Вопреки (СИ) - Карпинская Настасья

— Ты один тут?

— Не-ет, с мужиками гуляем, — он окинул блуждающим взглядом зал и мне показалось, что он уже вообще не понимает сам, где он и с кем он, — тут, в общем, где-то мальчишник у меня.

— Поздравляю!

— Спа-асибо…

Он влил в себя еще одну рюмку коньяка, лишь со второго раза забросив в рот дольку лимона, с первого не попал, и прижался ко мне еще теснее, путая мои мысли и запуская привычный рядом с ним хаос в моей душе.

— Все, совсем скоро я буду связа-анный по рукам и ногам человек… А Милка, она ведь хо-орошая…. А мама у нее мегера… там совсем… тесть мужик мировой… Кать, ты вот такая красивая сегодня…. А чего это мы тут торчим? Пошли к нам, у нас там диваны, там удобней, — и он потянул меня к диванным островкам, что находились слева от бара. Усадив меня рядом с собой, продолжал рассказывать о семье Миланы, работе, предстоящей семейной жизни, зачем-то вспоминая школу и заброшенную им секцию айкидо, перескакивая с темы на тему. А я сидела рядом с ним, слушая его пьяную полу-исповедь, полу-бред и понимала, что сейчас замечательный момент утащить его в постель, воплотить, наконец, давние грезы, насытиться, согреться и… сорвать его свадьбу. Сладкие мысли, искушающие… смердящие подлостью.

Сглотнув вставший в горле ком сожаления и щемящей внутри душевной боли, отодвинулась, увеличив расстояние между нами, сбрасывая дымку любовного обожания, застилающую глаза. Калинину давно пора было тащить свою бухую тушку домой к невесте, а мне накатить пару рюмок текилы. «Не влезай в чужую семью» — я солидарна с тобой, папа.

— Ты очаровательна, — раздалось неожиданно, и Ромка потянулся ко мне, почти сумев прижаться губами к моим губам, отвернулась в последний момент, и сердце набатом в груди. Сжал в своих объятьях, шепча куда-то в шею, — красивая очень… очень… — судя по сопению и потяжелевшему телу почти отрубаясь на ходу.

— Рома! — я попыталась его растормошить и отодвинуть от себя. — Рома, давай я тебе такси вызову.

— Что? — полусонные и пьяные глаза смотрели на меня непонимающе.

— Такси, Ром. Тебя Мила ждет, пошли, — я повела его на выход, благо он еще каким-то чудом мог передвигать ногами. Правда, периодически сходя с орбиты в сторону, то вправо, то влево, но все же шел сам.

Оказалось, что заказанный им столик с диванами был справа от бара, ибо оттуда за нами наблюдала компания мужчин, в которой мне смутно померещился Вернер, не к ночи будь он помянут, честное слово. Вот, вообще сейчас не до него. Вытащив Калинина на улицу, привалила его к стене и вызвала такси.

— А вы куда нашего жениха увели? — следом за нами вышел молодой мужчина, тоже под хорошим градусом.

— Вашему жениху давно пора домой. Он уже еле на ногах стоит. Позвоните Милане, чтобы его встретила.

— Упс… — он похлопал по карманам джинсов, — телефон в зале, а набери с Ромкиного.

— Блин, ну хоть адрес его скажи. Я только материн знаю.

В этот момент как раз подъехала машина, и таксист наотрез отказывался везти почти уснувшего Калинина, “мол, вдруг его там никто не встретит, что с ним потом делать буду”. Пока друг-собутыльник пытался уговорить таксиста, я, ощупав карманы Ромки, выудила его телефон, отпечаток пальца из накаченного алкоголем тела и доступ к телефонной книжке был открыт.

— Ром, ты где? Я дозвониться до тебя не могу? — раздался голос белобрысой уже после второго гудка. Дежурит, что ли, или в обнимку с телефоном спит.

— Милана, это Катя Вершинина. Рома нажрался в дрова, отправляю его на такси. Встреть, а то таксист его на асфальт выгрузит у подъезда.

— Хорошо. Конечно… — она что-то еще бормотала, но я скинула вызов и, сунув таксисту довольно крупную купюру, которая превышала сумму вызова раз в пять, сообщила, что бесценный груз встретят и ему не о чем переживать. Дядечка, при виде такой суммы, молча покивал и быстренько рванул с места. Бл*ть, ступила…, надо было сразу ему денег предложить.

— Может, вы к нам присоединитесь? У нас весело! — громко икнув, протянул оставшийся собутыльник Калинина.

— Нет, спасибо.

Мужик хотел что-то еще сказать, но, оценив мой впечатанный в асфальт взгляд, передумал и, попрощавшись, удалился.

Все верно, у*бывай, ты даже на лекарство не тянешь, а оно мне сегодня просто необходимо, потому что сегодня, я про*бала, возможно, единственный шанс заполучить желаемое: человека которого любила и которым болела очень много лет. И поступила так оттого, что посчитала это правильным, чтобы еще продолжать себя уважать, а не подыхать в смердящем месиве, утешаясь иллюзией счастья.

Обернулась, собираясь вернуться в клуб, чтобы забрать Самарину и убраться отсюда, и тут же напоролась взглядом на Вернера. Он стоял у входа в зоне для курящих и пристально за мной наблюдал, немного склонив голову, затягиваясь сигаретой. Выбор сделан. «Ставки сделаны ставок больше нет» — неожиданно всплыло в сознании голосом профессионального крупье, вызывая мою однобокую кривую усмешку, и с немеющим от ноющей боли нутром, принимая карты, что дала мне в руки сука-судьба, я направилась к Марку, честно и с вызовом встречая его взгляд, уже понимая, что он видел пьяные поползновения Калинина и то, что я отправила того домой.

Подошла близко, не отпуская и не разрывая зрительного контакта, потянулась к его губам, когда он выдохнул сигаретный дым. Вкусный, теплый, настоящий, не призрак, не мои грезы и не иллюзия. Реальность. Еще мной не любимая, но уже манящая. Ответил, касаясь теплыми пальцами моей шеи, прижимая сильней, углубляя поцелуй, врываясь в мой рот, наполняя, насыщая и возрождая. Лекарство найдено. Внутривенно, пожалуйста…

Глава 13

— Машина там, — Марк, отстранившись, кивнул в сторону стоянки.

- Ты…

— Не пил, — перебил меня, опережая и предугадывая вопрос.

— Мне подругу забрать надо, — с улыбкой и полным пониманием, чем закончится сегодняшняя ночь, с предвкушением в глазах: темным, тягучим, наполненным чувством отчаянья…

Спустя тридцать минут черный Мерседес Вернера плавно и грациозно скользил по асфальту в сторону старой кирпичной пятиэтажки Самариной. Юлька же притихшей тенью сидела на заднем сиденье. Мне кажется, она даже протрезвела, увидев Марка и его машину. Тот же не обращал на нее абсолютно никакого внимания. Он расслабленно вел автомобиль, периодически поглаживая мое колено, дрейфуя в собственных мыслях.

— Кать, а ты давно его знаешь? — шепотом, словно боясь, что ее услышат, произнесла Самарина, оттянув меня подальше от машины.

В общем, этот ее вопрос и объяснил, какого лешего она выдернула меня из теплого и уютного салона, стоило Марку притормозить у ее дома.

— Все хорошо, не волнуйся! Фасованной по пакетам в лесополосе меня потом искать не придется.

— Тьфу ты, дура! Зачем такое говоришь!

— Иди уже домой, паникерша! Отсыпайся. И смотри, перед своим не спались завтра, — дав ей на прощание совет, направилась обратно к машине.

— Напиши мне, что с тобой все хорошо! — крикнула Самарина, заходя в подъезд. Я лишь тяжело вздохнула; синдром заботливой мамочки на лицо.

— Все, миссия выполнена, — улыбнулся Вернер, — подругу доставили.

— Герою положен главный приз, ты на это намекаешь? — придвинулась ближе, деля дыхание и цепляя губами его губы.

— Отсюда ко мне ближе, но решение за тобой, — так же дразня ласкающим поцелуем, ответил он, привлекая меня тесней.

— Поехали, — выдохнула, целуя уже глубже, жарче, утопая в закипевших от близости эмоциях. А Марк умеет отвлекать…

Но то, что сегодняшняя ночь закончится не так, как нам двоим хотелось бы, стало понятно, когда раздался телефонный звонок и Вернер, взглянув на дисплей и смачно выругавшись, принял вызов. С каждой секундой, что он вслушивался в речь незримого собеседника, атмосфера в салоне автомобиля менялась, ощутимо сгущаясь тучами, клубясь и темнея.

— Понял, через пятнадцать минут буду, — скинув вызов, отбросил трубку на торпеду и, запарковав машину в закрытом дворе элитной многоэтажки, повернулся ко мне.