В ад с «Великой Германией» - Ганс Рефельд

28 марта 1944 г. Придя сегодня вечером на нашу квартиру, мы нашли на столе большой графин с вином, а рядом визитная карточка: «Кашшаи Виктор, Tanito jelölt, Emöd (преподаватель из Эмёда)».

На обратной стороне карандашом написано:

«Дорогой Ганс!

Я все еще здесь и жду тебя. Есть целый литр вина, приходи с Генрихом. Я все написал на этой карточке. До встречи.

29–31 марта 1944 г. «Неопределенное положение» в Венгрии урегулировано. Мы узнаем лишь немногое из того, что послужило причиной нашего пребывания здесь. Пожалуй, мы должны укрепить дух нашего союзника своим присутствием. Русские продвинулись вперед в направлении восточной границы Румынии. В Карпатах обстановка сложная! Мы узнаем, что «наш полк должен соединиться с 1029-м отдельным моторизованным полком „Великой Германии“» у Мишкольца, чтобы погрузиться в вагоны. Затем последовал новый приказ: «Усиленный 1029-й полк моторизованной пехоты „Великой Германии“ должен быстрым темпом двигаться к венгерско-румынской границе», чтобы блокировать тамошние переходы, так как Советы стоят уже у восточных склонов Карпат. Карпаты должны стать им преградой. Мы отправляемся по маршруту Токай — Ньередьхаза — Дебрецен.

4 апреля 1944 г. Мы нарушаем границу. Что ожидает нас там? Колонна приближается к городу Ватра-Дорней. Мы видим, как по улице длинной колонной тянутся войска — печальная картина. Но мы не знаем, уходят ли они по приказу или нет. Наш поезд едет очень медленно. На запасном пути станции — скопление русских пленных с опущенными головами. В котловане близ путей тело застреленного ивана, который хотел бежать. В тесных долинах — бронированные надолбы и проволочные заграждения. Дорога идет по одной стороне вдоль крутых горных склонов и спускается вниз в долину. Из-за многих поворотов и серпантинов поезд вытягивается в километровую длину. Румынские часовые стоят в туннелях, виадуках и на мостах. Мы узнаем, что город Черновицы снова взят венгерскими войсками. Положение же на всем Восточном фронте нам точно не известно. На маленькой станции товарный поезд с 15 легковыми машинами стоит уже четыре недели. Он должен идти в Одессу. Но в связи с изменившимся положением на фронте ждет нового приказа. Наш поезд останавливается на вокзале Варта-Дорней. На запасном станционном пути стоит поезд с эвакуированными немцами. Через два часа поезд трогается. Звездное ночное небо залито лунным светом. Покрытые снегом дикие горы выглядят фантастически. С тремя унтер-офицерами мы уютно устроились в вагоне и слушаем, как играет аккордеон. Через несколько долгих часов поезд останавливается, и мы выгружаемся в Садовых Камполо. На рассвете едем на грузовиках среди диких Карпатских гор. Гадаем, куда нас дальше отправят. Луна частично скрылась за облаками, покрывая их края серебром. У всех мостов дорогу преграждают шлагбаумы. В крутых изгибах через горы течет р. Молдова. Мы останавливаемся в городе Гура Хуморулуй и расходимся там по квартирам. Нас удивляет этот город: он совершенно пустой. Я с трудом нахожу расположение румынских солдат. Когда Восточный фронт отдаляется, сюда неожиданно и быстро возвращается население и появляются служебные инстанции, убегавшие из города. Евреи имели только два часа времени, чтобы убежать отсюда. Многие ничего не успевали взять с собой. Наша квартира находится в здании рядом с церковью. Мы охраняем вместе с румынской армией перевал. Далее, впереди, залегли солдаты, которые имеют приказ проверять паспорта и уходить только в крайнем случае на наши позиции. Солдаты залегли в окопах. Большая часть населения, которое осталось здесь, это фольксдойче, с которыми мы очень легко находим общий язык. С нашим хозяином квартиры ведем добрые беседы. Он воодушевленно рассказывает о своей службе в солдатах австрийской армии (Австрия перед Первой мировой войной 1914–1918 г. была империей и королевством). Он вспоминает местную управу, почту и торговлю. Довольно потешно рассказывает о взаимоотношениях между румынской и немецкой армиями. Сын у него тоже солдат. Ему 18 лет, и он воюет на Восточном фронте. Хозяин говорит о плохом обращении румынских командиров. Сам же он хвалит все немецкое и выражает надежду, что Германия победит. Он был несколько лет в Америке и брал уроки английского языка. Хозяин произнес несколько английских слов. Утром я умылся, побрился и понял, что необходимо переехать на другую квартиру. В то время как солдаты собирали вещи, я бродил по пустым домам. Здесь квартировали отставшие немецкие вспомогательные подразделения, потом в большинстве случаев казаки. Все они грабили, по привычке, эти дома. В них все порвано и разбросано. Печально, печально! Мы очень хорошо обходимся с гражданским населением! Большинство здесь говорит по-немецки. На улице процветает меновая торговля. Мы меняем табак и сигареты на шпик, яйца и масло. У нас пока еще нет минометов, а только два противотанковых орудия (5-см), которые гарантируют нашей части защиту на перевалах. Лежим в окопах, готовые ко всему.

5 апреля 1944 г. День проходит обычно. Служба идет. Вечером мы с унтер-офицерами противотанковой батареи и нашим фельдфебелем сидим в комнате. Во второй половине дня «организуем», переходя от дома к дому, себе обед из картофеля и яиц. Иваны, которые жили здесь короткое время, вели себя очень! Наш санитар хорошо играет на губной гармошке, а унтер-офицер Хайнц Шписс подпевает ему своим приятным голосом. Около 22.00 мы прощаемся и, проверив позиции, укладываемся спать. Среди ночи нас разбудили по внезапной тревоге: «Всех унтер-офицеров к командиру!» Что все это может значить? Что там случилось? Мы быстро одеваемся и бежим к нашему капитану. Он коротко сообщает нам, что возвращающиеся гражданские лица и немецкие солдаты видели примерно в 25–30 км перед нами русских, которые прорвались сюда с 20 танками. Направление их движения — на Гура Хуморулуй! Итак: «Тревога! Танки!» На нашем участке фронта только лишь отставшие возвращающиеся немецкие подразделения, без тяжелого оружия и противотанковых пушек. Мы имеем, правда, старые 3,7-см и 5-см противотанковые орудия и спешно готовим их к бою.

6 апреля 1944 г. Мы готовим к обороне наших молодых солдат и объясняем им, как надо воевать с танками. Короткий инструктаж унтер-офицеров. Солдаты должны знать все новейшие приемы борьбы с броневыми чудовищами. Так, у нас имеются фаустпатроны, противотанковые гранаты, уже известные с 1943 года, бутылки с двумя воспламеняющимися жидкостями, которые разбиваются при ударе и заволакивают танковые щели дымом, делая экипаж небоеспособным. Погода теплая и солнечная. Коричневые горы вырастают прямо из долины. Снег уже большей частью растаял. Рождественские ели и сосны довольно скудно растут, не поднимаясь до горных вершин. Теперь мы ждем русские танки. Но до полудня они у нас не появляются. Тревога оказывается ложной, не основанной на фактах. Это обыкновенные, панические слухи убегающих солдат и мирного населения. Но солдаты продолжают бежать к нам с передовых позиций. Они частично деморализованы! Мы возвращаемся в город и готовимся вести прежнее, домашнее времяпровождение. На улице я «продаю» пачку табака и получаю 1 кг шпика! (50 г табака стоит 400 лей). Среди гражданских лиц появляется старый пан, который бежал сюда с Кавказа через Кубань, Керчь, Крым, Одессу.