Семь чудес (ЛП) - Сэйлор Стивен

* * *

На ночь мы ы все разошлись по своим комнатам.

Я не мог уснуть. В комнате было слишком светло. Я задернул тяжелые портьеры, чтобы закрыться от лунного света, и вернулся в постель. Я бросился на кровать, лег на спину и уставился в потолок. Я зарылся лицом в подушку и попыталась думать, о чем угодно, кроме Аместрис.

Я услышал, как дверь тихо открылась, а затем щелкнула защелка. Мягкие шаги пронеслись по комнате.

Я оторвался от подушки. Все было темно, пока она не отдернула шторы, и я не увидел ее обнаженный силуэт в обрамлении лунного света. Прежде чем я успел произнести ее имя, она оказалась рядом со мной в постели.

Я провел руками по ее обнаженному телу и прижал к себе. — Благословенная Артемида!  — прошептал я.

— Артемида не имеет к этому никакого отношения, — сказала Аместрис с тихим смехом и прикоснувшись ко мне, что вызвало во мне дрожь предвкушения. — Сегодня вечером мы будем поклоняться Венере.

* * *

Итак, в городе, наиболее славящемся девственной богиней охоты, я стал мужчиной и познакомился со своей первой женщиной.

На следующее утро после посещения храма мы с Антипатром отправились в плавание. Аместрис стояла вместе с остальными на пристани. Мы помахали друг другу рукой на прощание. Глядя на ее красоту, вспоминая ее прикосновения, я почувствовал укол тоски и задался вопросом, увижу ли я ее когда-нибудь снова.

Глядя, как город отступает, я дал молчаливую клятву, никогда в своих путешествиях  не проходить мимо храмов Артемиды, не зайдя внутрь, чтобы зажечь благовония и произнести молитву, прося богиню благословить Аместрис.

— Гордиан, что это за странную мелодию ты напеваешь? — спросил Антипатр.

— Разве вы не знаете ее? Это мелодия, которую Аместрис играла на свирели Пана.

Она преследует меня до сих пор.

III. Вдовы Галикарнаса (Мавзолей)

Изрезанное побережье Азии представляет собой нагромождение мысов, бухт и разбросанных островов. Некоторые из островов, просто каменные пальцы, едва возвышающиеся над волнами; другие подобны горам, вырывающимся из моря. Вдоль горизонта вырисовываются новые горы, зеленые и золотистые под полуденным солнцем, туманные и лиловые в сумерках. В месяц Апрель цвет воды меняется от мгновения к мгновению, в зависимости от солнечного света, от резкого синего лазурита до переливающегося зеленого цвета крыльев бабочки. Иногда, на рассвете или в сумерках, спокойное море приобретает металлический блеск, как идеально отчеканенный лист бронзы.

Среди этого изобилия природного великолепия, спрятанного за скрытыми островами и полуостровами, лежит город Галикарнас. Гавань, выходящая на юг, защищена как от штормов, так и от глаз. Находясь на борту корабля, можно никогда не узнать, что там находится город, пока корабль не проплывет мимо скалистого утеса, и вдруг вдали откроется обнесенный стенами город с гаванью, заполненной кораблями, опоясанной полукруглой чашей земли, плавно спускающейся к морю. полно кораблей. Невероятно высоко над горизонтом Галикарнаса возвышается величественный мавзолей, настолько огромный, что кажется нереальным.

Я никогда не видел такого высокого здания. До этого момента я не представлял себе, что здание может быть таким высоким. Как могло что-то сооруженной из камня подняться так высоко в воздух, не рухнув под собственным весом? Как простые смертные могли соорудить такое? Мавзолей был повсеместно признан одним из семи чудес света, и теперь я понял, почему.

Представьте себе солидный прямоугольный подиум из ослепительно белого мрамора, возвышающийся над фронтоном большинства храмов и украшенный по всему своему верхнему краю огромными статуями, словно огромная толпа великанов, стоящих сплошным рядом по всем четырем сторонам. На этом основании, слегка отодвинутом назад, возвышается еще один каменный подиум, увенчанный большим количеством статуй, а затем еще один, но такой высокий, как два предыдущих вместе взятых, с декоративным фризом, опоясывающим вершину, ярко окрашенным в оттенки ярко-красного, желтого и синего. На этих трех массивных пластах представьте себе храм шириной с Парфенон с колоннадой вокруг и колоссальными статуями, расположенными между колоннами. Поверх этой храмообразной конструкции вместо крыши поместите ступенчатую пирамиду почти такой же высоты, где гигантские львы, кажется, рыщут взад и вперед создавая особую иллюзию, так как эти львы были сделаны из мрамора. И, наконец, на вершине ступенчатой пирамиды представьте себе колоссальную четырехконную колесницу, покрытую золотом, находящуюся так высоко в воздухе и такую ослепительно яркую, что ее можно было бы принять за колесницу самого Гелиоса, изливающего свет на мир внизу, а не просто отражающего этот свет.

Конечно, на первый взгляд необъятность и сложность Мавзолея воспринимается гораздо быстрее, чем можно описать этот памятник. Первое впечатление подсказывало, что это здание богов, поставленное в городе людей, кусочек Олимпа, спустившийся на землю. Словно сознавая свою особую природу, здание держалось на расстоянии от меньших построек города; со всех сторон его окружал обширный двор, священная территория, украшенная алтарями, фонтанами и садами. Памятник полностью господствовал над городом, но в то же время казался ему чуждым и обособленным, выходцем из божественного царства. Такое, без сомнения, было намерение скорбящей царицы, которая построила его как гробницу для своего мужа 260 лет назад. Я взглянул на морщинистое лицо Антипатра и увидел, что мой наставник и попутчик почти так же

— Вы уже видели Мавзолей раньше, учитель, не так ли? — спросил я.

Мои слова, казалось, вывели Антипатра из транса. Он закрыл открытый было рот. — Конечно, Гордиан. Как я уже говорил, у меня здесь родственники. Мы остановимся у дочери моего кузена Битто. А, почему ты спрашиваешь?

Я только улыбнулся и устремил взгляд на береговую линию, с изумлением наблюдая, как Мавзолей вырисовывается перед нами и становится все больше и больше.

Когда корабль сманеврировав вокруг волнорезов, вошел в гавань, Антипатр указал на другие особенности города. Его окружали внушительные стены со сторожевыми башнями, патрулируемые вооруженными солдатами. В то время как большая часть Азии была поглощена Римом, Галикарнас, хотя и был тесно связан с Римом, оставался независимым. Многое из того, на что я смотрел, включая стены, было построено великим царем Мавзолеем, останки которого дали Мавзолею его название. Именно Мавсол сделал Галикарнас столицей царства Кария и впоследствии не пожалел средств, чтобы сделать его одним из самых богатых городов мира. На склоне холма за Мавзолеем был построен прекрасный театр. Вершину холма, который был самой высокой точкой города, возвышался храм Ареса, в котором, со слов Антипатра, находилась колоссальная статуя. лучшее изображение бога в мире. Справа от нас, на другом склоне холма, располагался беспорядочный дворец, построенный Мавсолом. Слева от нас был еще один впечатляющий храм, который, как объяснил Антипатр, был посвящен Афродите и Гермесу.

— Обоим божествам? — спросил я.

— Да. Рядом с этим храмом, прямо внутри городской стены, находится грот и священный источник Салмакиды. Ты знаешь историю нимфы Салмакиды и ее любви к сыну Афродиты и Гермеса? — Когда я пожал плечами, Антипатр вздохнул и покачал головой. — Ах вы, римляне! Намерены завоевать весь мир, о котором так мало знаете!

— Вы же понимаете, что я очень хочу учиться, учитель.

— Тогда мы должны обязательно посетить источник, пока мы здесь, и я могу рассказать тебе историю о Салмакисе. Ты даже можешь искупаться в ее бассейне, если осмелишься! — И он рассмеялся над какой-то скрытой шуткой.

Я собрался было продолжить разговор, но капитан, заметив причал, резко развернул корабль, так что Мавзолей снова предстал прямо перед нами, большим, чем когда-либо. Теперь я мог различить детали расписного фриза на вершине верхнего подиума, на котором была изображена ожесточенная битва между амазонками и греческими воинами. Выше я смог увидеть лица колоссальных статуй, расположенных между парящими колоннами.