Звёздный рубеж - Глен Кук

– Обычная работа охранника? Три часа сна и десять минут на личные нужды каждый день, да?

– Возможно, – улыбнулся Киндервоорт. Его улыбка не произвела на бен-Раби желаемого эффекта. Она показалась Мойше скорее мрачной, чем дружелюбной.

– Тогда мне лучше поскорее уладить свои дела. Потому что я не надеюсь выбраться из этого дела живым. Мне хотелось отложить это на несколько дней, но теперь… Маус, хочешь быть шафером? Ярл, тебя мы берем в свидетели. Приглашаются все. После церемонии вечеринка у меня. Если удастся раздобыть выпивку.

Несколько секунд все молчали. Маус тупо смотрел. Киндервоорту удалось принять удивленный и обрадованный вид. Девушки Мауса просто потерялись.

Эми продемонстрировала с полдюжины сменяющихся чувств. Непонимание. Растерянность. Недоверие. Шок. Разочарование, которое грозило обратиться в ярость.

– Так нечестно! – воскликнула она. Ей хотелось роскошного, пышного архаического праздника со всем блеском былых королевских венчаний. – Ты надо мной смеешься?

Друзья знали, как она ждала его предложения. Ему пришлось быстро ее разуверить.

– Ярл, мы можем сделать это прямо сейчас?

– Можем начать через десять минут, если ты серьезно.

– Давай.

– Мойше, это нечестно! – крикнула Эми. – Ты даже не спросил моего согласия! Я не одета, мне даже нечего надеть, и потом…

У нее в запасе оказался целый список «но». Бен-Раби и Киндервоорт спокойно ждали, когда она выскажет их все вслух.

– Эми, так мне звонить или нет? – спросил Киндервоорт.

– Черт! – Она стукнула по столу своими кулачками. – Да! Да, гром тебя разрази! Звони! Мойше бен-Раби, ты самый вредный, самый невыносимый тип, которого я в жизни встречала! Как ты мог со мной так поступить?

– Эй! Да ведь ты сама только об этом и говорила…

– Разве не чудесна любовь? – произнес Маус в пространство. Эми прекратила злиться. Г Взгляд Мауса предупредил ее, что не надо испытывать судьбу слишком сильно.

Церемония была совсем не та, что ей хотелось бы. Мойше поцеловал ее и прошептал:

– Если я выберусь оттуда живым, то мы устроим настоящую свадьбу. По всем правилам, как ты захочешь. Обещаю.

Когда начался прием, Киндервоорт отвел в сторону Мауса и бен-Раби.

– Наконец нам удалось кое-что узнать о подстраховщике.

Когда контрактники с планет поднимались на борт корабля, который должен был доставить их в Конфедерацию, какой-то человек попытался убить Мауса и бен-Раби, как только стало ясно, что они остаются. Потерпев неудачу, он совершил самоубийство. Тогда они решили, что это был подстраховщик, агент Бюро, которому поручили убрать их в случае провала.

– Наконец мы получили результаты вскрытия, – сказал Киндервоорт. – Это сангариец.

– Сангариец! – с брезгливым отвращением произнес Маус.

– Да. И он действительно совершил самоубийство. У него было кольцо с ядом.

– Никто его не убивал? Второго подстраховщика не было? – Бен-Раби покачал головой. – В этом нет смысла.

– В этом не было смысла и тогда, когда мы думали, что их было двое и один скрылся, – проговорил Маус, – Мне кажется, это был человек Штрехльшвайтер, а не адмирала. В этом контексте смысл появляется. Ей чертовски хотелось добраться до нас.

– Именно так я и подумал, – вмешался Киндервоорт. – До сих пор у меня оставались подозрения, что все это могло быть подстроено. Чтобы ваш случай был правдоподобнее. Теперь это уже не кажется таким очевидным, и все же я в растерянности. Она все время была под наблюдением. В полной изоляции. Как ей удалось с кем-то связаться? Как она передала приказ, если даже предположить, что подстраховщик был запрограммирован? Если у вас появятся какие-нибудь предположения на этот счет, дайте мне знать. Не хотелось бы думать, что ей помогал кто-нибудь из наших.

– Ну… – Бен-Раби бросил взгляд на Мауса. Маус пожал плечами:

– Я был уверен, что подстраховщик – человек Бэкхарта.

– Вам доводилось слышать, чтобы сангариец кончал жизнь самоубийством?

– Это случалось. Вспомни Борровей.

– Это были дети. У них не было другого выхода, и они слишком много знали.

– Должно быть, его запрограммировали.

– Что здесь происходит? – спросила Эми. – Оплакиваешь жертву, Маус? Ты ведешь себя так, будто твой лучший друг только что умер.

– Поговорим потом, Маус. Нет, просто нам Ярд кое-что рассказал. Что-то вроде головоломки. Давай лучше потанцуем, милая.

Вечеринка выдалась невеселой. Длилась она недолго, как, впрочем, и медовый месяц. Рано утром Маус вытащил бен-Раби прямо из постели.

– Слушай, я ведь молодожен, чего ты пристал?

– Да брось ты. Ты уже восемь месяцев туда лазаешь, и от свадьбы ничего нового не появилось. Нас зовет Ярл. Пора приступать к подготовке.

Следующие четырнадцать часов бен-Раби провел, рассказывая о Городе Ангелов, изучая карты и уча новобранцев пользоваться личным оружием в специально отведенном для этой цели спортивном зале.

В его группе было двадцать пять человек. У Мауса столько же. Маус заставлял своих ребят снова и снова повторять приемы рукопашной схватки. Ему было легче – его ученики по крайней мере представляли себе, о чем идет речь.

Бен-Раби тоже добросовестно работал, но ему казалось, что сейнеры воспринимают все слишком серьезно, хотя и сам предчувствовал, что каша может завариться крутая.

Он колебался между уверенностью в том, что на Сломанных Крыльях сангарийцев будет – плюнуть некуда, и противоположным мнением, что Служба Безопасности флота так туго забьет щели, что ни один неприятель не пробьется.

На четвертое утро занятия вдруг прервало появление Киндервоорта.

– Извини, Мойше, сегодня придется снять тебя с занятий. У тебя экскурсия для кандидатов в граждане.

– А это не может подождать? Аукцион ждать не будет, а эти клоуны настолько плохи, что даже себя застрелить не смогут.

– Я спорил. И на меня цыкнули. По-моему, они считают важным, чтобы ты знал, за что сражаешься.

– Да? Прежде я этого не знал, а с работой справлялся…

– Что-то ты сегодня едкий.

– Достали. Чем больше я вижу, тем хуже это выглядит. Нам придется плохо, если эта штука вспыхнет римской свечой. Мы будем не готовы.

– Сделай все, что можешь, Мойше. Все равно большего никогда не сделать.

– Иногда этого недостаточно, Ярл. Я хочу сделать достаточно.

– Устрой себе сегодня выходной. Отдохни. Не думаю, чтобы это было так уж важно. Вам должны показать, как выглядит жизнь звездоловов, живущих не на траулерах. Может быть, хорошо будет тебе и от Эми отдохнуть. Не знаю, что с ней творится. Стервозна, как никогда. Житья в конторе не стало.

– Ты знаешь ее дольше, чем я. Сообразишь, что с ней такое, – расскажешь мне. Появился Маус.

– Готов, Мойше? Я заарканил скутер. Вперед, пока кто-нибудь не выпустил его на свободу.

Глава восьмая:

3049 год н.э.

Отступление

Хел был ниоткуда. Бродячая планета-булыжник размером с Плутон, которая, как брошенный щенок, прибилась к первому встречному теплому телу. После этого Хел занялся делом и побежал вокруг неустойчивой Цефеиды, которая его усыновила. Даже в перигелии своей ленивой яйцеобразной орбиты Хел не получал достаточно тепла, чтобы на нем растаяла углекислота.

Хел был черным миром-неудачником, покрытым серебристыми морщинками льда, затаившимися в каньонах его сморщенной поверхности. Его солнце было всего лишь самой яркой звездой на небосводе. Никто не заподозрил бы о существовании подобной планеты, а если бы и заподозрил, то не стал бы тратить время на ее посещение.

Именно по этой причине Научно-исследовательское бюро Флота Конфедерации сочло Хел превосходной базой для странного, опасного и сверхсекретного исследовательского проекта.

Станция «Хел» была спрятана в толще горы, как устрица в песке. Только в двух местах ее щупальца выходили на поверхность.

Эту станцию не должны были найти.

– Ион?

На Мареску стоило посмотреть. Камзол был потрепан, испачкан и измят. Чулки спадают складками. Парик набекрень. Косметика на лице расплылась и потрескалась.

– Ион? – во второй раз повторил Нейдермейер, поймав друга за локоть. – Слышал новости? Сюда прибывает фон Драхов.

Мареску резко отдернул руку.

– Кто?

Сейчас ему было безразлично абсолютно все, включая и новости Пола. Боль была слишком ужасной для смертного. Он выдернул из кармана грязный шелковый платок и вытер глаза. Пол не должен видеть его слез.

– Фон Драхов. Юпп фон Драхов. Парень, который командовал тем рейдом к Адским Звездам пару лет назад. Да ты помнишь. Репортеры прозвали его белокурым любимчиком Верховного Командования. Тогда поговаривали, что когда-нибудь он станет начальником Штаба флота.

– А-а, еще один из твоих милитаристских героев. – Чтобы лишний раз как следует поругаться по поводу служб, Мареску был даже готов на время выйти из самой сильной хандры. – Фашиствующий лакей.