Десять тысяч стилей. Книга шестая - Илья Головань

Мисы не давало воспользоваться всей силой внутренней энергии. В итоге с ярью на уровне Чемпиона у Ливия едва-едва получалось сражаться, как пиковая Зарница.

— Как тебе испытание, уч-ченик? — спросил Соломон.

— Сложно. На грани, — задумчиво ответил Ливий. — Оно у всех одинаковое?

— Нет, боец. В Зале отражений есть сотни боев. Они ограничены, разумеется, но их много! И для каждого ученика выбирается подходящее.

— Вот как…И каковы критерии?

— То, от которого будет больше всего пользы! Что за сомнения после восьмого испытания? Ты должен был задать эти вопросы раньше, боец! — с ухмылкой сказал Соломон, доставая табак из перстня. Взгляд Ливия невольно задержался на механизме: в закрытом состоянии кольцо ничем не отличалось от обычных перстней, разве что было немного покрупнее. Но стоило нажать на небольшую кнопочку, как кольцо открывалось, обнажая свое содержимое. Положить внутрь можно было не только табак — Ливий слышал, что такие перстни любят использовать убийцы. Обычные идущие от них тоже нос не воротят: внутрь кольца можно положить противоядие или медицинский порошок.

— С четвертого по шестое испытание — это роль офицера, а с седьмого по девятое — командующего. Так оно и есть, только у меня все сводится к дуэлям вот уже два боя подряд, — признался Волк.

— Значит, ты слабак, ха-ха! — сказал Соломон, набивая трубку. — Ну или достаточно хорош в тактике, поэтому Зал отражений концентрирует твое внимание на другом. Решай сам. Главное — ты получаешь драгоценный боевой опыт от каждого испытания. Прошел, кстати.

— Спасибо за объяснение, — кивнул Ливий.

— Давай-давай, боец, еще один ученик уже на подходе, — махнул рукой Соломон.

За дверями никого не оказалось. Только на лестнице Ливий действительно столкнулся с учеником — и секундная встреча здорово отпечаталась в памяти парня.

На вид ученику было лет двадцать пять — а значит, его возраст точно перевалил за тридцатник. Половина лица была сплошь покрыта татуировками, на голове красовалась диковинная прическа, а сами волосы были угольно-черными — Ливий готов был поклясться, что это не краска.

Кожа ученика имела смуглый оттенок, да и в его внешности была какая-то экзотичность, присущая жителям Юга. А их Ливий видел очень редко.

Но больше всего Волку запомнился взгляд. Он был каким-то…Хищным. Ученик будто сдерживал агрессию внутри себя, чувства Ливия кричали об опасности. «Кричал» и сам ученик: одну татуировку на его лице Волк смог расшифровать — она означала «опасность».

— Опять ты! — услышал Ливий крик Соломона. Странный ученик вошел в Зал отражений, слова мастера предназначались именно ему.

— Да уж, — помотал головой Ливий. — Кого только не встретишь.

«Не зря выучил столько языков», — думал Волк, шагая к себе в квартиру. Татуировка на щеке загадочного ученика была написано на одном мертвом южном языке. Ходили слухи, что носители еще есть, вот только обитают они на болотах, причем очень глубоко. Поэтому ученые Централа решили заочно считать язык мертвым.

Когда Ливий отобедал дома и спустился на арендованный склад, то решил для начала разобрать бой.

Граф Дор не применял специальных атак. Весь его стиль был чистым фехтованием, к тому же, Дор в основном действовал по схеме, повторяя заученные атаки одну за другой. Почему так — Ливию было понятно.

Особые приемы — достояние школ боевых искусств. Это не значит, что за пределами школ или сект нет особых приемов, просто достать их гораздо сложнее. Обычно идущий, который не принадлежит ни одной организации или обучается в какой-то мелкой школе, будет сосредоточен на основах — то есть, на самом фехтовании.

Может, граф Дор и знал парочку трюков, но полагался на то, в чем был полностью уверен. Ливий же не считал себя искусным фехтовальщиком, а вот разных приемов у него в запасе хватало.

— Прошел — уже хорошо. Главное, чтобы в следующий раз Зал отражений отправил меня в подходящее тело, — сказал Волк. Он ничего не имел против девушек-идущих, но в боевых искусствах нет места слабости. Ты или выжимаешь из себя все соки, поднимаясь вверх ступень за ступенью, или бросаешь это дело, останавливаясь в развитии.

— Идущий — не тот, кто владеет ярью и приемами. Идущий — тот, кто продолжает идти.

Может, звучало пафосно, только кто это слышал, кроме самого Ливия? А Волк думал именно так.

— Ладно, пора тренироваться, — сказал он. Ежедневную тренировку Ливий старался не пропускать.

— Хм.

На склад Ливий принес кучу тренировочного оружия — не только привычные нунчаки и посох, но и меч, копье, топор, да много еще чего. Снаряжение лежало сваленным в кучу в одном из углов склада — все равно тренировочное оружие было без заточки, да и качество было убогим, поэтому на сохранность Ливию было плевать.

Взяв в руку меч, Волк повторил движения графа Дора. Конечно, Ливий отлично запомнил схему атаки и разные блоки, но зачем просто оставлять в памяти, когда можно еще и отработать?

Хватило пяти минут. Стиль графа Дора был простым, толк от него появлялся только после многих лет тренировок. Немного подумав, Ливий отбросил меч в общую кучу. На сегодня он закончил с тренировками.

Настала очередь алхимии.

— Нужно сдать всю медицину, — сказал Ливий, активируя Барьер Люда.

Материалы уже были готовы, оставалась только долгая и монотонная работа. И Ливий погрузился в нее с головой, создавая лекарство за лекарством.

— Ладно, Левый, я пошел, — сказал Волк, когда смена закончилась. Из ящика для личных вещей Ливий подхватил коробок с зельями и таблетками, после чего направился в седьмую лабораторию.

— Ага, бывай, — сказал вслед Левый. В его руках по-прежнему покоилась книга — похожая или все та же, что и вчера.

Иногда Волку казалось, что это неожиданное увлечение компаньона может выйти им боком. Когда на пропускном пункте были только они двое, Левый так сильно вчитывался, что не обращал внимания ни на что вокруг. Иногда Ливию даже приходилось обращаться к охраннику несколько раз, прежде чем тот отвлечется от книги.

Правда, стоило кому-то начать спускаться по лестнице, как Левый тут же убирал книгу в сторону. За годы работы охранником он вытренировал редкий профессионализм — казалось, что разум Левого фильтрует окружение, отсекая все, что не касается работы.

В пункте приема Волк оставил шестьдесят одно лекарство. И тут же приступил к изготовлению особой алхимической медицины.

Сначала Ливий приготовил Рубиновую воду. Именно ей идущие заменяют кровь после травм — когда-то в глазах Волка этот препарат выглядел жуть каким дорогим и редким. Рубиновая вода оказалась не такой уж и сложной, только Ливий сварил всего лишь флакон, а опытные алхимики изготовляли Рубиновую воду десятками литров за раз. Слишком много ее