Опаленная колыбель - Иван Тропов

— Что случилось?! — Линский блажит с задних кресел.

Но что случилось, не понять — Дымок больше половины мониторов отключил.

— Дымок! — рычу. — Вырубай свое сито!

Только бы слишком поздно не было! Если реактор вразнос пошел…

А Дымок даже не дергается.

— Пожалуйста, Серж, — говорит лениво так. — Мне больше и не нужно.

Тут до меня дошло. Это не диагностика флаера выдала тревогу, это братишкина прога какой-то сигнал подала.

— Дымочек… — цежу сквозь зубы. Так и дал бы в ухо этому остряку-самоучке! — Еще один такой фокус, бр-ратишка, и я стану круглым сиротой! Понял?

На заднем сиденье Линский за сердце схватился и шипит что-то от души. Вчера он Дымка как бы усыновил, а теперь вот прекрасный повод уматерить…

— Наверно, это один процент расчетов пройден, Дмитрий Олегович? — говорит мстительно. — Позвольте Вас поздравить с успехами.

Но с братишкой такие шпильки бесполезны.

— Спасибо, Олег Львович, — говорит, смущенно так глазки потупив. — Но, вообще-то, это уже весь обсчет завершен.

Уставился Линский на Дымка изумленно. Шутит братишка, что ли?

Я тоже к Дымку пригляделся. Не похоже…

— Вы шутите, Дмитрий Олегович? — Линский говорит удивленно.

Но Дымок только плечами пожимает неопределенно — и отвечать не собирается. Типа, уже с головой в исследование результатов погрузился, пижон!

Свой комп от бортового отключил, на колени к себе пристроил и давай на клавиатуре топтаться всеми десятью пальцами — формы запросов на экране одна другую с такой скоростью сменяют, что даже разглядеть толком ничего невозможно. Ясно только, что что-то фильтры Дымка все же отловили. Вот он теперь и проверяет вручную, что именно в них застряло.

Только фигня всякая там застряла, скорее всего… Он же свои фильтры не отлаживал, наспех составлял. А тут малейший зевок — и привет, надо все по новой перелопачивать.

Линский поначалу тоже недоверчиво на Дымка косился. Да и как же ему поверить, что Дымок что-то ценное мог выловить из свищевых файлов — если Линский этой проблемой месяцами занимался, да еще и лучших городских программистов запряг, и все вбестолку?

Но всех его сомнений минут на пять и хватило. А потом не выдержал. Через спинки кресел перегнулся и так и норовит Дымку через плечо заглянуть.

— Ну как, Дмитрий Олегович? — пристает. — Есть улов?

А Дымок уже что-то нашел. И что-то важное — аж дрожит весь от радости. Но старательно лицо попостнее делает, будто ничего особенного не случилось. Это он так перья распускает — крутого по самое не могу интела из себя строит, пижон малолетний.

— Да, Олег Львович, — говорит лениво, даже слова начал растягивать. — По моим скромным оценкам, есть как минимум один шпион. И его личность определена с вероятностью в восемьдесят два процента, плюс-минус три процента стандартное отклонение.

Побледнел Линский. Свищевые программеры не смогли вероятность обнаружения и до половины дотянуть, а Дымок через восемьдесят процентов перевалил!

Но быстро в себя пришел. Поджимает губы скептически, улыбочку вежливую выдавливает.

— И кто же это, позвольте поинтересоваться? — спрашивает лилейным до ядовитости голосочком.

— Министр культуры, — Дымок говорит. — Евгений Скупцов.

Линский улыбаться перестал. Видно, не пальцем в небо Дымок попал.

Зато Дымок на Линского косится ехидно. Вроде как опять он переплюнул нашего новообретенного папашу, вместе со всеми его бывшими подчиненными.

Линский, конечно, этого не стерпел — ну и давай они спорить, корректные ли Дымок фильтры составил. Правда, без матюгов, без всего такого спорят. Если вы с такими как Дымок или Линский долго не общались, то сразу и не поймете, что они так спорят.

Так бы, наверное, еще пару часов и пинались — интелам только дай повод поспорить! — но тут генерал влезает.

— Эй, Димон! — зовет по рации. — Не проспите посадку! Прилетели.

Но проспать тут трудно. На экранах совершенно дикий видочек.

Джунгли обрываются — и до самого горизонта огромная прогалина, кмов пятьдесят в поперечнике. Ни деревца, ни кустика, ни травинки — совсем никакой растительности. Только желтый песок.

Сразу видно, здесь до Конфликта большой город был — еще наземный. А когда ядерно-термоядерная разразилась, на город столько ракет обрушилось, что их взрывы в одно огромное огненное торнадо слились — и все, ну совершенно все в городе выгорело, от бетона до стали. Даже органика в почве выгорела — только песок и остался. Зато радиация такая стала, что вот уже сто лет там ничего не растет. Внешние дозиметры на нашем флаере еще за пару кмов до края прогалины оживились. А на инфракрасных камерах эта прогалина — как теплая сковородка.

Обходим мы эту песочницу по краешку, к джунглям сворачиваем, и кмах в десяти от западной границы на посадку идем. За небольшим холмом в джунглях еще одна прогалина. Не такая большая, как первая — всего-то в несколько кмов. В песке крышки ракетных шахт блестят, между ними вход в туннель.

Первый шлюз сразу под поверхностью — мощный такой шлюз. Главные ворота — стальная плита за три метра толщиной. Даже если городская ПВО даст сбой, не так-то легко будет этот шлюз пробить. За ним туннель вниз — почти восемьсот метров. И не голый гранит, как в нашем Ангарске — а сплошная стальная заливка.

Внизу еще один шлюз. После него тщательная дезактивация и таможенный ангар. Но генерал не последний человек в Империи, и мы не останавливаясь дальше проскочили.

На стоянке — чего только нет. От потрепанных семидесятых «Скатов», которые я в нашем Ангарске только в музее и видел, до мощных «Гарпий» и «Фурий». И «Драконы» есть — эти вроде наших девяностых «Скатов», где-то на востоке их делали. А в дальнем углу стоянки даже парочка «Валькирий» красуются. Вот эти уже почти как наши сто первые «Скаты» будут — самые лучшие флаеры из всех, что европейцы делали. Их я вообще только в симуляторах и встречал — думал, вживую никогда не увижу.

На боевых флаерах дальше нельзя, пересаживаемся на легкие внутригородские. Тоже что-то европейское, очень миниатюрное. Прямо не флаеры — игрушки. Еще один шлюз проходим, уже чисто символический, а дальше…

Действительно, центр Империи. Туннель тугоплавкой керамикой обшит. И пластины вовсе даже не обшарпанные, наоборот, почти новенькие. Кабели на потолке рваной изоляцией не светят. Свет яркий, и подобран хорошо. Кислорода в воздухе процентов девятнадцать. А уж когда мы от внешнего туннеля до самого города добрались…

Улицы не то, что широкие — просто гигантские, за полсотни метров в поперечнике! По бокам уличных туннелей непрерывная череда магазинчиков и забегаловок — сплошной неон, лазеры и голограммы. Вдоль них пятиярусные пешеходные дорожки. А народу-то! Прямо бурлит.

По потолку и внизу туннеля электрокары бегают. А по центру легкие флаеры проносятся, в три двухъярусных ряда. Красотища, аж дух захватывает! Не знал бы, как здесь вертикаль власти устроена — точно захотел бы тут жить.

Но о вертикали власти не забудешь. Легкие флаеры, на которые нас пересадили, шестиместные. Шутемков с парой своих ребят в наш флаер набился, и теперь давай к Дымку приставать.

— Молодец, Димон! — говорит. — Правильно, что мы сюда заглянули. Тебе-то в вашем Ангарске-Мухосранске наши деньги все равно ни нужны, а здесь я тебе куплю, что выберешь! Торговцы как раз в городе должны быть.

Тут генерал на одного из своих парней отвлекся. Вообще-то его ребята все тупорылые, стрижены почти наголо и накаченные — а этот парень какой-то странный. Лоб высокий, волосы длиннющие, ниже плеч. Сам весь чахлый какой-то — даже станнера на поясе нет. А глаза… такие глаза после хорошей дозы психотропов бывают. Да и весь он какой-то заторможенно-отмороженный… На комп Дымка — вообще как мартышка на удава уставился.

— Игорян! — генерал его в бок пихает. — Торговцы в городе?

Игорек этот из внутреннего мира вынырнул, волосы с левого виска откинул — и я обомлел. У парня натуральный шунт в голову вделан!

У нас в Ангарске шунты запрещены, уж больно это для психики опасно. Ну, ясно, запрещены-то запрещены, но все равно встречаются — у нас и травка тоже как бы запрещена… Но у нас если уж кто себе шунт и ставит, то хотя бы незаметно. А у этого Игорька из виска выпирает стальная бляха почти с ладонь! Разъемов разных в ней с десяток, и даже крошечный передатчик огоньками перемигивается!

Игорек на пульте флаера инфракрасный порт включает, потом на виске щелкает, передатчик оживляя — и совсем из реальности выпадает. Дикое это зрелище, когда человек с шунтом глотает информацию. Открытые глаза вверх задираются и бешено дергаются из стороны в сторону, словно рой мух пересчитывают. Вот-вот не то совсем закатятся, вывернувшись задом наперед, не то вообще из глазниц повылетают.

— Торговцы в городе, хозяин, — Игорек говорит, а сам все дико вращает глазами, словно андроид, у которого блок глазной коррекции полетел.