Принцип оборотня (сборник) - Клиффорд Саймак

Саттон смотрел на конверт.

Джон Г. Саттон, мой предок, живший шесть тысяч лет назад… Его кровь течет во мне, хотя время и разбавило ее во много раз. Но он существовал, этот человек, жил, дышал, ел, пил, а потом умер. Он видел, как встает солнце над зелеными холмами Висконсина… если, конечно, в Висконсине есть холмы, и вообще – где он, этот Висконсин?

Наверное, он ходил на реку ловить рыбу, а на склоне лет, вероятно, возился в садике у дома…

У него была совсем другая жизнь, думал Саттон, и в ней наверняка были свои прелести. Джон Г. Саттон жил ближе к Земле, потому что у него, кроме Земли, ничего не было. Он понятия не имел ни о какой инопланетной психологии, и Земля в его время была всего лишь местом для жизни, а не центром управления, где никто уже не выращивает полезных растений и не производит полезных вещей. Он мог выбрать себе любую профессию и не страдал от этой треклятой обреченности – трудиться только в органах управления, на благо экспансии Галактической Империи.

И до него, и после него были другие Саттоны. Цепь жизни тянется от одного поколения к другому, и все звенья похожи как две капли воды, и вдруг какое-то из них по странной случайности привлекает внимание. Нераспечатанное письмо именно такая случайность.

В дверь постучали. Саттон сунул письмо во внутренний карман куртки и крикнул:

– Войдите!

Вошел Геркаймер.

– Доброе утро, сэр, – сказал он тихо и опустил глаза.

Саттон с нескрываемым интересом смотрел на него.

– Что вам угодно, Геркаймер? – спросил он.

– Я пришел, сэр, потому что по закону теперь принадлежу вам. Вам отходит третья часть имущества Бентона, в том числе и я.

– Третья часть? Это еще что за новости? Ах да…

Был такой закон. Победивший на дуэли наследует третью часть собственности побежденного. А он-то и забыл.

– Не прогоняйте меня, сэр, – взмолился Геркаймер. – Со мной вам будет легко, честное слово! Я очень способный и трудолюбивый. Готовлю хорошо, шить умею, могу выполнять любые поручения, могу читать и писать.

– А предавать?

– О нет, нет, никогда!

– Это почему же?

– Потому что вы – мой хозяин.

– Ну ладно, оставайся, – без особого энтузиазма сказал Саттон.

Геркаймер воодушевленно продолжал:

– А кроме меня, сэр, есть кое-что еще. Еще вы получаете в полное распоряжение астероид – охотничье поместье Бентона. И звездолет. Маленький, правда, но очень удобный. Потом еще несколько тысяч долларов наличными, и особняк на западном побережье, и акции какой-то компании по освоению новых планет, ну, в общем, много еще чего, всего не перечислишь. Вот я тут все переписал, посмотрите, если интересно.

– Нет-нет, только не сейчас, – отказался Саттон. – Сейчас я занят.

Геркаймер просиял:

– Я с радостью помогу вам, сэр. Все, что в моих силах!

– О нет, Геркаймер. В этом деле ваша помощь мне не понадобится. Я отправляюсь к Адамсу.

– Ну так я портфель ваш понесу!

– Я иду без портфеля.

– Но, сэр!

– Значит, так, Геркаймер: ты останешься здесь. Извини, что я на «ты». Сиди тут, дружок, ничего не трогай и жди. Я скоро вернусь.

– Вот тоска-то… – разочарованно протянул андроид, – а со скуки, сэр, я тут могу и нашалить, – предупредил он Саттона.

– Неужели? Ну ладно, ты прав, нужно тебя чем-нибудь занять. Вот что. Займись охраной портфеля.

– Слушаюсь, сэр, – уныло ответил Геркаймер. Задание его явно не устроило.

– Да. Еще есть поручение. Здесь, в гостинице, живет девушка по имени Ева Армор. Что-нибудь знаешь о ней?

Геркаймер покачал головой:

– Нет. Правда, у меня есть кузина…

– Кузина?

– Честно. Кузина. Ее сделали в той же лаборатории, что и меня. Поэтому она считается моей кузиной.

– Но, извини, пожалуйста, тогда у тебя колоссальное количество кузин!

– Так оно и есть, сэр. Несколько тысяч. И мы все дружим. Это что-то вроде семейных отношений, – произнес он торжественно.

– И что ты думаешь, твоя кузина может что-то знать?

Геркаймер кивнул:

– Она работает в этой гостинице. Я постараюсь у нее что-нибудь выудить. – Тут его взгляд упал на стопку смятых листков на столе. – А, значит, они все-таки добрались до вас?

– Кто «они»?

– Ну, эти, из Лиги Борьбы за права андроидов. Они не пропускают ни одного мало-мальски известного человека. И всем подсовывают свою петицию.

– Да, они меня просили подписать…

– Неужели вы подписали, сэр?

– Нет, – отрезал Саттон. Он внимательно разглядывал Геркаймера. – Ты ведь андроид, – сказал он прямо, – и по идее, должен быть с ними заодно.

– Сэр, – с неожиданным энтузиазмом ответил Геркаймер. – Говорят-то они правильные вещи, но делают все не так. Они призывают людей проявить к нам милосердие, пожалеть нас. А нам не нужны ни милосердие, ни жалость.

– А что вам нужно?

– Нам нужно, чтобы с нами обращались как с равными. Но чтобы равенство было таким, каким мы его понимаем, и чтобы это было не по указу ни по какому и чтобы люди не думали, что они нас облагодетельствовали!

– Понятно, – сказал Саттон, тронутый его искренностью. – Я, видимо, так все и понял, только не мог выразить словами…

– Дело обстоит вот как, сэр, – заторопился Геркаймер. – Люди создали нас. Спасибо им за это. Но они выращивают нас, как фермер выращивает скотину. Они создали нас для определенных целей и так и пользуются нами. Они могут быть даже очень добры к нам, но в этой доброте почти всегда есть что-то от жалости. А нам не положено иметь своего мнения. Мы не имеем права ни на что. Мы…

Он сделал паузу, чтобы набрать воздуха, но блеск в его глазах внезапно померк, черты лица снова стали печально-безучастными.

– Простите, сэр. Зря я вам надоедаю.

– В этом деле я твой товарищ, Геркаймер, – просто и спокойно сказал Саттон. – Помни об этом. Я твой друг и доказал это тем, что не подписал эту дурацкую петицию.

Геркаймер смотрел в пол, а Саттон – на него. Он дерзок и хитер, думал Саттон. И мы сами их такими сделали. Это печать рабства, которую они получают вместе со штампом на лбу.

– Ты можешь быть совершенно уверен в том, что уж чего-чего, а жалости я к тебе не испытываю, – сказал он Геркаймеру.

– Благодарю вас, сэр, – радостно встрепенулся Геркаймер. – За себя и за остальных, спасибо вам.

Саттон повернулся и пошел к двери.

– А вас можно поздравить, сэр, – сказал ему в спину Геркаймер. – Вчера вечером вы были на высоте.

Саттон обернулся.

– Бентон промахнулся, – ответил он. – Мне ничего не оставалось, кроме как убить его.

Геркаймер кивнул.

– Но дело не в этом, сэр. Насколько я знаю, это первый случай, когда человек убит выстрелом в руку.

– В руку? То есть как это – в руку?!

– В руку, сэр. Точнее, в плечо.

– И он умер?

– О да. Совсем умер, совсем.

Адамс щелкнул зажигалкой и подождал, пока пламя станет устойчивым. Он смотрел на Саттона, но во взгляде его не чувствовалось ни радости, ни удивления, ни волнения – все это было спрятано внутри.

Этот взгляд, помнил Саттон, одна из его излюбленных штучек. Он смотрит на тебя, как сфинкс, и если его не знаешь, можно вообразить, что перед тобой сам всемогущий Господь.

Но, пожалуй, невозмутимости поубавилось. Теперь ему приходится прилагать кое-какие усилия, а двадцать лет назад ничего не было заметно. Тогда он был непроницаем, как глыба гранита. Теперь гранит дал трещины… Что-то он задумал. Но что-то у него не клеится.

Адамс поднес пламя к трубке, несколько раз глубоко затянулся. Нарочно тянул время.

– Вы, надеюсь, понимаете, – сказал Саттон как можно более спокойно, – что я не могу быть с вами вполне откровенен.

Огонек зажигалки наконец погас. Адамс выпрямился в кресле:

– Что-что?

Саттон слегка смутился, но быстро овладел собой. Очередной прием. Хочет сбить меня с толку. Не выйдет.

– Вам, конечно, известно, что я привел на Землю корабль, на котором невозможно летать. Вы знаете, что у меня не было скафандра, что обшивка была повреждена, что у меня не было ни пищи, ни воды и что тем не менее я преодолел расстояние в одиннадцать световых лет.

Адамс сдержанно кивнул:

– Да, все это мне известно.

– То, как мне удалось вернуться и что со мной там произошло, не имеет никакого отношения к отчету, поэтому я не буду распространяться на эту тему.

– Ну и зачем вообще об этом говорить? – проворчал Адамс.

– Затем, чтобы мы лучше поняли друг друга, – спокойно сказал Саттон. – Затем, чтобы вы не задавали мне вопросы, на которые я все равно не отвечу. Сэкономим время, вот и все.

Адамс устроился поудобнее, сделал глубокую затяжку.

– Эш, вас послали туда, чтобы собрать информацию, – напомнил он Саттону. – Любые данные. Любые данные, которые помогли бы лучше понять, что там такое. Вы были представителем Земли, и Земля платила вам за работу. Поэтому вы в какой-то степени должник.

– Той планете я тоже кое-что задолжал, – возразил Саттон. – Там мне спасли жизнь. Корабль разбился, и я погиб, понимаете?