Спец по сыску - Мурат Янг

Дальнейшее повергло меня в еще больший шок. Варвара с умным видом облизнула палец, ухватилась за страничку и... вырвала ее.

— Эй! Ты чего? — выкрикнул я, подскакивая на ноги. — Зачем рвешь-то? Это ведь книга!

— Книга, — снова подтвердила Варвара.

Она положила книгу возле ног, а сама принялась методично разрывать листочек. Сначала пополам, потом на четверть и дальше.

— Скучная книга.

Ну даже если так. Рвать-то зачем? Я подошел и забрал книжку, пока в ней осталось хоть что-то. В их мире книги, наверное, на вес золота. Ни интернета, ни современных типографий. А ей, видите ли, скучно.

— Картинок нет, — пояснила Варвара. Листочек в ее руке обратился в мелкие клочья.

Я снова уселся возле коряги и открыл «скучную книгу», продолжая другой рукой сжимать кусочки кактуса. Книга открылась примерно в середине, и я с горечью осознал, сколь много раз «повеселилась» Варвара, — томик похудел на добрую половину.

Всмотревшись в первый уцелевший лист, я решил, что тут и вовсе нет печатных возможностей. Бумага оказалась покрыта рукописью. Но почерк порадовал: красивый и разборчивый. Я начал читать, надеясь, что смогу вникнуть в рассказываемую историю:

«Позже я поняла: солнца здесь и вовсе нет, а значит, нет дня. Но и ночь не так темна, как в нашем мире. Тут вечные сумерки. Какое счастье, что я захватила с собой папенькины часы, главное, не забывать заводить их, и я всегда буду знать, сколько времени, когда пора трапезничать, когда ложиться спать. Папа часто говорил, как важен распорядок дня. Соблюдение распорядка — залог дисциплины. А дисциплина — путь к успеху».

Я прервался от чтения, задумавшись. С одной стороны, похоже на какую-то приключенческую историю. А с другой…

— Варвара, — позвал я. — А где солнце?

Толстушка откровенно заскучала без книги, пальцы рук беспрестанно барабанили по коленкам.

— Солнце, — плаксивым тоном повторила она. — Солнце уходило.

— Куда уходило? — донесся голос Нади. Ее сумка сильно топорщилась от содержимого. Руки также были набиты зелеными кусочками. Неужели и правда эти колючки съедобны? К своим я так и не притронулся.

— Варвара. Тут бывает солнце? — настойчиво потребовал я снова.

— Солнце пока-пока.

Я так и не понял, значит ли это, что солнца в этом мире нет, или что оно попросту сейчас в закате, но появится утром. Разозленный на глупую толстушку, я снова уткнулся в книжку:

«Кстати о трапезе. Моя провизия подходит к концу, но я заметила, что местные существа, деревянные монстры, которых в Фортеце прозвали аномаликами, лакомятся большими кактусами, что в изобилии растут в Мрак-Мире. Я решилась на эксперимент и пришла к выводу, что они и правда съедобны, да еще и вкусны».

Взволнованный пониманием, что держу перед собой, я инстинктивно закинул в рот один из кусочков кактуса. Во рту стало сначала слегка кисло, а потом, наоборот, сладко. Я ощутил, как приятно растекается эта травянистая субстанция. Сложно было сравнить ее с чем-либо из уже испробованного, но мне очень понравилось.

— Вот! Я ведь говорила, — сказала Надя, заметив, как бодро я жую. — И если что, я полную сумку этих вкусняшек набрала. С голоду не загнемся.

Но вкус кактуса, хоть и стал приятным открытием для меня, все равно не шел ни в какое сравнение с тем, что читал я вовсе не книгу, а дневник путешественника. Вот только чей, пока было неясно. Но хозяйка этих записей наверняка была тут недавно. Это очевидно из слов об аномаликах и жителях Фортеца. Я снова прильнул к красивым аккуратным строчкам:

«Кстати, древесные монстры вовсе не агрессивны. Они любопытны и лезут поглазеть. Но потом они теряют интерес и уходят по своим делам. Я встретила около десятка особей размером от маленькой собаки до слона. Попытки общаться ни к чему не привели. Мне кажется, что они прекрасно понимают меня. Вот только до моих расспросов им дела нет. Как убедить их прекратить…»

На этом лист заканчивался. Следом белели бумажные обрубки — спасибо Варваре.

— Варвара, — снова позвал я. — Откуда у тебя этот… эта книга?

— Украсть, — весело призналась толстушка.

— У кого?

— У плохая.

— У-у-у, — протянула Надя и погрозила пальцем — Плохаааая!

Она рассмеялась. Я впервые увидел княжну в добром расположении духа. Неужели кактусы так хорошо подействовали? А может, глупая манера речи Варвары смогла рассмешить сварливую львицу?

Я хотел закинуть в себя еще один кусочек кактуса, но обнаружил, что руки пусты — умял всё, пока читал. Надя заметила мое движение и поспешила поделиться своими запасами.

— Если что еще наберу, — пообещала она. — Нашла место, там этих кактусов целый лес.

Она снова рассмеялась. Я с удовольствием прикончил новую порцию зеленых кисло-сладких кусочков. Потом принял еще и наконец наелся. Тут-то и подступила сонливость.

Дневник манил прочесть его дальше, но буквы, будучи рукописными, заплясали в глазах. Мало того, что сумрачно, так еще это неумолимое желание вздремнуть.

— Байки-байки, — сказала Варвара и широко зевнула.

— Надо бы… аАаааа… покараулить… я, наверное, пока не бууААаууудууу…— тянул я, зараженный зевком толстушки.

— Я подежурю, — отозвалась Надя. — Пусть только сунутся эти деревянные монстры.

— Деревянная люди хорошая, — промурлыкала Варвара. Голос ее был под стать засыпающей. — Деревянная не обижать...

Конечно, я не стал верить глупостям Варвары, будто бы аномалики не опасны, но уверенный бодрый голос княжны подкупил меня. Я понял, что сна у нее ни в глазу, а значит, дозорный из нее лучше, чем из меня. И если что, главное, пусть закричит. Я приучен к легкому подъему, как и любой оперативник.

Я быстро уснул и, как часто бывает при пробуждении, ощущал, будто поспал всего минутку. А проснулся я от жалобных причитаний Варвары.

— Плохая, плохая… — Голос толстушки был напуган.

Я открыл глаза и поспешил подняться. Варвара тоже стояла и смотрела куда-то вдаль. Объект ее стенаний стоял метрах в двадцати.

Это была женщина, на вид старше Варвары. Она была тощая, но вполне привлекательная. Светлые волосы до поясницы, черные брови, ярко-красные тонкие губы. Взгляд ее был злобным и брезгливым. Она смотрела на нас так пренебрежительно, как мог глядеть министр транспорта на обычного таксиста.

Ее одеяние показалось зловещим. Ярко-красное платье сверкало золотистыми блестками и развевалось в сумраке, оголяя ее бледные голые ноги. И такие же красные сапоги почти до колен. На поясе чуть