Золушка-грешница - Кимберли Рэнделл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его рука то и дело прикасалась к ее руке, его бедро задевало ее ноги, напоминая о незабываемой встрече. Каждый его жест, каждое слово, произнесенное проникновенным низким голосом, воспламеняли ее, рождали в ее воображении самые смелые образы. Ее соски отвердели, ее бедра изнывали по его ласкам, в животе разливалось томление. Но самое ужасное, Фрэнки не могла убежать. Только она собралась сходить в кухню за вторым стаканом воды, как Макбрайд сейчас же встал с дивана и через минуту вернулся с полным кувшином.
Впрочем, кое-какой выход из положения все же был. К тому времени когда команда на плотах приближалась к финишу, Фрэнки допила всю воду и покончила с двумя бутылочками пива, так что ее мочевой пузырь был переполнен.
Извинившись, она бросилась в ванную, где, к собственному облегчению, смогла сбрызнуть пылающие щеки ледяной водой. Ей стало чуть лучше. Фрэнки посмотрелась в зеркало: ее глаза горели. Что же она увидела в них? Страх, Панику. Желание. Вину.
Господи, да она с ума сходит! И, к собственному стыду, все еще не теряет надежду. Потому что, положа руку на сердце, она вынуждена была признаться себе, что одной ночи с Коннором ей было мало.
Фрэнки на цыпочках вышла из ванной и направилась в спальню — чтобы поискать маску там. Дверь была открыта, на ночном столике горел ночник. Прошлым утром у нее не было возможности осмотреться здесь, так что теперь надо было наверстывать упущенное. По-настоящему мужская, комната была отделана в темно-синих тонах. Большую часть пространства занимала огромная кровать; из другой мебели здесь был лишь большой комод и книжный шкаф, набитый книгами по искусству и спорту. Фрэнки едва сдержала желание броситься на его кровать и уткнуться лицом в подушку.
«Маска», — напомнила она себе.
Фрэнки опустилась на пол, заглянула под кровать, под шкаф, в каждый уголок. Поиски привели ее к чулану-шкафу — просторному помещению с полками вдоль стен. Его запах был повсюду, от него у нее задрожали руки, бешено забилось сердце. Господи, только бы найти эту маску и уйти отсюда поскорее!
— Так вот почему ты так долго. — От звука низкого голоса Коннора Макбрайда она чуть не подпрыгнула. Подняв голову, увидела в большом зеркале его отражение.
Коннор стоял в дверях чулана, упершись руками в верхнюю часть дверного косяка, загораживая свет и, к несчастью, путь к отступлению.
— Я… м-м-м… — Фрэнки не знала, что и сказать, тем более что в голове у нее вертелась единственная мысль о том, до чего он хорош без рубашки. Налитые мышцы так и переливались под загорелой кожей. — Я ищу тут кое-что. — Фрэнки встала и отвернулась.
На лице Макбрайда расползлась медленная улыбка.
— Наверное, контактную линзу? — предположил он.
— Да, — поспешно согласилась Фрэнки. — Только не ту, которую я искала в гостиной. Другую. Видишь ли, я выходила из ванной и услышала тут какой-то шум.
— Шум? — переспросил Коннор.
— Это был Ку Джо, — кивнула Фрэнки. — Мне показалось, что он жалобно скулит, вот я и зашла сюда, чтобы выяснить, не случилось ли с ним чего. Я заморгала, и — представляешь? — вторая линза выпала у меня из глаза. — Объяснения нелепее было не придумать, но что она могла сказать, когда он так выразительно смотрел на нее?
Фрэнки ждала новых вопросов. Ждала, что он станет над ней смеяться, подтрунивать. Вместо этого он вошел в чулан, и сердце подскочило в ее груди.
— Помнишь, когда мы в последний раз были здесь вместе? — спросил он.
— Ну-у… В общем… Пожалуй, нет.
— А я помню. — Он прикоснулся к ее щеке — еле-еле, но и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы по ее коже побежали мурашки. — Мы с твоим братом устроили прощальный вечер, и все играли в «бутылочку». Ты в это время уже должна была спать наверху.
— Это было несправедливо, — вымолвила Фрэнки. — Мне было уже пятнадцать, а меня отправляли в постель. Ты только представь, до чего мне было обидно!
— Стало быть, ты все-таки помнишь? Фрэнки отвернулась и уставилась на его отражение в зеркале.
— Я помню, что кто-то тайком принес на вечеринку шесть упаковок пива и очень вкусный торт. К тому же в доме так пахло духами «Чарли», что у меня глаза слезились, — сказала она.
— Марк всегда любил, чтобы от девушек хорошо пахло,
— Ты тоже, — заметила Фрэнки.
— Вообще-то да, — проговорил Коннор, вставая у нее за спиной. Его рука скользнула ей на грудь, потом лениво опустилась на живот. — Но у меня было еще кое-что для упрямой девчонки, которая спустилась вниз после того, как папа велел ей ложиться спать.
Его слова пробудили бурю противоречивых чувств, которые Фрэнки постаралась скрыть. Должно быть, она чего-то недослышала. У него было что-то для нее?
— Я… я не могла спать, когда веселье было в полном разгаре, — призналась она.
— Это хорошо, — продолжал он и дотронулся до плеча Фрэнки, а затем наклонился и поцеловал нежный изгиб ее шеи. — Я так и вижу, как ты сидишь напротив меня. На тебе джинсовые шорты и футболка со смеющейся мордочкой. И еще ты без лифчика.
— Откуда ты… — Она не договорила, потому что Коннор указал пальцем ей на грудь — там, под тканью, отчетливо выделялись ее соски.
— Вот откуда я узнал, — ответил он на недоговоренный вопрос.
— Вот уж не думала, что кто-то мог это заметить.
— А я замечал. Всегда замечал. Мне хотелось сорвать с тебя футболку, чтобы увидеть эти прелестные грудки и твердые сосочки. И поцеловать их. И твои губы. Мне безумно хотелось поцеловать тебя в губы.
Это признание поразило Фрэнки. Так, выходит, он думал о ней? Грезил ею? Замечал ее?
— Ты же выгнал меня через несколько секунд.
— Я вынужден был это сделать. Я боялся, что не смогу остановиться. И, черт возьми, не смог бы!
— Да, но после этого ты ушел с Люси Джексон.
— Я попросил ее подвезти меня домой.
На лице Фрэнки появилась скептическая усмешка.
— Подвезти домой или подвезти на себе? — спросила она.
— Только после твоего поцелуя, дорогая, мне нужно было и то и другое. Правда, дальше машины Люси мы не добрались.
— Зачем ты рассказываешь мне все это?
— Может, это ностальгия… — Их глаза встретились в зеркальном отражении. — А может, мне просто было необходимо отвлечься от мыслей о тебе. — Он наклонился, и его губы оставили на ее шее пылающую дорожку. — Я хотел тебя. Только тебя, — шептал Коннор ей на ухо. — Я хотел целовать и ласкать тебя одну, но ты же была сестрой моего лучшего друга. Черт! Ты и мне была как сестра, и я старался гнать от себя далеко не братские мысли.
— А сейчас? — шепотом спросила Фрэнки, следя за его глазами.
— А сейчас я хочу войти в тебя — хочу до боли, а потому я не отпущу тебя до тех пор, пока не сделаю все, к чему так стремится моя плоть. — Его ладони легли на ее грудь. — Я хочу попробовать тебя на вкус — все твое тело. — Он поводил носом по ее шее, а затем лизнул это место. — А ты что скажешь? Ты хочешь поцеловать меня, Фрэнки? — Его руки продолжали ласкать ее тело, губы бабочками порхали по ее нежной шее, подбородку. — Ты хочешь меня, Фрэнки? Хочешь? — спросил он, поворачивая ее лицом к себе.