Гарри Поттер и Комната Секретов - Джоанн Роулинг

— Итак, — произнес он тихо, — поезд недостаточно хорош для знаменитого Гарри Поттера и его верного оруженосца Уэсли. Своим прибытием надо наделать как можно больше шуму, так, господа?

— Нет, сэр, мы просто не смогли пройти сквозь барьер на Кингс-Кросс, он…

— Тихо! — равнодушно прикрикнул Злей. — Что вы сделали с машиной?

Рон судорожно сглотнул. У Гарри уже не в первый раз создалось впечатление, что Злей способен читать мысли. Но, мгновение спустя, всё разъяснилось, так как Злей начал разворачивать последний номер «Прорицательской Вечерки».

— Вас видели, — зашипел он, тыча им в нос заголовок: «МУГЛЫ ОШЕЛОМЛЕНЫ ПОЯВЛЕНИЕМ ЛЕТАЮЩЕГО „ФОРДА АНГЛИЯ“. Злей принялся зачитывать вслух:

— В Лондоне двое муглов уверяют, что видели старую машину, летевшую над Почтовой башней… в полдень в Норфолке миссис Хетти Бейлисс, развешивая белье… Мистер Ангус Флит из Пибла сообщил в полицию… Всего шесть или семь муглов. Насколько мне известно, твой отец работает в отделе неправильного использования мугловых предметов быта? — полуутвердительно сказал он, глядя на Рона и улыбаясь мерзкой улыбкой, — подумать только… его собственный сын…

Гарри почувствовал себя так, как если бы одна из самых больших и самых бешеных ветвей дерева только что изо всей силы ударила его в живот. Если только кто-нибудь узнает, что мистер Уэсли заколдовал машину… об этом он не подумал…

— При осмотре парка я заметил, что значительный ущерб был нанесен весьма ценной Дракучей иве, — продолжал Злей.

— Это нам был нанесен ущерб, побольше чем иве, — выпалил Рон.

— Тихо! — рявкнул Злей. — Весьма прискорбно, что вы учитесь не в моем колледже и право принимать решение о вашем исключении принадлежит не мне. Мне придется пойти и пригласить тех, кому дарована эта счастливая привилегия. А вы ждите здесь.

Гарри и Рон беспомощно переглянулись. Лица у обоих были совсем белые. Гарри уже не чувствовал голода, не чувствовал вообще ничего, кроме ужасной тошноты. Он старался не смотреть на большое покрытое слизью нечто, плававшее в зеленой жидкости на полке за письменным столом Злея. Если Злей отправился за профессором МакГонаголл, завучем «Гриффиндора», то от этого совсем не легче. Она, может быть, более справедлива, чем Злей, но ничуть не менее строга.

Через десять минут вернулся Злей и вместе с ним, действительно, пришла и профессор МакГонаголл. Гарри и раньше пару раз видел ее сердитой, но, либо он забыл, как сильно она способна поджимать губы, либо тогда она злилась не так сильно. Едва появившись на пороге, она взметнула вверх волшебную палочку; Гарри с Роном испуганно зажмурились, но она лишь указала на пустой камин, и там внезапно затанцевали языки пламени.

— Сядьте, — сказала она, и мальчики робко попятились и сели в кресла у камина.

— Объяснитесь, — приказала она со зловещим блеском в стеклах очков.

Рон стал рассказывать, начав с того, что барьер на вокзале отказался их пропустить.

— …так что у нас не было выбора, профессор, мы не смогли попасть на поезд.

— Почему вы не послали записку с совой? Насколько я знаю, у тебя ведь есть сова? — ледяным тоном осведомилась профессор МакГонаголл у Гарри.

Гарри разинул рот. Теперь, когда она это сказала, стало очевидно, что именно так и следовало поступить.

— Я… я не подумал…

— Это уж точно, — сказала профессор МакГонаголл.

В дверь постучали, и Злей, счастливый как никогда, открыл ее. На пороге стоял директор Думбльдор.

Гарри так и похолодел, когда увидел, насколько необычно суровый у того вид. Думбльдор уставил на провинившихся пристальный взгляд поверх крючковатого носа, и Гарри неожиданно подумалось, что лучше бы их всё еще колотила Дракучая ива.

Наступило продолжительное молчание. Потом Думбльдор сказал:

— Расскажите, почему вы это сделали?

Лучше бы он кричал или ругался. Гарри просто не мог вынести разочарования, звучавшего в его голосе. Почему-то он не смог смотреть Думбльдору в глаза и поэтому стал говорить с его коленями. Он рассказал абсолютно всё за исключением того, что мистер Уэсли владеет заколдованной машиной, и в результате получилось, что они с Роном случайно наткнулись на припаркованную недалеко от вокзала летающую машину. Он понимал, что Думбльдор сразу обо всем догадается, но тот не задал ни единого вопроса о машине. Когда Гарри закончил свой рассказ, Думбльдор просто продолжал пристально смотреть на него сквозь очки.

— Ну, мы пойдем за вещами, — безнадежно сказал Рон.

— О чем это ты, Уэсли? — рыкнула профессор МакГонаголл.

— Вы же нас исключаете, разве не так? — сказал Рон.

Гарри коротко взглянул на Думбльдора.

— Не сегодня, мистер Уэсли, — сказал Думбльдор. — Но я обязан донести до вас всю серьезность вашего проступка. Мне придется написать вашим родным. Также я должен предупредить вас, что, в случае, если опять произойдет нечто подобное, у меня не останется другого выбора, кроме как исключить вас.

У Злея был такой вид, будто он узнал, что Рождество отменяется навсегда. Он прочистил горло и сказал:

— Профессор Думбльдор, эти двое нарушили Декрет о разумных ограничениях колдовства среди несовершеннолетних, нанесли серьезные повреждения древнему и ценному растению — вне сомнения, деяния такого рода…

— Предоставим профессору МакГонаголл решать, какое наказание следует назначить этим учащимся, Злодеус, — спокойно ответил Думбльдор. — Они из ее колледжа и являются ее подопечными. — Он повернулся к профессору МакГонаголл. — Я должен вернуться на праздник, Минерва, мне нужно сделать кое-какие объявления. Пойдемте, Злодеус, я заметил на столе потрясающий торт, неплохо бы успеть его попробовать…

Злей позволил увести себя из кабинета, но при этом метнул на Гарри и Рона взгляд, полный неприкрытой ненависти. Мальчики остались наедине с профессором МакГонаголл, все еще имевшей вид разъяренного орла.

— Тебе бы лучше пойти к врачу, Уэсли, у тебя кровь идет.

— Не сильно, — Рон поспешно промокнул рукавом порез над бровью. — Профессор, я так хотел посмотреть сортировку, там моя сестра…

— Церемония сортировки уже закончилась, — сказала профессор МакГонаголл. — Твоя сестра тоже зачислена в «Гриффиндор».

— Отлично, — обрадовался Рон.

— Кстати, к вопросу о «Гриффиндоре»… — резко начала профессор МакГонаголл, но Гарри перебил ее:

— Профессор, мы взяли машину, когда семестр еще не начался, поэтому… «Гриффиндор» не должен терять из-за этого баллы, правда? Ведь не должен? — закончил он, обеспокоено заглядывая ей в лицо.

Профессор МакГонаголл ответила пронзительным взглядом, но Гарри не сомневался, что в глубине ее глаз таилась улыбка. Да и губы были уже не так плотно сжаты.

— Я не буду снимать баллы с «Гриффиндора», — сказала она, и у Гарри посветлело на душе. — Но вы оба должны будете понести наказание.

Всё складывалось куда лучше, чем предполагал Гарри. А что касается письма родным, то это уж и вовсе ерунда. Гарри нисколько не сомневался, они лишь пожалеют, что Дракучая ива не сделала из него котлету.

Профессор МакГонаголл снова подняла волшебную палочку и указала ею на письменный стол. С еле слышным «пххх» на столе появилось большое блюдо бутербродов, два серебряных кубка и кувшин охлажденного тыквенного сока.

— Поешьте здесь и отправляйтесь в спальню, — велела она. — А мне тоже нужно вернуться на праздник.

Когда дверь за ней закрылась, Рон издал тихий протяжный свист.

— А я думал, нам конец, — признался он, хватая бутерброд.

— Я тоже, — согласился Гарри, тоже взяв бутерброд.

— Но подумай только, как нам «везет»? — невнятно продолжил свою речь Рон сквозь курицу с ветчиной. — Фред с Джорджем летали на этой машине раз пять, а то и шесть, и их ни один мугл не заметил. — Он проглотил и сразу же откусил еще один здоровый кусок. — И почему же мы не смогли пройти сквозь барьер?

Гарри пожал плечами.

— Теперь нам придется быть осторожными, — сказал он, с наслаждением отхлебывая тыквенного сока. — Жалко, нельзя пойти на пир…

— Она не хотела, чтобы все видели, что нас простили, — проницательно сказал Рон, — не хотела, чтобы все думали, что это так здорово, прилетать на машине…

Наевшись до отвала (блюдо периодически само собой пополнялось новыми бутербродами), они встали, вышли из кабинета и пошли знакомой дорогой в гриффиндорскую башню. В замке было тихо, пир, судя по всему, закончился. Мальчики шли мимо бормочущих себе под нос портретов и скрипящих рыцарских доспехов, карабкались по узким пролетам каменных лестниц, пока, наконец, не добрались до секретного перехода, в котором за старым портретом весьма дородной дамы в розовых шелках прятался вход в гриффиндорскую башню.