Вопреки (СИ) - Карпинская Настасья

— Марк сам управляет предприятием, — произнесла я сухо, припадая к бокалу с вином.

— А его отец?

— Он давно отошел от дел и проживает уже много лет в Германии. Что-то еще, мам? Какие подробности тебе еще интересны?

— Не рычи! Мы не дома, чтобы раздувать скандал. Я просто радуюсь, что ты выбрала достойную для себя партию.

Как же быстро вы переобулись, Лариса Михайловна. Вроде, совсем недавно с железной уверенностью вещали о том, что за любовь надо бороться. Но, видимо, общественные регалии, социальный статус и прочее мнение нашего завистливого общества сделали свое грязное дело. А жаль… Некоторых людей можно уважать за твердость своей позиции, даже несмотря на то, что эту самую позицию ты не разделяешь, но тут видимо совсем не тот случай.

— Спасибо, — сквозь зубы, наблюдая уже третий раз, как под крики «горько» Калинин целует свою белобрысую.

Глава 14 часть 2

Спустя пару часов сосуд моего терпения опустел, как и бутылка красного вина, стоявшая на столе напротив меня.

— Поехали отсюда, — прислонившись к Марку, шепнула я, скользнув рукой по пряжке его ремня.

Вернер повернулся, читая по моему лицу, что вся эта атмосфера шизофренического веселья, приправленного алкогольными парами, меня порядком доконала, и я на грани взрыва. Полное понимание в его взгляде:

— Пятнадцать минут и уезжаем. Вызови такси, — и моя благодарность за это.

Последнее усилие над собой, выдавливая доброжелательность и внешнее веселье, соответствующее всеобщему тону настроения; публичное вручение подарков новой ячейке общества и, попрощавшись, с улыбкой на выход.

— Что было в коробке? — отчего-то с насмешкой в голосе спросил Марк, стоило нам оказаться за дверью ресторана.

— Кукла Вуду и пропитанный ядом платок, — ответила я, приподняв бровь и подкуривая сигарету.

— Все настолько серьезно?

— Марк, ты дебил? — подняла на него взгляд, уже начиная успокаиваться. — Комплект постельного и деньги в конверте.

— Постельное? — а вот это недоверие в его голосе даже как-то зацепило, и я никак не могла определиться, обидно или наоборот, можно поставить себе плюсик в карму.

— Ну, я все-таки текстилем для дома занимаюсь, по-моему, логично, — и снова странная усмешка по его губам. — Ну не было у меня времени что-то искать другое в подарок!

Марк, все так же улыбаясь, притянул меня к себе и поцеловал в волосы. Отбросив сигарету в урну, я направилась к подъехавшему такси.

— Все хотела спросить, откуда ты знаешь Калинина? Вы же с ним в разных кругах обитаете? — садясь в машину, обратилась к Вернеру.

Этот вопрос не раз возникал в моей голове оттого, что видимых пересечений между Калининым и Вернером не наблюдалось.

— Однокурсники, учились вместе, — всего одна фраза, и еще один пазл встал на свое место.

Квартира Марка, короткий, но жадный поцелуй в прихожей, и он, отстранившись, галантно предлагает вино. Соглашаюсь. Пока он роется в своем баре, принимаю душ, раздумывая, что, несмотря на вскипающие эмоции от близости, у нас с Вернером как-то все происходит излишне взвешенно, ровно, словно прописанная до мелочей сцена в сценарии фильма. Так же, витая в собственных мыслях иду по коридору, на секунду останавливаясь у зеркала, дабы убедиться, что смыла косметику.

— Чего крадешься? — от неожиданности я едва не отскочила в сторону, замерев на месте. Марк стоял у входа в комнату, прислонившись к косяку. — Я не кусаюсь.

А вот в этом я сегодня уверенна не была. Вид Вернера в одних брюках и без рубашки навевал совершенно противоположные мысли, а еще пробуждал аппетит, и это я отнюдь не про ужин.

Его пара шагов в моем направлении, и короткое:

— Пока не кусаюсь, — подтверждая мои мысли, еще шаг, и я резко выдыхаю от неожиданности, оказавшись прижатой к стене, — но могу…

От его бархатного голоса приятная дрожь, рассыпаясь по телу мурашками, поднимала градус уже вскипевшей в венах крови. Наши тела разделяла лишь махровая ткань полотенца, которая еще немного и свалится на пол. От его горячего дыхания и близости сердце билось, как у испуганной канарейки, и я, словно в дурмане, облизывая пересохшие губы и не отводя взгляда от его губ, наблюдала, как они медленно растягиваются в уже ставшей привычной самоуверенной усмешке. Жажда одолевала: приятная, горячая и тягучая, как сахарный сироп. Он заправил мою мокрую прядь волос за ухо и невесомо скользнул пальцами по коже, щеке, шее, плечу. От этой неожиданной ласки на мгновение закрыла глаза, предвкушая…

Сильные руки Марка тут же подхватили меня, как пушинку, заставляя обхватить ногами его бедра, а губы обрушились жадным поцелуем на мой рот, и в следующее мгновение мы уже на пути к кровати. Наши поцелуи становились похожи на борьбу; полотенце улетело в сторону, туда же остатки одежды Марка, и я с остервенением впивалась в его губы, получая ответные укусы. Его ладони бесстыдно скользили по моему телу, заставляя желать еще большего, разгоняя кровь по моим венам с такой скоростью, что в висках начало стучать, а кожа покрылась испариной. Маски приличия окончательно были отброшены в сторону, и даже подобие благопристойности уже уступило место дикому первобытному желанию обладать. Обхватив его тело сильнее ногами, пыталась перевернуть на спину, но у меня ничего не получилось; Марк не уступал, распиная меня на кровати, словно бабочку. И от этого собственного бессилия наслаждение лишь усиливалось, выстреливая в сознании острым и пьянящим импульсом. Выгнула спину, стараясь быть как можно ближе, теснее, впиваясь ногтями в его спину, кусая плечи и руки. Он ввел в меня пальцы, и с моих губ вырвался полустон, полукрик. Хотелось еще, еще больше… Откровенно виляла бедрами, и Марк не заставил себя долго ждать, впиваясь в мои губы, перекатился на бок, не отпуская меня, достал из тумбочки презервативы.

Сплетая языки, подминая меня под себя, вошел медленно, заставляя со всхлипом от острого наслаждения взвыть ему в губы.

Подалась в нетерпении бедрами вперед. Остановил, жестко удерживая на месте, вдавливая пальцами руки кожу на моем бедре до болезненного дискомфорта, который лишь подталкивал к большему, сбивая дыхание, звучащее в унисон. Толчок. Стон. Еще один. Вскрик. И я, прогибаясь в спине, запрокинула голову. Он перехватил, удерживая в этом положении, ловя губами мою грудь, увеличивая темп, подводя к краю, множа до предела и так бьющие через край ощущения, отправляя разум в нокаут, разрывая сознание на клочки. Толчок, и онемение внизу живота переросло в закручивающуюся спираль. Толчок, еще один, и меня окончательно накрыло неожиданно быстро и сильно, сотрясая каждую мышцу в моем теле, захлестывая горячей волной и не отпуская. Еще толчок, продляя мой оргазм и уходя в свой. Пьяняще… Губы к губам, переворачиваясь на бок, прижимая меня к себе. Отпускало меня медленно, очень медленно. И только звонок телефона возвратил нас в реальность.

Марк, матерясь и все еще шумно дыша, поднялся с постели и, найдя свой телефон, упал снова на нее, а я, прикрыв глаза, расслабленно уткнулась носом в подушку, слыша лишь обрывки разговора, в частности скупые ответы Вернера.

— Скоро буду, звони Михаилу, — произнес Марк в трубку, заставляя меня поднять голову.

— Марк…

— Прости… — он скинул вызов на телефоне, переплел наши пальцы, целуя мое запястье. — Это по работе. Прости… — короткий поцелуй в губы, и он поднялся с постели, направляясь к большому встроенному шкафу-купе.

— Что у тебя происходит?

— Это рабочие моменты, — сухо, уже углубляясь в собственные мысли, перестраиваясь и входя в рабочий режим.

— Все серьезно, да? — натянув одеяло, села на постели, наблюдая, как Марк собирается.

— Не забивай свою голову, это мои проблемы, и я их решу. Прости еще раз.

— Проблемы, о которых ты не хочешь говорить, но из-за них ты который раз срываешься среди ночи.

Он застегнул последнюю пуговицу на манжете рубашки, и с тяжелым вздохом, не выдерживая моего напора, произнес то, от чего неприятный, пробирающий до внутренностей холодок прошелся вдоль моего позвоночника, я вздрогнула, не подозревая, что подобная моя реакция совсем скоро станет регулярной: