Разрушь меня - Тахера Мафи

Уорнер располагается во главе центрального стола. Когда замечает Адама, он встает.

Встает вся комната.

Я практически сразу же осознаю, что по обе стороны от него есть свободные места; я не собиралась останавливаться, но я это делаю. Я быстро осматриваю присутствующих и не замечаю ни одной женщины.

Адам задевает крохотное местечко на моей спине кончиками трех пальцев, и я поражаюсь ощущениями. Я спешу вперед, и Уорнер прямо-таки сияет при виде меня. Он отодвигает стул слева от него и жестом указывает мне присесть. Я сажусь.

Я стараюсь не смотреть на Адама, когда тот садится напротив меня.

— Ты знаешь... в твоем шкафу есть одежда, дорогая.

Уорнер садится около меня; комната повторно садится и возобновляет непрекращающийся поток разговоров. Он почти полностью поворачивается в мою сторону, но, так или иначе, я осознаю присутствие одного-единственного человека, который сидит напротив меня. Я сосредотачиваюсь на пустой тарелке, стоящей в двух дюймах от моих пальцев. Складываю руки на коленях.

— И тебе больше не нужно надевать эти грязные теннисные туфли, — продолжает Уорнер, бросая еще один взгляд, перед тем как налить что-то в мой стакан. Похоже на воду.

Я так хочу пить, что могла бы осушить водопад.

Я ненавижу его улыбку.

Пока не улыбается, ненависть похожа на все остальное. Пока она не крутится вокруг тебя и не лжет губами и зубами, кажущимися слишком пассивными, чтобы нанести удар.

— Джульетта?

Я слишком быстро дышу. Сдавленный кашель застревает в горле.

Его стеклянные зеленые глаза смотрят на меня.

— Разве ты не голодна? — Слова слаще мёда. Его рука в перчатке касается моего запястья, и я чуть не вывихиваю её в своем поспешном стремлении отстраниться от него.

Я могу съесть каждого человека в этой комнате.

— Нет, спасибо.

Он облизывает губы, что затем превращается в улыбку.

— Не следует путать глупость с храбростью, дорогая. Я знаю, что ты ничего не ела последние несколько дней.

Что-то в моем терпении лопается.

— Я действительно лучше умру, чем буду есть вашу еду и слушать, как вы зовете меня « любимой», — говорю я ему.

Адам роняет вилку.

Уорнер бросает на него быстрый взгляд, а когда вновь смотрит в мою сторону, его взгляд ужесточается. Он смотрит на меня в течение нескольких бесконечно долгих секунд, после чего вытаскивает из кармана пиджака пистолет. И стреляет.

Вся комната кричит перестать.

Мое сердце — в горле, трепещет крылышками.

Я поворачиваю голову очень, очень медленно, следуя в направлении, которое указывает пушка Уорнера, только чтобы увидеть, что он снял какое-то мясо прямо с кости. Блюдо с едой, немного дымящейся, едой, упавшей меньше чем в футе от гостей. Он выстрелил не глядя. Он мог убить кого-нибудь.

Мне требуется очень много усилий, чтобы продолжать сидеть прямо.

Уорнер кидает ствол прямо мне в тарелку. Тишина дает ему пространство, из-за чего он гремит по всей Вселенной.

— Осторожно подбирай слова, Джульетта. Одно моё слово — и твоя жизнь здесь будет не так уж легка.

Я моргаю.

Адам толкает мне тарелку; силой своего взгляда, словно раскаленной кочергой, прожигает мою кожу. Я смотрю вверх, и он поднимает голову на маленький миллиметр.

Его глаза говорят « пожалуйста».

Я беру вилку.

Уорнер ничего не упускает. Он громко прочищает горло. Безрадостно смеется и нарезает мясо на своей тарелке.

— Должен ли я заставить Кента выполнять всю работу за меня?

— Извините, что?

— Кажется, он единственный, кого ты слушаешь. — Его тон весел, но челюсть сжата. Он поворачивается к Адаму. — Я удивлен, что ты не передал ей мою просьбу переодеться.

Адам сел прямее.

— Я передал, сэр.

— Мне нравится моя одежда, — говорю я ему.

«Я хочу ударить тебя в глаз», — этого я ему не говорю.

Улыбка Уорнера возвращается.

— Никто не спрашивал, что тебе нравится, дорогая. А теперь ешь. Ты должна выглядеть хорошо, когда будешь на моей стороне.

Глава 13

Уорнер настаивает на том, чтобы сопроводить меня к моей комнате.

После обеда Адам исчезает с парой других солдат. Он уходит без единого слова или взгляда в мою сторону, и я не имею никакого представления, чего ожидать. По крайней мере, мне нечего терять, кроме своей жизни.

— Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела, — говорит Уорнер, когда мы идем по направлению к лифту. — Ты видишь меня только врагом.

— Мы всегда будем врагами. — В голосе трещат осколки льда. Слова тают на языке. — Я никогда не стану той, кем ты хочешь меня видеть.

Уорнер вздыхает, когда нажимает кнопку вызова лифта.

— Я действительно думаю, что ты передумаешь.

Он смотрит на меня с легкой улыбкой. Жаль, правда, что столь поразительные взгляды должны тратиться на таких жалких людей, как я.

— Джульетта, ты и я — вместе? Мы будем непобедимы.

Я не смотрю на него, но чувствую, что его взгляд охватывает каждый сантиметр моего тела.

— Нет, спасибо.

Мы в лифте. Мир со свистом проносится под нами, и через стеклянные стены сцену между нами видит каждый человек на каждом этаже. В этом здании нет секретов.

Он трогает меня за локоть, и я отодвигаюсь.

— Ты еще можешь передумать, — говорит он мягко.

— Как ты можешь об этом знать? — Двери лифта открываются, но я стою на месте.

Я наконец поворачиваюсь к нему, потому что не могу сдержать любопытства. Я изучаю его руки, столь тщательно защищенные кожей; рукава толстые, жесткие и длинные. Даже воротник высокий и царственный. Он одет безукоризненно с головы до ног и закрыт полностью, кроме лица. Даже если я захочу дотронуться до него, не уверена, что смогу. Он защищен.

От меня.

— Как насчет поговорить о завтрашнем вечере? — Он поднимает бровь и предлагает мне руку.

Я решаю проигнорировать её, когда мы выходим из лифта и идем по коридору.

— Возможно, ты могла бы надеть что-нибудь симпатичное.

— Какое у тебя имя? — спрашиваю я его.

Мы стоим перед дверью в мою комнату.

Он останавливается. Удивлен. Его челюсть почти незаметно напрягается. Он смотрит на меня пристально до тех пор, пока я не начинаю сожалеть об этом вопросе.

— Ты хочешь знать моё имя.

Мои глаза непроизвольно сужаются.

— Уорнер — твоя фамилия, не так ли?

Он чуть не улыбается.

— Ты хочешь знать моё имя.

— Я не знала, что это секрет.

Он подходит ближе. Его губы дергаются. Его глаза опущены, губы слегка приоткрыты. Он проводит скрытым под перчаткой пальцем по моей щеке.