Двойная звезда - Роберт Хайнлайн

— А почему? Гораздо лучше отказаться от нее сейчас, чем тянуть и, в конце концов, с треском провалиться. Я не могу выступать в таких условиях. Согласитесь сами.

— Но... но... мы должны. Это необходимо!

— Что за необходимость, мисс Рассел? Политические причины? Я ни в малейшей мере не интересуюсь политикой — да и сомневаюсь, чтобы вы интересовались ею по-настоящему глубоко. Так зачем нам тянуть эту волынку?

— Потому что... потому... Он... — Она запнулась, не будучи в состоянии продолжать из-за вновь подступивших к горлу рыданий.

Я встал, приблизился к ней и положил ей на плечо руку.— Понимаю. Потому что если мы не сделаем этого, то, на что он положил многие годы своей жизни, пойдет прахом. Потому что он не может сделать этого сам, и его друзья пытаются скрыть это и сделать все за него. Потому что его друзья верны ему. Потому что вы верны ему. И тем не менее, больно видеть кого-то на месте, которое по праву принадлежит ему. Кроме того, вы почти обезумели от мрачных мыслей и тоски по нему. Не так ли?

— Да... — Ответ был едва слышен.

Я взял ее за подбородок и приподнял голову. — Я знаю, почему вам так трудно видеть меня на его месте. Вы любите его. Но ведь я изо всех сил стараюсь во имя его. К черту! Женщина, или ты хочешь, чтобы мне было в сто раз тяжелее?

Видно было, что она потрясена. На какой-то момент мне показалось, что она собирается дать мне пощечину. Но она растерянно пробормотала: — Простите. Простите меня, пожалуйста. Клянусь, это больше не повторится!

Я отпустил ее подбородок и с подъемом в голосе сказал:

— Тогда приступим к работе.

Она шевельнулась. — Сможете вы простить меня?

— А? Но мне нечего прощать, Пенни. Ведь вы поступили так, потому что.вами двигали любовь и тревога за него. — Теперь давайте вернемся к работе. Я должен досконально выучить роль, остались считанные часы... — И я снова вошел в роль.

Она снова взяла ленту и снова включила проектор. Я еще раз просмотрел, как он произносит речь, затем, отключив звук и оставив одно изображение, произнес речь сам, проверяя, как она звучит в моем, то есть в его исполнении, и совпадает ли голос с движением губ. Она наблюдала за мной, то и дело переводя взгляд с моего лица на изображение и обратно. На ее лице застыло изумление. Наконец, я решил, что этого достаточно и выключил проектор.

— Ну как?

— Превосходно!

Я улыбнулся его улыбкой: — Спасибо, Завиток.

— Не за что... мистер Бонфорт.

Двумя часами позже мы встретились с «Ва-Банком».

Как только корабли состыковались, Дэк привел ко мне в каюту Роджера Клифтона и Билла Корпсмена. Я знал их по фотографиям. Я встал и сказал:

— Хэлло, Родж. Рад видеть вас, Билл. — Приветствие мое было теплым, но вполне обыденным. Ведь по идее эти люди расставались с Бонфортом на очень короткое время — только короткий прыжок на Землю и обратно — всего несколько дней разлуки и ничего больше. Я шагнул им навстречу и протянул руку. В это время корабль шел с небольшим ускорением, переходя на более устойчивую орбиту, чем та, на которой находился «Ва-Банк».

Клифтон бросил на меня короткий взгляд, затем подмигнул мне. Он вынул изо рта сигарету, пожал мне руку и спокойно ответил:

— Рад видеть вас, шеф. — Он был невысок, лыс, средних лет и был очень похож на юриста или на хорошего игрока в покер.

— Случилось что-нибудь за время моего отсутствия?

— Нет. Обычная рутина. Я передал Пенни все материалы.

— Прекрасно. — Я повернулся к Биллу Корпсмену и снова протянул руку.

Он не пожал ее. Вместо этого уперся руками в бока и присвистнул: — Изумительно! Я начинаю верить, что наша авантюра увенчается успехом. — Он окинул меня взглядом с головы до ног и добавил: — Повернитесь-ка Смиф. А теперь пройдитесь, я хочу посмотреть, как вы ходите.

Я понял, что по-настоящему испытываю раздражение, которое, наверное, испытал бы и Бонфорт, если бы встретился лицом к лицу с такой непрошенной наглостью, и это, конечно, отразилось на моем лице. Дэк тронул Корпсмена за рукав и быстро сказал: — Перестань, Билл. Ты помнишь, о чем мы с тобой договорились?

— Чушь собачья! — ответил тот. — Эта каюта полностью звукоизолирована. Я просто хотел убедиться, что он подходит нам. Кстати, Смиф, как ваш марсианский? Загните-ка что-нибудь по-марсиански.

Я ответил ему одним многосложным словом на высшем марсианском, которое означало приблизительно следующее: «Правила хорошего тона требуют, чтобы один из нас вышел отсюда!» — Но вообще-то смысл его был куда более глубок, поскольку это вызов, который обычно кончается тем, что чье-либо гнездо получает уведомление о смерти.

Не думаю, чтобы Корпсмен понял все это, так как он ухмыльнулся и ответил: — Надо отдать вам должное, Смиф.

У вас здорово получается.

Но Дэк все понял. Он взял Корпсмена за руку и сказал:— Билл, я же просил тебя прекратить. Ты находишься на моем корабле, и я приказываю тебе. Мы начинаем играть прямо сейчас и ни на секунду не прекращаем.

— Будьте осторожны, Билл, — добавил Клифтон. — Ведь все мы согласились, что именно так и будет. Иначе кто-нибудь может оступиться.

Корпсмен взглянул на него, затем пожал плечами. — Хорошо, хорошо. Просто я хотел проверить... ведь кроме всего прочего, это была моя идея. — Он криво улыбнулся мне и выдавил: — Здравствуйте, мистер Бонфорт. Очень рад, что вы вернулись.

На слове «мистер» было сделано ударение, но я ответил: — И я рад, что вернулся, Билл. Можете ли вы сообщить мне что-нибудь интересное перед тем, как мы совершим посадку?

— Как будто нет. Пресс-конференция состоится в Годдард-сити сразу же после церемонии. — Я видел, что он наблюдает за тем, как я восприму это.

Я кивнул. — Очень хорошо.

— Родж, как же так? — торопливо вмешался Дэк. — Разве это необходимо? Ты дал свое согласие?

— Я как раз хотел добавить, — продолжал Корпсмен, поворачиваясь к Клифтону, — пока шкипер не заболел от волнения. Я могу взять это на себя и сказать ребятам, будто во время церемонии шеф схватил острый ларингит... или можно ограничить конференцию письменными вопросами, поданными заранее, а я напишу ответы, пока будет идти церемония. Но я вижу, что он как две капли воды похож на шефа и говорит в точности как он, поэтому, думаю, можно рискнуть. Как вы насчет этого, мистер «Бонфорт»? Думаете, справитесь?

— Не вижу никаких препятствий для этого, Билл. — Я подумал, что если уж мне удастся провести за нос марсиан, то с толпой земных корреспондентов я могу беседовать хоть целую вечность или пока им не надоест слушать. Теперь я хорошо усвоил бонфортовскую манеру говорить и, по крайней мере, в основных чертах представлял себе его политические взгляды и оценки — к тому же мне можно было не вдаваться в подробности.

Но Клифтон выглядел обеспокоенным. Не успел он заговорить, как из корабельной сети оповещения раздался голос: «Капитана просят пройти в рубку. Минус четыре минуты».

Дэк быстро сказал: — Ну, пока давайте сами. Я должен загнать эти сани в сарай — ведь у меня никого не осталось, кроме молодого Эпштейна.

Он ринулся к двери.

— Эй, шкип! — позвал Корпсмен. — Я еще хотел сказать ...

Он выскочил за дверь и помчался вслед за Дэком, даже не удосужившись попрощаться.

Роджер Клифтон закрыл дверь, распахнутую Корпсменом, снова подошёл ко мне и медленно спросил: — Ну как? Рискнете с пресс-конференцией?

— Все зависит от вас. Я готов к своей работе.

— Ммм... В таком случае, я склонен рискнуть... разумеется, с использованием метода письменных вопросов. И сам предварительно проверю ответы, которые напишет Билл, прежде чем вам придется зачитывать их корреспондентам...

— Очень хорошо. — согласился я. — Если будет возможность, дайте их мне минут за десять до конференции или около того. Тогда никаких затруднений вообще не будет. Я очень быстро все запоминаю,

Он изучающе смотрел на меня. — Я совершенно уверен в этом... шеф. Так и сделаем. Я попрошу Пенни передать вам листки сразу же после церемонии. Тогда вы сможете под благовидным предлогом удалиться в мужскую комнату и там изучать их, сколько потребуется.

— Это меня устраивает.

— Мне тоже так кажется. Уф-ф, должен сказать, что увидев вас, я стал чувствовать себя гораздо увереннее. Что я могу для вас сделать?

— Думаю, ничего, Родж. А впрочем, нет. О нем что-нибудь слышно?

— О нем? В общем, и да, и нет. Он все еще в Годдард-сити — мы уверены в этом. С Марса его не увозили и даже не смогли вывезти из этой области. Мы заблокировали все входы и выходы. Так что, если у них и было такое намерение, то они не в состоянии ничего сделать.

— Вот как? Но ведь Годдард-сити не так уж велик. Кажется, что-то около сотни тысяч жителей? Так в чем же загвоздка?

— Загвоздка в том, что мы не можем признаться, что вы... я имею в виду, что он пропал. Как только состоится церемония принятия в гнездо, мы тихонечко уберем вас с глаз долой, а затем объявим о похищении, но так, будто оно только что произошло — и заставим местные власти разобрать город по бревнышку. Правда, все члены городского совета — ставленники Партии Человечества, но им придется сотрудничать с нами — после церемонии, разумеется. И сотрудничество это будет самым что ни на есть искренним, потому что они изо всех сил будут стараться найти его до тех пор, пока на них не налетело все Кккахагралово гнездо и не разнесло весь город в щепки.