Борьба с будущим - Крис Картер

Куртцвайль слегка повысил голос, радуясь, что наконец-то у него появился благодарный слушатель.

— С чего бы Агентству с такими широкими полномочиями заниматься какой-то маленькой вспышкой вируса в пригороде Далласа? Ну? Думай, малыш, думай! — Глаза доктора лихорадочно блестели.

— Вы хотите сказать, — медленно произнес Малдер, — что это не была маленькая вспышка?

Лихорадочный блеск в глазах Куртцвайля усилился.

— Я хочу сказать, что это не был вирус Ханта. Внезапно с улицы долетел вой сирены. Пока патрульная машина проезжала мимо, доктор и Малдер вжимались спинами в сырые кирпичные стены. Когда машина проехала, Малдер прошипел:

— Так что это было?

Куртцвайль посмотрел на свои руки и наконец сказал:

— Когда мы с твоим отцом в молодости работали на военных, нам довелось принять участие в одном проекте. Нам говорили, что это биологическое оружие. Вирус. Ходили разные слухи о… — Доктор замялся, подбирая слова. — О его происхождении.

Малдер вновь нетерпеливо покачал головой. Ему уже начинала надоедать эта игра. Бесспорно, развивающие игры хороши… в определенном возрасте. Но сейчас ѕ невремя. Не время и не место. Хватит. Терпение на исходе.

— Отчего погибли те люди? — резко спросил он.

— Отчего они погибли, я даже не берусь описать! — ни с того ни с сего взорвался Куртцвайль. — Для меня это не просто повод для беспокойства. Речь идет о том, что нас ждет в будущем!

Малдер холодно посмотрел на него. Этот “друг отца” ведет себя как слабонервная барышня. Явно истероидный тип. Или ѕ снова игра? Провокация? Как бы то ни было, сейчас следует вернуть разговор в деловое русло. Малдер с преувеличенной небрежностью пожал плечами:

— Об этом я и без вас скоро узнаю. Но Куртцвайль, казалось, его не услышал. Забыв об осторожности, доктор уже почти кричал, и слова его эхом отдавались в пустом переулке.

— То, что убило этих людей, не может быть описано в обычных медицинских терминах, — с горячностью продолжал он. — Боже мой, наши мозги просто не в состоянии представить себе что-нибудь более сложное, чем вирус Ханта! Это — вне наших знаний! Оно — за пределами всего! У нас нет для этого определений, и мы не можем даже предположительно сказать, во что это выльется в будущем. Как это будет распространяться, как повлияет на окружающую среду…

— Куртцвайль вдруг замолчав, сжав руку в кулак.

— Чума? — также спокойно уточнил Малдер.

Доктор покачал головой, скривил губы.

— Чума, которая положит конец всем другим разновидностям чумы, агент Малдер, — прошептал он. — Беззвучное оружие для тихой войны. — Он снова покачал головой. На лбу проступила испарина. — Намеренное и направленное освобождение из-под контроля паразита, которому все равно кем питаться, вируса, от которого у нас до сих пор нет лекарства. Нет! И не будет! Ты понимаешь, малыш? Они работали над этим в течение пятидесяти лет. — Он ударил кулаком воздух, чтобы подчеркнуть всю значимость сказанного, и Малдер заметил, как побелели у его собеседника костяшки пальцев. — Пока все остальное население мира боролось с подонками и коммунистами, эти люди тайно договорились о запланированном Армагеддоне. — Доктор тяжело дышал, и глаза его горели безумием.

Малдер нахмурился. Похоже, не провокация. Старик действительно вне себя от страха.

— Договорились? Как это? — переспросил он. — Я вас не понял.

— А мне казалось, ты понимаешь. — Куртцвайль поджал губы. — Расписание уже составлено. Все продумано до мелочей. Все! Это произойдет в праздник, когда большинство людей будет на улицах или в общественных местах. Они будут гулять, отдыхать, радоваться жизни…

Жизни… Когда наши народные избранники тоже будут на отдыхе или вообще уедут из страны. И вот тогда-то, малыш, и разорвется бомба. Не чета той, что была в Далласе. Другая. Смертоносная и страшная. Президент объявит чрезвычайное положение, вследствие чего все федеральные службы и само правительство перейдет в подчинение Федерального Агентства по Контролю Чрезвычайных Ситуаций. ФАКЧС, агент Малдер. Тайное правительство. Вот так-то вот, малыш…

Малдер присвистнул.

— А еще говорят, что параноик — я. — Он криво усмехнулся.

Но Куртцвайлю явно было не до шуток. Игнорируя деланно беззаботный тон Малдера, он отчаянно затряс головой.

— Что-то у них пошло не так… Не так, как было задумано… Случилось нечто непредвиденное. — Он устало посмотрел на агента ФБР и сказал почти спокойно: — Возвращайся в Даллас, агент Малдер, и копай. Копай, малыш, ищи! Это — твоя работа. И не дай Бог тебе потерпеть неудачу. Иначе мы, как и все остальное население страны, узнаем обо всем уже тогда, когда будет слишком поздно. Я надеюсь на тебя, Малдер!

Куртцвайль помолчал с минуту, разжал кулаки, сунул руки в карманы, повернулся и быстро пошел по переулку. Сгорбленная тень в темном ущелье домов. Хруст битых бутылок. Вонь городских задворков.

Малдер смотрел ему вслед, разрываясь между тревогой, недоверием и подозрениями: очевидно, старик сам собирается влезть в это дело и тогда… Ох, каких он может наломать дров. Наконец Малдер решился.

— Как с вами связаться? — крикнул он вслед удаляющейся фигуре.

— Никак, — не оборачиваясь, бросил Куртцвайль.

Малдер бросился вдогонку, на ходу вытаскивая из внутреннего кармана сотовый телефон.

— Вот, — с трудом выговорил он, задыхаясь от бега.

Куртцвайль остановился, посмотрел на него. Его зрачки расширились, щека нервно дернулась, и Малдер четко узнал на лице доктора ту смесь фанатизма и страха, которая отмечает истинную и прогрессирующую паранойю. Он сунул Куртцвайлю телефон и погрозил пальцем.

— Только, чур, не звонить на Гавайи. Агент ФБР повернулся и молча зашагал назад, к свинцовому тротуару Коннектикут авеню.

Военно-морской госпиталь

Бетезда, штат Мэриленд

Дана Скалли так увлеклась вскрытием трупа пожарника, что с опозданием услышала быстрые шаги по коридору и мгновением позже — зловещий щелчок открывающейся двери. Она резко обернулась, и глаза ее над хирургической маской испуганно расширились. За матовым стеклом промелькнули неясные силуэты; она узнала молодого охранника, которого они с Малдером одурачили в холле; с ним были еще двое, одетые в форму военной полиции. Что делать? Если ее здесь застанут, последствия будут печальны. Весьма. Она лихорадочно оглядела лабораторию. Стараясь не шуметь, Скалли набросила на труп простыню, застыла, прислушиваясь, выжидая момент, и тенью метнулась через всю комнату к двери холодильника.

Открыв тяжелую железную дверь так быстро и тихо, как только могла, она проскользнула внутрь и закрыла ее за собой. Замок щелкнул — слишком громко! Она невольно вздрогнула, испугавшись, что этот звук выдаст ее. И тогда… Нет, об этом лучше не думать. В соседней комнате послышались голоса, и Скалли затаила дыхание, пытаясь разобрать, о чем говорят. Это важно. Очень важно.