Мир, в котором мы живем - Вадим Альфредович Вятсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это же каждая строчка – абсурд!
Потому что дальше идет разбор самой ситуации со смертью Кости Страхова, и тут генеральская мысль приходит к однозначному ответу: смерть водителя произошла из-за моей безалаберности, глупости и наглости!
Я не снимал с себя ответственности за смерть Кости, но в рапорте меня и в самом деле делали или, скорее, превращали в некоего монстра. Даже страшно за себя стало.
Да еще про меркантильную жадность. Это в том смысле, что я никогда не шел на компромиссы и всегда требовал полный Конвой в шестнадцать машин. И военные со мной соглашались, понимая, что спорить со мной бесполезно! Это вообще когда такое было? Были моменты, когда я, именно я, просил уменьшить Конвой, чувства у меня были нехорошие. Правда, все это нехорошее вылилось лишь к поломке нескольких машин до участков Силы. Но как я уже говорил, я не отвечаю за техническую часть, но по рапорту выходило, что не просто отвечаю, а именно из-за этого у меня все проблемы!
Я рассказываю так сумбурно, потому что сам рапорт – верх странного непонимания и глупости. Впечатление такое, что в эти несколько страниц засунули все свои мысли, без желания как-то их связать между собой, но при этом вынесли однозначный вердикт в моей виновности. Как будто им очень важно меня убрать, морально уничтожить и лишить работы.
Кому я перешел дорогу? И где я ее перешел? Если перешел.
И вердикт этого рапорта-расследования очень любопытный. Даже с черным юмором.
И в нем было сказано, точнее, предлагалось лишить меня как звания старшего лейтенанта, так и должности Проводника Центрального Отряда Проводников Горска с переводом на иную должность…
Я усмехнулся, эта фраза «перевод на иную должность…» была не закончена и зачеркнута – вот вам и черный юмор, – но так, чтобы я прочитал, и после было написано другое, а именно:
«Рекомендовать Алексея Ивановича Сомова к увольнению из Центрального Отряда Проводников города Горска с лишением всех прав на довольствие и с полным расторжением рабочего договора участия сторон!»
С чего вдруг так жестко-то? Не буду спрашивать: «За что?» Спрошу: «А смысл в чем?»
Но моя челюсть и без всех этих вопросов уже давно лежала на полу:
– Не понял, – проговорил я и с удивлением увидел, как Духов все же сумел спрятаться за столом и бумагами.
– Я ничего сделать не могу, – послышалось как-то глухо с его стороны.
– Ты хочешь сказать, что дашь ход этой бумаге и уволишь меня?
– А, что ты мне предлагаешь сделать?
– Ну, не знаю. Позвони Юлии Владимировне, у тебя вроде с ней хорошие отношения. Сделай что-нибудь! Ты же понимаешь, что это бред! Бред, который лишит меня жизни! – конечно, с голоду я не умру, но и жизнь без работы, что бы я ни говорил – любимой работы – смысла не имеет.
– Ты посмотри на визированную подпись в левом верхнем углу, – все так же не вылезая из своего укрытия, говорил Духов.
И я посмотрел. Они что, все сговорились, что ли?
Ну, видимо, сговорились.
Так как там было размашистым почерком написано:
«Согласна!» и подпись Юлии Владимировны Поповой, Куратора всех отрядов Проводников Горского Круга. Шестая из Двенадцати!
– Я попробую что-нибудь сделать, но потом, когда ты уволишься, – жалобно проговорил Духов
– Вот если я уволюсь, то ты точно ничего делать не будешь…
– Алексей, не бери грех на душу…
– Но что я делать буду? Я же, кроме этого…
И тут он, теперь бывший мой начальник, вскочил из-за своего укрытия и гаркнул так, что если бы я не знал этой его привычки порой так кричать, обделался бы точно:
– Сдай пистолет, жетон и рацию! Быстро! – и надо мною так навис из-за стола, а у самого лицо бледное. Вот нужно ему, чтобы я уволился, и все тут.
Ну, ладно. Надо ему, так надо.
Я пожал плечами. Выложил жетон, отцепил рацию. Залез в рюкзак и положил на стол кобуру с пистолетом:
– Все?
– Да, – облегченно проговорил Духов и плюхнулся на кресло. – Расчет получишь в Схроне, я уже отправил туда записку.
Я снова пожал плечами, встал и вышел. Когда выходил из кабинета бывшего своего начальника – мне понравилась эта фраза, – увидел не менее бледное лицо Галочки. А она-то с чего? Не ее же шефа уволили…
А за меня не надо беспокоиться. Хотя…
Что я буду делать?
Тут стоит снова вернуться к Силе, пока я с мыслями собираюсь.
По поводу Силы существует две точки зрения.
Первая – официальная. Вторая – моя.
Официально считается, что Сила – это единая неизменная система, но при этом это что-то техническое, какой-то сбой в каком-то механизме. В электронном механизме, ну так, какая-нибудь микросхема сдохла, вот и началось. И если этот механизм найти, скорее, в теории, видится некий пульт, который если уничтожить, то с ним уничтожится и сама Сила. Как-то противоречиво, вам не кажется? Сломанная микросхема, но при этом пульт нужно уничтожить. Хм…
То есть нужно, как считают военные и ученые, не пытаться жить с этой Силой, а стараться уничтожить изначальные предпосылки, то есть некий пульт, чтобы эта Сила наконец ушла из нашей жизни. Точка зрения, вполне имеющая право на существование, но, к сожалению, из-за нее и нет объёмного изучения Силы. Как я уже говорил, Силу изучают, но это сложно не из-за самой Силы, а из-за противодействия со стороны военных и некоторых ученых. Потому что военные бороздят Пустошь в поисках этого самого пульта. Говорят, у них есть старые карты и они уже взорвали с десяток старых систем управления. Но пока, как видно, без толку…
Я же, соглашаясь с официозом по поводу того, что Сила есть продукт технический, отмечаю, что она обладает разумом и в ее действиях можно усмотреть вполне разумный подход. И если она не может мутировать, то меняться вполне, что и доказывает легкий и тяжелый ее вариант на дороге. Почему так происходит, я не знаю, что дает преимущество официальной точке зрения. Но при этом я уверен в своей правоте на все сто процентов. Но ученые слушать меня не хотят, даже Сашка Раков смеется. Ну смеется тот, кто смеется последним…
Ко всему прочему, я знаю, как раскачать дар Проводника, например, до моего уровня…
Знаю? Хм… Эта мысль пришла мне в голову только что. Раньше я даже не думал об этом. Странно это как-то…
То есть моя точка зрения сводится к тому,
