Ричард I Львиное Сердце - Ульрика Кесслер

В этом смысле не представляется возможным завершить главу о Вексене, не рассмотрев ситуации, сложившейся на конец правления Ричарда в 1199 году. Пока тот был в германском плену, Жизор из-за предательства попал в руки Филиппа, и первостепенной задачей Ричарда сразу после возвращения стало отвоевать Вексен. Незадолго до своей смерти он почти добился этого, и лишь Жизор все еще находился в руках у Филиппа. Но он был окружен, и падение главной крепости Вексена было вопросом времени. И тогда, вспомнив тактику Генриха II, Филипп предложил заключить брачный союз между наследником французского престола Людовиком и кастильской племянницей Ричарда. Интерес в данном случае представляет вопрос о приданом. Еще в 1195 году в одном из брачных проектов, которые Филипп пытался реализовать, он сделал крутой поворот в правовой аргументации. Правда, тогда речь шла о всем Вексене, а теперь лишь о Жизоре, шаткое положение которого и объясняло проявленную Филиппом гибкость: молча признавалось, что Вексен принадлежит Ричарду, хотя единственно с той целью, чтобы он передал его будущим супругам в качестве приданого. Откровенный цинизм и полная искусственность подобного правового обоснования становятся очевидными, если обратиться к постановке вопроса о приданом в Лягулетском мирном договоре 1200 года между Иоанном и Филиппом. Несмотря на первоначальные успехи Иоанна, соотношение сил, по оценке Филиппа, должно было драматически измениться не в пользу анжуйского партнера по переговорам: Жизор теперь и вовсе не упоминался, а о Вексене речь шла лишь в связи с уступками английского короля, который своей племяннице уже выделил в качестве приданого владения в Берри. С учетом новых перспектив, открывавшихся ввиду предстоявшего восшествия Иоанна на престол, Филипп утратил всякий интерес к малозначительным правовым нюансам между владением Вексеном де-факто и де-юре.

Давно уже стал больным вопрос: кто повинен в том, что брак между Ричардом и Алисой, позволивший бы, наконец, окончательно решить проблему Вексена, никак не мог состояться, Источники на этот счет дают в высшей степени противоречивые объяснения:

Генрих был против брака.

Ричард не хотел этой невесты.

Он снова и снова просил отца женить его на Алисе.

Целесообразнее, как нам представляется, поэтому полагаться не на мнения источников, а на бесспорные факты, и окончательные выводы делать именно с этих позиций.

То, что Ричард не желал брать в жены Алису, можно считать доказанным, ибо в 1191 году он женится на Беренгарии Наваррской. И если бы препятствовал браку отец, Ричард мог бы жениться на Алисе сразу же после поражения и смерти того в июне 1189 года. Внезапная перемена намерений в данном случае маловероятна уже по той простой причине, что в одной из песен Бертрана де Борна, датируемой 1188 годом, мы находим вполне правдоподобное подтверждение тому, что Ричард уже в то время вел тайные переговоры с Наваррой о Беренгарии. Главный пункт договора о капитуляции, подписанного Генрихом 4 июля 1189 года и отражавшего интересы победителей, то есть Филиппа и Ричарда, обязывал Генриха передать Алису в руки доверенному лицу, назначенному его сыном из числа высшей знати. И ни слова о предстоящей свадьбе Ричарда с Алисой. Не следует ли отсюда, что в то время Ричард даже не утруждает себя тем, чтобы создать видимость желательности для него этого брака?

Кто же пытается убедить нас в том, что Ричард упрашивал отца отдать ему в жены Алису, которую тот содержал под «домашним» арестом? Французские или профранцузские источники, в которых этот брак связывался с правом на английский престол, исходили из явно не отвечавшей истине посылки будто большая честь была бы оказана жениху подобным браком. Это Ригор, Philippidos, Эракл-«Эрнуль», из английских же отметим ссылающегося на французские авторитеты Гервасия. В таких же солидных источниках, как Gesta и Chronica Говдена, да еще, может быть, у Дицето, отражено иное положение дел: повествуя о крупнейших конференциях 1188–1189 годов, они сообщают лишь о требовании Филиппа к Генриху — женить Ричарда на Алисе. Но поскольку Ричард сам на них присутствовал и, в конце концов, вступил в союз с Филиппом, то, если отвлечься от общей картины, не правильнее ли рассматривать согласие Ричарда как простое соблюдение формальностей, да и только. Однако равным образом в этом можно усмотреть признаки сознательной осторожности Ричарда, косвенно свидетельствующие о том, что он сам как раз и не желал открыто обсуждать это требование. Впрочем, все высказывания источников о желаниях Ричарда в этом смысле представляют для нас интерес уже потому, что знакомят нас с уровнем осведомленности летописцев, так как в том, что кандидатура Алисы была отклонена самим Ричардом, сомневаться не приходится.

Таким образом, позицию Генриха можно толковать двояко: Генрих был со своим сыном единодушен и также не хотел этого брака (несмотря на то, что сам о нем договаривался еще в 1169 году); Генрих, в отличие от Ричарда, желал его брака с Алисой, и тогда у них по этому вопросу были большие разногласия.

Но и здесь нельзя положиться на источники. Прямые указания на то, что Генрих не хотел выдавать Алису за Ричарда, из основных источников содержатся лишь у Ритора и Гийома Бретонского в Chronica.

Какие же выводы напрашиваются из этих двух версий, где истинной может быть лишь одна? Если исходить из предположения о единодушном неприятии Генрихом и Ричардом этого брака, становится совершенно неясно, почему же в таком случае помолвка не была расторгнута. Или причина в том, что, одобряя в принципе подобный союз, гарантировавший права на Вексен, Генрих препятствовал его заключению из-за того, что не хотел уступать его Ричарду в качестве приданого? Но ведь он не отдал Вексен и Генриху Младшему, который также претендовал на это приданое. Нет и свидетельств того, что Ричард немедленно потребовал бы передачу ему Вексена. Вот почему этот мотив, на который в одном месте намекает Гийом Бретонский, выглядит неубедительно. Пониманию очевидного расхождения между предполагаемым желанием Генриха и его поступками, результатом которых было затягивание осуществления этого брака, мало способствует и тот факт, что в этом никак нельзя усмотреть его козни по отношению к Ричарду, так как последний сам не хотел видеть Алису своей женой. Даже если допустить, что в душе Генриха шла яростная борьба, то уж на отношениях с Ричардом она отразиться никак не могла. Во всяком случае, он выглядел бы законченным психопатом, так как затягивание конфликта приводило к тому, что с определенного момента он бы уже не выигрывал, а терял время. И то, что Генрих оказался не в состоянии воспользоваться достигнутым взаимопониманием, в конце концов вынудило Ричарда выступить против отца.