от базы тоже, наверное, не лучший вариант, но… лучший из худших, типа того.
Подольский сделал выбор.
– Часть оставляем здесь, – распорядился он.
Постарались взять самое полезное, рацию – само собой. Оставшийся провиант запрятали основательно. Распределили груз – львиную долю его взвалили, понятно, на железнодорожников.
– Держитесь, мужики, – посочувствовал им Штепа. – Судьба ваша такая!
Спецназовцы, конечно, тоже взяли часть запасов, но в меру. Проверились, осмотрелись, заперли все и пустились в обратный путь.
Отошли меньше чем на километр, когда нехорошее предчувствие стало томить командира. Он мельком вспомнил Меркурьева, но впадать в ностальгию было недосуг. Поднял руку, останавливая группу.
Он сам еще не знал зачем. Просто что-то беззвучно шепнуло ему: стой! И он послушался.
Но ничего не случилось. Тихо, неясный отдаленный шум – только и всего. Валерий махнул поднятой рукой: идем. Группа двинулась дальше.
Путь показался долгим, но дошли благополучно. По лицу Силантьева Подольский увидел, как предводитель осажденных искренне рад возвращению своих, а кроме того, убедился, что капитан слово держит. Сказал: постараюсь – и постарался.
Валерий оценил это, хотя и молча. Сказал он другое:
– Ну что, союзники? Будем на связь выходить?
4
Недоверие к Большой земле все-таки глубоко засело в душе «президента», несмотря на то что он сознавал, конечно: век в осаде не просидишь, чем-то да должно это кончиться… В итоге решил вынести вопрос на обсуждение и вскоре после ухода группы объявил общий сбор.
Надо сказать, что приход спецназовцев взволновал население вокзала – люди как-то уже привыкли к своей обособленности, а тут вдруг на тебе! И сразу все ощутили хрупкость их тихого житья-бытья. Она, впрочем, и прежде ощущалась, но не так сильно, как теперь.
Трофим чутко уловил настроение масс – и созвал «вече». Тень на плетень наводить не стал, раскрыл суть своей беседы с капитаном. Народ задумался.
– Да оно-то конечно… – выразил общие сомнения один из старейшин – бывший машинист, когда-то начинавший учеником еще на паровозе. – С одной стороны, чего уж там говорить, надо отсюда как-то выбираться. Все это до поры до времени, я уж тебе говорил, Иваныч…
– Помню, – кивнул Силантьев.
– …да. Но, с другой стороны, я за свою жизнь от начальства столько сладких песен наслушался! Теперь вот всякому зверю поверю, а начальству – не поспешу. Поэтому – думать надо.
– Ну-у, блин, – втихомолку проворчал кто-то в углу, – мудрец! А то мы без него не знали, что думать надо.
Разгорелись дебаты. Жизнь научила этих людей мыслить если не блестяще, то дельно и упорно. Коллективный разум трудился примерно полчаса, прежде чем пришел к выводу: будем эвакуироваться. Видимо, эта мысль все-таки назрела.
Итак, принято! И точно свежий ветер дунул по вокзалу. Люди заулыбались, задвигались живее, а дети, до того по примеру взрослых тихие и смурные, забегали, зазвучал смех…
В таком приподнятом настроении встретили вернувшихся из рейда. Подольский сразу это угадал – и про сеанс связи спросил бодро, с подъемом, по сути уже зная ответ.
– Да! – ответил Силантьев. – Давай, капитан, врубай свою рацию.
– Ну и хорошо, – искренне сказал Валерий.
Лучшим специалистом по радио в их группе был он сам. Агрегат, полученный от щедрот профессора Нахимова, отличался от тех, с которыми Подольскому приходилось иметь дело на службе, – прогресс, куда ж деваться! – но разобраться в этой новой технике для него не составило труда.
Покуда он возился с аппаратом, вокруг собралась изрядная толпа. Глазели с любопытством, кое-кто и рот разинул. Военной натуре Валерия такое штатское разгильдяйство, слов нет, не очень-то понравилось, но опять же – куда деваться, он здесь не начальник.
– Готово, кажется, – заключил наконец он и нажал кнопку блока питания. Зеленый огонек весело засветился на приборной панели.
– Во, мать его, как в такси! – вызвало это у кого-то неожиданную ассоциацию.
Подольский быстро нашел нужную волну. Открытый текст полетел в эфир:
– Материк! Материк, ответьте Зоне. Материк, я Зона, как слышите меня?.. Прием…
Тишина в ответ.
Валерия это не смутило. Он подождал несколько секунд и продолжил:
– Материк, повторяю, я Зона, как слышите меня?..
И на этот раз материк откликнулся металлическим радиоголосом:
– Слышу вас, Зона! Кто в эфире?
Все вокруг стихли, затаив дыхание. Валерий четко ответил:
– На связи капитан Подольский… – усмехнулся и поправил себя: – То есть бывший капитан…
Материк вдруг смолк. Подольский обеспокоился:
– Как слышите меня?! Прием!..
Еще пять-шесть секунд тишины – и знакомый голос:
– Валера, ты?!
– Я. – Подольский провел по лицу ладонью. – Здравствуй, Коля.
5
Да, на связи был майор Ракитин собственной персоной.
Из недолгого разговора выяснилось: едва оказавшись на Большой земле, он был задействован в работе кордонной системы как человек, наиболее информированный о Зоне, кем-то вроде главного консультанта. В общем – с заметным повышением. Сейчас, после непродолжительного карантина (месячное заточение в отдельном блоке им заменили на недельное обследование), он находился в местном штабе, подчиненном напрямую Москве.
Туда, в столицу нашей Родины, спецрейсом отбыл профессор Нахимов со свитой, захватив с собой Игоря Рябинина, – и пообещал в скором времени вернуться…
Валерий быстро и грамотно описал ситуацию, ну а Ракитину хватило полминуты, чтобы осознать ее.
– Понял, – сказал он деловито. – Сколько их? – имея в виду население вокзала.
– Сто семнадцать душ, – тут же отреагировал Трофим.
– Слышу, – отозвался Ракитин.
Он пошуршал чем-то, затем произнес:
– Доложу немедленно. Думаю, решение будет принято сегодня же. Валера, черт… Как я рад, что тебя слышу!
Переход от суховато-официального тона к простому человеческому был для всех как внезапный луч света во мраке. Кто-то засмеялся.
Но главное – подопечные Силантьева поверили, что на той стороне сидят не чугунные болваны-бюрократы, которым плевать на все и всех, а такие же люди – и они на самом деле будут думать о них, осажденных, и придут им на помощь. Улыбнулся и Валера.
– И я, Коля, – сказал он. – Я тоже очень и очень рад…
Ракитин с Подольским обговорили кое-какие детали.
– Ты будь на связи, – предупредил майор.
Валерий замялся.
Вообще-то он собирался в очередной рейд. Искать Зверева с Меркурьевым просто так, бессистемно, – это в точности из поговорки про стог сена и иголку, но у Подольского сложилась руководящая идея.
Он не собирался темнить, разводить секреты и честно изложил свою задумку. Николай выслушал, малость помолчал и… согласился:
– Ладно. Тогда кого-нибудь оставь на приеме!
– Да старшого и оставлю. Трофим Иванович Силантьев… – Валерий представил главу команды союзников.
– Отлично, – отреагировал Ракитин. – Но, я надеюсь, к ночи вы вернетесь?
– Обязательно.
– Ладно… Ну все, конец связи! Питание берегите… Волна та же, штаб всегда на ней. Отбой!
– Вот так. – Подольский поднял взгляд, увидел почтительно-безмолвную толпу, постарался сдержать улыбку: – Ну, Трофим Иваныч, принимай технику в хозяйство. – Он положил руку на корпус рации. – Питание береги.
