Безумный день, или Женитьба Фигаро - Пьер Бомарше

ЯВЛЕНИЕ XIX

Б а р т о л о, С ю з а н н а, Ф и г а р о, М а р с е л и н а, Б р и д у а з о н.

Б а р т о л о (Фигаро). Теперь ищи кого-нибудь, кто бы тебя усыновил. (Хочет уйти.) M a p с е л и н а (бежит за ним и, обняв его за талию, не пускает). Погодите, доктор, не уходите! Ф и г а р о (в сторону). Нет, кажется, все андалусские дураки сговорились помешать моей злополучной свадьбе! С ю з а н н а (Бартоло). Милый папочка, это ваш сын... М а р с е л и н а (Бартоло). Который пошел в вас умом, талантом, лицом! Ф и г а р о (Бартоло). И при этом не стоил вам ни единого гроша. Б а р т о л о. А те сто экю, что ты у меня взял? М а р с е л и н а (лаская его). Мы будем так о вас заботиться, папа! С ю з а н н а (лаская его). Мы будем так вас любить, папенька! Б а р т о л о (смягчившись). Папа, милый папочка, папенька! Видно, я еще глупее этого господина (указывает на Бридуазона). Распустил нюни, как мальчишка.

Марселина и Сюзанна обнимают его.

Э, погодите, я еще не сказал "да"! (Оборачивается.) А где же его сиятельство? Ф и г а р о. Побежим к нему, вырвем у него последнее слово. А то, если он затеет новую интригу, придется все начинать сначала. В с е. Бежим, бежим! (Увлекают за собою Бартоло.)

ЯВЛЕНИЕ XX

Б р и д у а з о н один.

"Еще глу-упее этого господина"! Та-акие вещи можно говорить себе самому, но... Не о-очень-то они тут у-учтивы, как я погляжу. (Уходит.)

* ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ *

Сцена представляет галерею, освещенную канделябрами и люстрами и украшенную букетами и гирляндами цветов, -- одним словом, убранную по-праздничному. Впереди, с правой стороны, стол и на нем чернильница, позади стола -- кресло.

ЯВЛЕНИЕ I

Ф и г а р о, С ю з а н н а.

Ф и г а р о (обняв Сюзанну за талию). Ну что, моя бесценная, ты довольна? Матушка благодаря своему бойкому, золотому язычку сумела умаслить доктора! Поломался-поломался, а все-таки женится, и твоему дядюшке-брюзге теперь уже рот замазан. Только его сиятельство все еще бесится: ведь их бракосочетание -залог того, что и мы свою свадьбу отпразднуем. Порадуйся же такому счастливому исходу. С ю з а н н а. Что-то уж очень чудно! Ф и г а р о. Скорее, уж очень забавно. Мы мечтали лишь о том, чтобы выцарапать приданое у его сиятельства, и вот теперь в наших руках целых два приданых, но получили мы их не из его рук. Тебя преследовала разъяренная соперница, меня изводила фурия, и вдруг она превратилась для нас обоих в нежнейшую мать. Вчера еще я был один, как перст, а теперь у меня есть и отец и мать, правда не такие роскошные, какими я их себе рисовал в моем воображении, но для нас с тобой они сойдут: ведь мы же свободны от тщеславия, присущего богачам. С ю з а н н а. Однако, дружочек, все вышло не так, как ты предполагал, и не так, как мы с тобой ожидали! Ф и г а р о. Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, все мы -- игрушки ее прихотей. И, пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый слепец со всей его свитой. Что же касается милейшего слепца, которого величают Амуром... (Снова нежно обнимает Сюзанну.) С ю з а н н а. Право, меня только этот слепец и занимает! Ф и г а р о. Позволь же мне выкинуть такую штуку: я, как верный пес, подведу его к твоей хорошенькой маленькой дверце и будем мы там жить до самой смерти. С ю з а н н а (со смехом). Амур и ты? Ф и г а р о. Я и Амур. С ю з а н н а. А вы не приметесь искать себе другого пристанища? Ф и г а р о. Если ты меня в этом уличишь, то пусть тысячи миллионов кавалеров... С ю з а н н а. Это уж ты хватил. Скажи чистую правду. Ф и г а р о. Моя правда -- самая истинная. С ю з а н н а. Фу, противный! Разве бывает несколько правд? Ф и г а р о. Ну, да! Как только было замечено, что с течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетенные, произвели на свет большие-пребольшие истины, на земле сразу развелось видимо-невидимо правд. Есть такая правда, которую все знают, но о которой умалчивают, потому что не всякую правду можно говорить. Есть такая правда, которую все расхваливают, да не от чистого сердца, потому что не всякой правде можно верить. А клятвы влюбленных, угрозы матерей, зароки пьянчуг, обещания власть имущих, последнее слово купцов? И так до бесконечности! Есть только одна правда без подвоха -- это моя любовь к Сюзон. С ю з а н н а. Я довольна, что ты так радуешься, -- ты вне себя от радости, значит ты счастлив. Теперь поговорим о свидании с графом. Ф и г а р о. Лучше давай совсем не говорить о нем: из-за него я чуть было не лишился Сюзанны. С ю з а н н а. Так ты решительно против свидания? Ф и г а р о. Если вы меня любите, Сюзанна, то дайте честное слово, что не пойдете: пусть-ка он напрасно тебя прождет, вперед наука. С ю з а н н а. Мне трудно было назначить ему свидание, а не прийти -- легче легкого. Нечего больше об этом и говерить. Ф и г а р о. Это истинная правда? С ю з а н н а. Я--не то что ваши разумники: у меня только одна правда. Ф и г а р о. И ты будешь меня любить хоть немножко? С ю з а н н а. Очень. Ф и г а р о. Это не бог весть что. С ю з а н н а. А чего же тебе надо? Ф и г а р о. Видишь ли, в любви всякое "чересчур" еще недостаточно. С ю з а н н а. Я этих тонкостей не понимаю, а вот любить я буду только моего мужа. Ф и г а р о. Сдержи свое слово, и ты явишься блестящим исключением из общего правила. (Хочет обнять ее.)

ЯВЛЕНИЕ II

Ф и г а р о, С ю з а н н а, г р а ф и н я.

Г р а ф и н я. А ведь я была права: где один из вас, там, непременно и другой. Послушайте, Фигаро, вы обкрадываете свое будущее, свое супружество, самого себя тем, что ловите на лету свидания с невестой. Вас ждут с нетерпением! Ф и г а р о. Совершенно верно, сударыня, я увлекся. Пойду покажу им мое оправдание. (Хочет увести с собой Сюзанну.) Г р а ф и н я (удерживает ее). Она вас догонит.

ЯВЛЕНИЕ III

С ю з а н н а, г р а ф и н я.

Г р а ф и н я. У тебя все готово, чтобы нам поменяться платьями? С ю з а н н а. Ничего и не нужно, сударыня: свидание не состоится. Г р а ф и н я. Как, вы раздумали? С ю з а н н а. Это Фигаро. Г р а ф и н я. Вы меня обманываете. С ю з а н н а. Боже милосердный! Г р а ф и н я. Фигаро не такой человек, чтобы упустить приданое. С ю з а н н а. Сударыня! В чем же вы меня подозреваете? Г р а ф и н я. В том, что вы в конце концов сговорились с графом, и теперь вам досадно, что вы открыли мне его намерения. Я вижу вас насквозь. Оставьте меня. (Хочет уйти.) С ю з а н н а (бросается на колени). Бог с вами, сударыня! Вы даже не представляете себе, какая это обида для Сюзанны! После ваших бесконечных благодеяний, после того, как вы дали мне приданое... Г р а ф и н я (поднимает ее с колен). В самом деле... я сама не знаю, что говорю! Ведь ты же, моя дорогая, сама не идешь на свидание, а предоставляешь идти мне. Ты сдержишь слово, данное своему супругу, и этим поможешь мне вернуть моего. С ю з а н н а. Как вы меня огорчили! Г р а ф и н я. Уж это я такая стала взбалмошная! (Целует ее в лоб.) Где у вас назначено свидание? С ю з а н н а (целует ей руку). Мне запомнилось только слово "сад". Г р а ф и н я (показывает на стол). Возьми перо, сейчас мы придумаем место. С ю з а н н а. Чтобы я ему написала? Г р а ф и н я. Это необходимо. С ю з а н н а. Сударыня, уж лучше вы... Г р а ф и н я. Я все беру на себя. (Сюзанна садится, графиня диктует.) Новая песенка на мотив: "Как чудно вечерком в тени густых каштанов..." "Как чудно вечерком..." С ю з а н н а (пишет). "...в тени густых каштанов..." Дальше? Г р а ф и н я. Ты думаешь, он не догадается? С ю з а н н а (перечитывает). Все ясно. (Складывает записку.) Чем бы запечатать? Г р а ф и н я. Булавку, скорее! Она и послужит ответом. Напиши на обороте: "Верните мне печать". С ю з а н н а (пишет, смеясь). А-а, печать!.. Ну, эта печать, сударыня, будет повеселее той, что на приказе. Г р а ф и н я (вспоминая о чем-то для нее тяжелом). Ах! С ю з а н н а (ищет у себя булавку). Булавки-то у меня и нет! Г р а ф и н я (вынимает булавку из своего платья). Держи.

Лента пажа падает на пол.

Ах, моя лента! С ю з а н н а (поднимает ленту). Это лента маленького воришки! Вы были так жестоки... Г р а ф и н я. Что же, я должна была оставить ее у него на руке? Красивый бы это имело вид! Дайте же ее сюда! С ю з а н н а. Вы больше не будете ее носить, сударыня, на ней кровь этого мальчика. Г р а ф и н я (берет ленту). Чудная лента для Фаншетты... За первый же букет, который она мне принесет...

ЯВЛЕНИЕ IV

М о л о д а я п а с т у ш к а, К е р у б и н о в женском платье, Ф а н ш е т т а и другие д е в у ш к и, одетые, как она, с букетами в руках, г р а ф и н я, С ю з а н н а.

Ф а н ш е т т а. Сударыня, деревенские девушки принесли вам цветов. Г р а ф и н я (быстро прячет ленту). Прелестные цветы. Мне жаль, мои милые, что не все из вас мне знакомы. (Указывая на Керубино.) Кто эта обворожительная девочка, что так несмело себя держит? П а с т у ш к а. Это, сударыня, моя двоюродная сестра, она здесь только по случаю свадьбы. Г р а ф и н я. Прехорошенькая. Мне так много букетов все равно в руках не удержать, а потому окажем предпочтение гостье. (Берет у Керубино букет и целует его в лоб.) Покраснела. (Сюзанне.) Не кажется ли тебе, Сюзон... что она на кого-то похожа? С ю з а н н а. Вылитый портрет. К е р у б и н о (в сторону, прижав руки к сердцу.) Ах, этот поцелуй предназначался не мне!