Не сердитесь, Имоджин - Шарль Эксбрайя

— Ворюга! Ну что, отдашь мне пакет или нет? Попробуй только не отдай, и, клянусь дьявольскими потрохами (в минуты сильного волнения Имоджин, сама того не замечая, неизменно прибегала к излюбленным выражениям покойного родителя), я придушу тебя, как цыпленка!

С вытаращенными глазами, не в силах шевельнуться под тяжестью допотопного драндулета, жертва мисс Мак-Картри при всем желании не могла дать ответа, ибо уже почти не дышала. Сэмюель Тайлер, который издали наблюдал за этой сценой, на мгновение просто окаменел, потом быстро пришел в себя и со всех ног помчался к сцепившейся паре — хотя, конечно, в таком возрасте больших скоростей уже не разовьешь… Так что к моменту, когда констебль добежал наконец до места происшествия, тип с тюленьими усами уже терял сознание. Схватив Имоджин за плечи, Сэмюель заставил ее выпустить добычу из рук и тут же поспешил на помощь пострадавшему. Несчастный с жадностью ловил ртом воздух, которого чуть было не лишился навсегда, издавая при этом звуки, напоминающие автомобильные выхлопы. Удостоверившись, что спасенный постепенно приходит в себя, Сэмюель повернулся к мисс Мак-Картри и суровым голосом произнес:

— Предупреждаю, мисс Имоджин, что не потерплю, если вы будете затевать драки и нарушать порядок в Калландере! Я видел, как вы словно фурия набросились на этого беднягу. Объясните, что все это значит?

— Это и есть тот самый вор!

Констебль нагнулся к жертве нападения и, помогая ему выбраться из тисков велосипеда, строго спросил:

— Слыхали, что она сказала?

Все еще не восстановив дыхания, потерпевший ответил:

— Слышал, но не понял.

Имоджин от ярости затопала ногами.

— Сэмюель! Вы что, собираетесь его вот так взять и отпустить? Предупреждаю, если вы тут же не наденете на преступника наручники, я буду на вас жаловаться!

Если и было что-то на свете, чего Тайлер просто терпеть не мог, так это когда его пытались учить жить.

— Мисс Мак-Картри, я уже почти четыре года как констебль и не нуждаюсь, чтобы кто-то давал мне советы! Значит, вы обвиняете этого господина…

— Господина?.. Подлый шпион, вот он кто!

— Советую вам, мисс Мак-Картри, быть поосторожней в выражениях и прошу учесть, что диффамация уголовно наказуема!

— Говорю же вам, ослиная вы голова, что он действительно самый настоящий шпион.

— Имейте в виду, мисс Мак-Картри, что за оскорбление полицейского, находящегося при исполнении служебных обязанностей, тоже предусмотрена статья! И потом, где это видано, чтобы шпионы крали драгоценности! Так что давайте определимся! Либо этот господин вор, либо шпион, одно из двух.

— И то и другое!

Сменив тон, Тайлер любезно обратился к типу с тюленьими усами:

— Весьма сожалею, сэр, но мой долг выяснить, что вы обо всем этом думаете.

— Никакой я не вор и не шпион, а просто мирный коммерсант, холост, живу один в Аберистуите, что на Кардиганском побережье, в общем, я из Уэльса…

Тут Сэмюель был вынужден снова вмешаться, и весьма проворно, ибо Имоджин, подобно тигрице, у которой собирались отнять детенышей, снова бросилась на несчастного, сотрясая воздух криками:

— Из Уэльса! Гнусный валлиец! Как же я сразу не догадалась?! Конечно, кто же еще кроме валлийца способен на такие гадости!

Привлеченные воплями и предвкушая отменное развлечение, к месту побоища стали стекаться жители Калландера. Издалека заметив их приближение и ни за что на свете не желая оказаться мишенью для саркастических замечаний земляков, Тайлер решил поскорее свернуть дело и незаметно смыться.

— Значит, вы, мисс Мак-Картри, обвиняете этого господина в том, что он украл у вас ценные вещи…

— Факт, украл!

— Ну а вы, сэр, полностью это отрицаете?

— Ясное дело, отрицаю!

— В таком случае попрошу вас обоих проследовать за мной в полицейский участок — пусть шеф сам разбирается!

При виде Имоджин в сопровождении Тайлера и какого-то незнакомого господина Арчибальд Мак-Клоста, которому только что удался ферзевый гамбит, издал приглушенный сгон. Потом, с гневом сдвинув в сторону шахматную доску, взглянул на помощника и горестно проговорил:

— Сознайтесь, Сэмюель Тайлер, вы просто метите на мое место и теперь не упускаете ни одной возможности, чтобы добиться своего?! Ну что еще случилось?

Констебль представил начальству краткий отчет об инциденте, из которого Арчи, естественно, ровно ничего не понял. Мисс Мак-Картри попыталась было вмешаться, но он так грозно приказал ей помолчать, что она больше не проронила ни единого слова. Затем шеф обратился к валлийцу:

— Имя, фамилия, чем занимаетесь?

— Герберт Флутипол, пятьдесят лет, родился в Аберистуите, там и живу, держу книжную лавку при местном университете. Вот мои документы.

Арчибальд внимательно их рассмотрел и, прежде чем вернуть владельцу, осведомился:

— С какой целью прибыли в Калландер?

— Отдохнуть, у меня, знаете ли, этой зимой был ужасный грипп, а кроме того, я заядлый рыболов.

— Ладно. Ну что ж, не вижу здесь ничего предосудительного!

— Было бы странно, если бы вы сказали что-нибудь другое! — понимающе вздохнула Имоджин.

— А меня бы, мисс Мак-Картри, не на шутку удивило, если бы вы вдруг одумались и стали вести себя благоразумно!

— Пусть он отдаст мой пакет, больше мне от него ничего не надо!

— Какой еще пакет?

— То есть, я хотела сказать, драгоценность!

— Так пакет или драгоценность?

— И то и другое!

— Послушайте, что я вам скажу, мисс Мак-Картри. Мне уже пятьдесят семь стукнуло, из них тридцать шесть я провел в полиции, и никогда еще никто не позволял себе столь нагло издеваться над Арчибальдом Мак-Клостой! Убирайтесь вон, мисс Мак-Картри, и чем скорей, тем лучше, не то я засажу вас в тюрьму за появление в общественных местах в нетрезвом виде!

— Что-что?!

— А если вы будете опять приставать к этому джентльмену, то посоветую ему подать на вас жалобу за злостную клевету, заведу дельце и, уж можете мне поверить, прибавлю туда от себя такие подробности, что вы будете до конца жизни платить ему за нанесенный ущерб!

Тайлер, предчувствуя взрыв и пытаясь нейтрализовать его в самом зародыше, умоляющим голосом обратился к своей не в меру вспыльчивой землячке:

— Не сердитесь, мисс Имоджин!

Но Имоджин, вся побагровев от распиравшего ее гнева, заорала:

— Продажная полицейская шкура! И как я только раньше не догадалась?!

Если бы Мак-Клосте на голову вдруг свалилась крыша, вряд ли он был бы оглушен больше, чем таким чудовищным обвинением.

— Вы… вы что, осмелились сказать: «продажная»?!

— Этот гнусный валлиец вас просто подкупил, это же ясно как божий день!

— Мисс Мак-Картри, именем закона…

— Закона?! Арчибальд Мак-Клосга, запомните хорошенько, что я вам скажу: вас скоро повесят!

Размышляя о своем будущем, шеф калландерской полиции допускал разные варианты, но никогда ему и в голову не приходило, что в один злосчастный день он будет болтаться на веревке.

— Да-да, повесят как иностранного агента и предателя Короны!

И Имоджин гордо удалилась, не дожидаясь, пока Арчибальд придет в себя. Вслед за ней вышел и Герберт, но ни один из полицейских не обратил на него ни малейшего внимания. Забившись в кресло, устремив глаза куда-то в бесконечность и беззвучно шевеля губами, Арчибальд Мак-Клоста являл собой такой законченный образ человека, сраженного ударами судьбы, что Сэмюель Тайлер не мог смотреть на него без сострадания.

— Эй, шеф… — осторожно окликнул он.

Арчи поднял на него взгляд, в котором сосредоточилась вся мировая скорбь, и тусклым голосом прошептал:

— Констебль Самюель Тайлер, вы мне друг?

— Да, сэр.

— Вам известно, что настоящий друг, если его о чем-нибудь спрашивают, всегда должен говорить только правду, какой бы горькой она ни была?

— Да, сэр.

— Тогда скажите мне, Сэмюель Тайлер, честно и прямо, вам никогда не казалось, что я сумасшедший?

— Ясное дело, нет, сэр.

— А слуховых галлюцинаций вы у меня никогда не замечали?

— Никогда, сэр.

— Значит, я правильно понял, что эта рыжая кобыла предрекла, будто меня вот-вот повесят за предательство?

— Совершенно правильно, сэр.

— Ну, спасибо, Тайлер… А теперь сходите-ка и принесите пару двойных порций виски, мне кажется, нам это не помешает…

— Мне тоже, сэр.

— Ну так бегите скорей! Чего же вы ждете?.

— Денег, сэр.

— Эх, Сэмюель Тайлер… по правде сказать, вы меня очень разочаровали… — запуская руку в карман, вздохнул сержант. Затем, подумав, добавил: — Пожалуй, возьмите-ка двойное виски для меня, а вам хватит и простого… В конце концов, надо же соблюдать субординацию…

На Эндрю Линдсея мисс Мак-Картри наткнулась в тот самый момент, когда меньше всего ожидала. А встретила она его, пересекая улицу, ведущую прямо к железнодорожному вокзалу. Удача вернула ей мужество, несколько увядшее после сцены у шефа полиции.