Теодосия и последний фараон - Робин ЛаФевер

– Э… скажите, майор Гарриман Гриндл дома?

Незнакомец молча кивнул и шире раскрыл дверь, указывая рукой, что я могу войти. В доме оказалось прохладно и темно – мне пришлось хорошенько поморгать, пока мои глаза привыкли к полумраку.

– Идите за мной, – низким, отразившимся эхом от низких потолков голосом сказал мой провожатый. Он провел меня по коридору, затем вниз по каким-то ступеням до двери, за которой оказалось нечто вроде кабинета.

– Сагиб скоро придет к вам, – сказал незнакомец, пропуская меня внутрь. Затем он закрыл за мной дверь и остался снаружи, а я оказалась одна в тесно забитой вещами комнате.

Нет, это в первую секунду мне показалось, что я здесь одна, потому что никого не увидела сидящим за столом. В следующий миг я поняла, что за мной наблюдают. Ощущение это было не таким, какое появляется рядом с про́клятым предметом, но тоже неприятным. Оказавшись рядом с зараженным темной магией предметом, я чувствую, будто вверх вдоль моего позвоночника шагают сотни маленьких жучков с ледяными лапками. Сейчас это скорее были муравьи, кружащие по моим плечам. Ощущение, сами понимаете, было не из приятных, и я быстро обернулась посмотреть, кто еще прячется в этой комнате.

Итак, я резко обернулась и едва не вскрикнула от ужаса, оказавшись нос к носу с маленькой сморщенной головой. Отрезанной и высохшей! А точнее, сразу с тремя такими головами! Они свисали с медной вешалки для шляп. Я быстро отступила назад и едва не растянулась, споткнувшись о лежавшую на полу огромную шкуру леопарда. Ойкнув, я еще раз отступила назад и врезалась спиной в большую медную урну с торчащими из нее страусиными перьями. Я ухватилась за урну, чтобы не дать ей упасть на пол и заодно не свалиться вместе с ней.

Полностью выбитая из колеи, я закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Когда мое сердце слегка замедлило свой бешеный бег, я осторожно открыла глаза и принялась заново осматриваться вокруг.

Вся комната была забита диковинными вещами и напоминала небольшой жутковатый музей. Странные вещи, вещи удивительные и пугающие, заполняли полки, стояли и лежали повсюду, беспорядочно занимая все свободное пространство. Вот окаменевшие крокодильи яйца на маленьком столике, рядом с ним, прямо на полу, – гигантская змеиная кожа.

Рядом еще один столик с лежащими на нем сушеными скорпионами (они выглядели так натурально, что я на минуту затаила дыхание, пытаясь понять, дохлые они или живые).

Но больше всего меня заинтересовали вещи, которые лежали на полках. Некоторые из них, казалось, попали сюда прямо с помойки – например ветхий желтый тюрбан, отпиленная козлиная нога (брр!!!), три больших острых зуба (не знаю чьих) связка черных перьев, помятая медная лампа (такую можно найти в лавке любого египетского старьевщика).

Впрочем, подойдя ближе, я поняла, что эта лампа не настолько безопасна, как показалось мне поначалу. Внутри медной лампы что-то таилось – не то чтобы проклятие, но что-то темное и неприятное. А может быть, это ощущение шло от лежащей рядом с лампой бронзовой маски? Честно говоря, такую энергию могла излучать буквально любая вещь на этой полке. Странные, странные это были вещи: костяные кольца, большой буйволовый рог (он неприятно бил мне по нервам каждый раз, когда я наталкивалась на него взглядом)… а еще здесь была древняя бронзовая труба (она не была про́клята, но совершенно точно обладала какой-то неведомой мне силой, причем такой мощной, что я ни за что не рискнула бы хоть одним пальцем прикоснуться к ней.

Я оглянулась на дверь – она по-прежнему оставалось прикрытой, майор Гриндл все еще не пришел. Известно, что вещи и книги могут очень многое рассказать о своем хозяине. Если так, то майор Гриндл явно был человеком необычным и, надо полагать, очень интересным.

Кроме всего прочего, в комнате имелась коллекция экзотического оружия, и она была намного богаче той коллекции, которой располагает наш музей в Лондоне. Генри позеленел бы от зависти при виде таких сокровищ!

Здесь были кинжалы и индийские шакрамы (метательные диски с острыми краями), длинные ножи и короткие мечи, и даже странные заостренные орудия, которых я никогда прежде не видела (не знаю, как их используют в бою, да, честно говоря, и знать не хочу).

Что еще было в этой комнате? О, много всякого! Например, колода древних карт таро, которая излучала недобрую энергию (слабую, впрочем), а также крылатая лягушка, самурайские боевые маски, высушенные панцири жуков-скарабеев. А посреди всего этого великолепия лежал выкрошившийся кирпич из обожженной глины. «Интересно, с какой стати этот кирпич оказался среди гораздо более интересных и необычных вещей?» – Подумала я и, надо сказать, не слишком удивилась, когда, подойдя ближе, рассмотрела вырезанные на кирпиче странные рисунки и символические знаки – глифы.

– Что скажете о моем кабинете диковин, мисс Трокмортон?

Я быстро обернулась, удивленная тем, что не слышала появления майора. Он стоял передо мной, высокий, прямой, с отведенными назад, словно всегда был настороже, плечами. На майоре был надет ярко-красный мундир, щедро усыпанный всевозможными медальками, медными значками и висюльками. Всю нижнюю часть лица у него закрывали белые баки, сливавшиеся с росшими над жесткой верхней губой пышными, свисавшими вниз усами. Кончик носа у майора был облуплен от загара, глаза казались слегка раскосыми, как у человека, который постоянно всматривается в даль в поисках опасности.

– Вашем… что? – переспросила я.

– О моем кабинете диковин, – повторил он, обводя руками комнату. – Вещей, напоминающих о моей жизни, проведенной в разгадывании тайн нашего мира.

– Очень впечатляет, сэр. – Я обвела глазами полки, затем вновь посмотрела на майора. – Но хочу задать вам один вопрос…

– Валяйте, – коротко кивнул он.

– Почему вы храните эти вещи, если миссия Братства заключается в том, чтобы снимать проклятия с древних артефактов?

– Думаете, они про́кляты? – пристально взглянул он на меня своими ярко-синими глазами.

– Да, сэр. Во всяком случае, некоторые из них – совершенно точно.

– Отлично, мисс Трокмортон. Покажите мне предметы, которые вызывают у вас подозрение.

– Ну, вот эта бронзовая маска, например.

– Не думаю, что она про́клята. Впрочем, эта маска принадлежала одному колдуну из китайской провинции Сычуань, возможно, вы ощущаете следы его силы.

От его слов у меня пошла кругом голова. Если я правильно поняла майора, магической силой обладают не только египетские артефакты. А мои уникальные способности распознавать эту силу не ограничены одной лишь египетской магией. Ужасно интересно!

– Что еще? – спросил он.

– Вот этот нож, – указала я на жутковатого вида лезвие, прикрепленное к искусно украшенной рукояти.

– Это мой катар, индийская разновидность кинжала. И он тоже не про́клят. Ну, разве что ду́ши… говорят, что души убитых – а их на счету этого кинжала немало – притягиваются к убившему их предмету и часто крутятся возле него.

Да, веселенькие предметы собрал майор в своем кабинете диковин!

– Ну а эти черные перья? – на самом деле никакой темной энергии эти перья не излучали, мне просто было любопытно узнать, откуда они.

– Эти перья были обнаружены в наследии Джона Ди. Вы знаете, кем был Джон Ди, мисс Трокмортон?

– Да, сэр, – нервно сглотнула я. Джон Ди был ученым, а одно время еще и наставником королевы Елизаветы I. Говорят, он всю жизнь искал способы общения с миром ангелов.

– Тогда вы, надеюсь, понимаете их ценность.

Я уставилась на пучок перьев, не в силах поверить тому, на что намекает майор. Мой взгляд упал на лежавшее рядом с перьями долото.

– А что вы скажете про это долото?

– Совершенно точно не про́клято, хотя обладает уникальной силой.

Действуя по наитию и, возможно, из желания дать майору возможность проверить меня саму, я спросила:

– Это долото – артефакт богов?

– Что вы знаете об артефактах богов, дитя мое? – спросил он, пристально посмотрев на меня.

– Довольно много на самом деле.

После этих моих слов майор улыбнулся и сказал:

– Пойдемте присядем, и вы мне все расскажете.

Я выбрала для себя одно из кресел возле письменного стола.

– Как много рассказал вам обо мне лорд Вигмер? – спросила я.

– Довольно много на самом деле, – с улыбкой ответил майор моими же словами. – Но совершенно точно не все.

– Я здесь затем, чтобы вернуть в Египет артефакт богов.

Тут в дверь постучали, и майор Гриндл прижал палец к губам, призывая меня молчать, и громко гаркнул:

– Входите!

Появился слуга майора с подносом, поставил на стол чайник, чашки, сахарницу и поклонился.

– Спасибо. Чай я сам разолью, – сказал майор Гриндл.

Явно разочарованный – с чего бы это? – слуга неохотно покинул комнату. Майор Гриндл дождался, пока стихнут шаги, а затем взял чайник и сделал нечто странное и непонятное – подошел к окну и выплеснул все содержимое чайника наружу. Да, богатым на неожиданности оказалось сегодняшнее утро, а ведь, как говорится, еще не вечер!