Дорога в рай - Макс Коллинз

Майкл взял свою винтовку, закрыл дверь тоннеля и подошел к телефону, стоявшему возле двери рядом с кассовым аппаратом и журналом посещений. Невероятно красивые женщины и невероятно красивые мужчины очаровательно улыбались ему с фотографий, развешанных по стенам, но пустые кресла и висящие сушилки смотрели осуждающе.

– Дом Сатфиано, – произнес голос его жены.

– Пат, – мягко сказал Майкл, – все в порядке?

– Все нормально. Я знаю, что ты волнуешься за меня, Майкл, но…

– Садись в «универсал», встретимся возле банка. Внутри банка. Возьми ключ от сейфа.

– Я даже не одета…

– Оденься. Ни с кем не говори. Если кто-то придет, до того как ты уйдешь, не открывай. Машина в гараже?

– Да, – сказала Пэтси Энн с тревогой в голосе. – Что случилось, Майкл?

– То, о чем мы говорили. То, что, мы надеялись, никогда не случится. Открой дверь гаража при помощи пульта и выезжай.

– О Боже… прошло столько времени…

– Может, все еще обойдется. Увидимся.

Они попрощались и повесили трубки.

Может, не нужно было столько говорить по телефону. Может, Синдикат прослушивает линию, но это маловероятно. Во всем виноват этот злобный тролль, Гьянкана, который достал его даже из Мексики, черт возьми. И Бешеного Сэма убили совсем недавно, так что пока они успели организовать только сегодняшнее покушение.

Наверняка они считают, что Майкл Сатариано потерял форму, так долго оставаясь не у дел, и что убийство пройдет как по маслу; черт побери, помощник Томми Айелло позволил себе спокойно сидеть в кресле и разглядывать цыпочек в журнале…

Если бы у Майкла было больше времени, он, может быть, посмеялся бы над тем, что этот салон – где женщины так старались стать красивыми – когда-то служил пристанищем Фрэнку Синатре и Сэму Гьянкане, которые пили коктейли и флиртовали с женщинами настолько красивыми, что им старания были не нужны. Но бывший руководитель «Каль Нева» должен был подумать о более важных вещах.

С винтовкой в одной руке и пистолетом в другой, оглядываясь во всех направлениях, включая верх, Майкл Сатариано вышел из номера пятьдесят два в холодный солнечный свет дня.

Но сел в машину и поехал по шуршащему гравию уже Майкл О'Салливан-младший.

Глава четвертая

Патриция Сатариано приняла успокоительное с благоговением, словно причастие. Маленькая желтая таблетка была ее хлебом. Ее чувства притупились от валиума, но все же она ощущала, как паника бурлит у нее в животе из-за звонка Майкла.

Было странно, что лекарство не позволяло ужасу вырваться наружу, – Пэтси Энн чувствовала удивительную отстраненность, совсем как выработанное (на прошлой неделе) почти спокойное отношение к тому, что произошло с ее сыном.

Успокоительное действие таблеток и твердая и непоколебимая надежда (как говорит Библия) на то, что Майк однажды вернется к ним, привели ее в состояние, которое она считала спокойствием (а другие апатией). Спасибо «маленькой маминой помощнице». Пэтси Энн слышала сигнал тревоги, который издавал Майкл, но с безопасного расстояния.

Тем не менее этого хватило, чтобы заставить ее доехать на «форде» – желтом с деревянным кузовом – до Первого национального банка Кристал-Бей за рекордное время, меньше чем за пять минут. Преимуществом жизни в таком маленьком городке была возможность быстро добраться куда угодно, особенно в несезонное время, и Пат обогнала Майкла.

Незадолго до полудня Пат Сатариано – очень спокойная, невероятно привлекательная блондинка средних лет в брючном костюме цвета авокадо и такого же цвета сабо – устроилась в маленьком холле между работниками кредитного отдела и круглой стойкой, за которой восседали кассиры. Деревянный потолок над ними светился как солнце. В банке было довольно уютно – вишневая отделка, кремовый кафельный пол, столы под дерево, обшитые твидом кабинки и оранжевые подушки на металлической мебели для ожидающих. Было около двенадцати, и в холле было немного людей. Пат села, опершись на темно-зеленую сумочку, и задумалась.

В машине она развлекалась, напевая про себя мантру, истеричность которой отражалась просто в словах: о-черт-о-черт-о-черт-о-черт…

Когда она вышла замуж за Майкла почти тридцать лет назад, она знала, что этот день может настать и что, несмотря на более-менее законную работу, которой занимался ее муж, он работал на преступников. И на преступников не просто опасных.

Майкл работал на убийц.

– Мы должны все время быть начеку, – говорил он раньше часто, а последние десять лет где-то раз в год. – Бели когда-нибудь станет известно, что мое настоящее имя Майкл О'Салливан, наша жизнь, может кардинально измениться. А если я окажусь не на той стороне в борьбе за власть, нам придется бежать.

Приблизительно так Майкл все время и говорил, его речь мало изменилась за эти годы. Пэтси Энн перестала спрашивать у него, что именно они будут делать, и уже очень давно не интересовалась даже, как именно они будут «бежать», потому что Майкл в ответ только пожимал плечами.

Она начала думать, что у Майкла просто паранойя – в конце концов, он потерял родителей и брата Питера из-за жестокости этого мира. Американцы хотели жить в безопасности, но на самом деле ее не существовало: мог произойти несчастный случай, можно было заболеть, потерять работу, и каждого ожидала смерть. Поэтому Пат, задолго до того как начала принимать таблетки, научилась не обращать внимания на беспокойство Майкла, как он не обращал внимания на ее вопросы.

Но теперь она получит на них ответы. Через несколько минут, а может, мгновений, она узнает, как изменится их жизнь, и поймет, что стоит за словами «нам придется бежать».

И в первый раз с тех пор как Пэтси Энн начала принимать успокоительное, она ощутила потребность в сигарете. Она достала пачку «Вирджинии слим» и закурила. На столике перед ней лежали журналы, верхний назывался «Лучшие дома и сады», еще в стопке были «Домашний журнал для женщин» и «Лайф».

И когда Пат втянула дым в легкие, до нее дошло, что ничего из этого у нее не было: ни дома, ни жизни. И сада тоже не было – только пустой бассейн. Майкл, в сером костюме и темно-сером галстуке, вошел неся в левой руке большой черный портфель и темный плащ. Заметив жену, он махнул рукой, делая знак, чтобы она подошла.

Пэтси Энн погасила сигарету и встала.

За три минуты они заполнили депозитный бланк, необходимая подпись (Майкла) была поставлена, и супруги Сатариано проследовали за молодой сотрудницей банка в сейф, где открыли большую коробку главным ключом и тем, который Пат привезла из дома.

Сотрудница, двадцатилетняя брюнетка со слишком сильно накрашенными зелеными тенями глазами, в желто-зеленом платье с цветочным узором, сказала им:

– Вы можете остаться здесь, если вы хотите что-то взять или положить…

– Мы бы хотели воспользоваться кабинкой, – сказал Майкл.

– Конечно.

– Если я не ошибаюсь, в одной из них можно воспользоваться телефоном.

– Вообще-то в двух из них, сэр. Принести вам телефон?

– Пожалуйста.

Майклу пришлось стать на колени, чтобы достать из ниши ящик, который он положил на руку, завернутую в плащ, и вынес из сейфа. Пат шла за ним.

Когда дверь кабинки закрылась, Майкл поставил портфель на стол, потом – все еще держа депозитный сейф в руках – уронил плащ на стул, открыв пистолет странного вида, маленький, с металлической трубкой на стволе. Он положил пистолет поверх плаща, затем поставил железный ящик на стол рядом с телефоном, который принесла служащая банка. Майкл сел с одной стороны стола, а Пат с другой, как будто они собирались поужинать.

Пат никогда не видела содержимого этого ящика. Она знала, что все их сбережения хранятся дома в стенном сейфе, и не понимала, зачем Майклу понадобилось все эти годы арендовать сейф в банке. Иногда она жаловалась на его стоимость, но Майкл просто говорил; «Пожалуйста, заплати», и она платила.

Теперь, когда Майкл поднял крышку, Пэтси Энн вдруг все поняла и резко втянула в себя воздух…

Она увидела туго перевязанные пачки банкнот – по двадцать, пятьдесят и сто долларов.

На деньгах, словно причудливый гарнир на зеленом салате, покоился пистолет сорок пятого калибра, в котором она узнала оружие, привезенное Майклом домой с войны.

Удивленно глядя на деньги и на оружие, Пэтси Энн заметила, что ленточки на пачках были не новые. Они пожелтели от времени, хотя сами банкноты казались абсолютно новыми, как будто ими не пользовались. Видимо, этот ящик заполнялся очень долго.

– Ско-о-о-о… – протянула Пэтси Энн.

– Сколько? – спросил Майкл. – Полмиллиона с мелочью. Не так уж много, но хватит для начала. Во многих странах жизнь дешевле, чем здесь.