Одиннадцатая заповедь - Джеффри Арчер

— Он замечательный человек.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Ладно, прекращаем болтать, а то папе потребуется повышение по службе, чтобы оплатить мои счета за телефон. Кстати, в следующий раз — твоя очередь звонить.

Стюарт притворился, будто не заметил, как неожиданно Тара сменила тему разговора.

— Мне всегда кажется странным, что ты все еще на работе, когда я уже засыпаю.

— Ну, что ж, я знаю, как это поправить, — сказал Стюарт.

Когда он открыл дверь, зазвенела сигнализация. Стенные часы во внешнем помещении пробили два. Он отодвинул занавеску из бусинок, вошел в лавку и посмотрел на витрину. Футляра с винтовкой там не было.

Через несколько минут он нашел его под прилавком.

Он пересчитал все детали и заметил, что одной гильзы не хватает, сунул футляр под мышку и вышел так же быстро, как и вошел. Он не боялся, что его застукают: начальник полиции заверил его, что о взломе будет доложено не раньше, чем через полчаса. Перед тем как закрыть за собой дверь, он посмотрел на стенные часы. Было двенадцать минут третьего.

Начальник полиции не виноват, что у его старого друга не хватило наличных, чтобы купить винтовку. И, во всяком случае, он был не прочь еще раз получить плату за одну и ту же информацию. Особенно учитывая, что плата была в долларах.

Она налила ему вторую чашку кофе.

— Мэгги, я думаю уйти из компании и подыскать себе работу, на которой мне не придется много разъезжать по белу свету. — Он посмотрел на жену, ожидая, что она скажет.

Мэгги поставила кофейник на конфорку, отхлебнула свой кофе и спросила:

— Почему именно сейчас?

— Председатель сказал, что меня снимут с работы по похищениям и выкупам; вместо меня этим будет заниматься более молодой человек. Такова политика компании.

— Но в компании наверняка есть масса другой работы для человека с твоей квалификацией и опытом.

— Председатель предложил мне возглавить наше отделение в Кливленде.

— В Кливленде? — недоверчиво спросила Мэгги. — Почему председатель так хочет от тебя избавиться?

— Не знаю. Во всяком случае, я уже отказался от этого предложения. И я все еще могу получить полную пенсию, — сказал Коннор. — Джоан говорит, что в Вашингтоне есть несколько больших страховых компаний, которые будут рады взять человека с моим опытом.

— Но почему тебя не хочет взять та компания, в которой ты сейчас работаешь? — спросила Мэгги, в упор глядя на своего мужа.

Коннор опустил глаза; он не мог придумать убедительного ответа. Последовала еще более долгая пауза.

— Не кажется ли тебе, что пора сказать мне всю правду? — спросила Мэгги. — Или я должна просто верить каждому твоему слову, как положено покорной жене?

Коннор опустил голову и промолчал.

— Ты никогда не скрывал, что «Мэрилендская страховая компания» — это всего лишь прикрытие для ЦРУ. И я на тебя не давила. Но в последнее время твои хорошо замаскированные командировки выглядят несколько подозрительно.

— Н-не понимаю, — сказал Коннор, запинаясь.

— Когда я получала твой костюм из чистки, там мне сказали, что нашли у тебя в кармане вот это. — Мэгги положила на стол небольшую монетку. — Они сказали, что эти деньги имеют хождение только в Колумбии.

Коннор посмотрел на монету в десять песо, которой в Боготе было достаточно, чтобы позвонить по городскому телефону-автомату.

— Многие жены сразу же сделали бы поспешный вывод, Коннор Фицджералд, — продолжала Мэгги. — Но не забудь: я знаю тебя больше тридцати лет, и я понимаю, что ты не способен на такой обман.

— Клянусь тебе, Мэгги…

— Знаю, Коннор, я всегда мирилась с тем, что у тебя есть важная причина не быть со мной откровенным. — Она перегнулась через стол и взяла мужа за руку. — Но если сейчас тебя без явной причины вышвыривают, как грязную тряпку, не кажется ли тебе, что я имею право знать, чем именно ты занимался в последние двадцать восемь лет?

Джексон попросил таксиста припарковаться около ломбарда и подождать. Он сказал, что проведет в ломбарде только несколько минут, а потом поедет в аэропорт.

Как только он вошел в помещение, Эскобар вышел из задней комнаты. Он выглядел взволнованным. Когда он увидел, кто вошел, он наклонил голову и, не сказав ни слова, повернул ключ на кассовом аппарате и выдвинул ящик. Медленно вынув десять стодолларовых бумажек, он протянул их Джексону.

— Я должен перед вами извиниться, — ломбардщик снизу вверх глядел на высокого американца, — но минувшей ночью кто-то украл винтовку.

Джексон ничего не сказал.

— Странное дело! — продолжал Эскобар. — Тот, кто ее украл, не взял наличных денег.

Джексон опять промолчал. Когда он вышел, Эскобар подумал, что его посетитель почему-то не был удивлен.

Когда такси ехало в аэропорт, Джексон опустил руку в карман пиджака и вынул пустую гильзу. Может быть, он не сумеет доказать, кто именно спустил курок, но теперь у него не было сомнений в том, кто заказал убийство Рикардо Гусмана.

Глава девятая

Вертолет «Найтхок» мягко опустился на траву около пруда между мемориалами Вашингтона и Линкольна. Когда лопасти перестали вращаться, из вертолета спустилась небольшая лесенка. Дверь вертолета открылась, и в ней появился президент Эррера в парадном мундире, который делал его похожим на второстепенного персонажа из второстепенного фильма. Он встал по стойке смирно и откозырнул встречавшим его морским пехотинцам, после чего прошел короткое расстояние до ожидавшего его лимузина. Когда кортеж автомобилей ехал по 17-й улице, на всех флагштоках красовались флаги Соединенных Штатов, Колумбии и округа Колумбия.[30]

Том Лоуренс, Ларри Харрингтон и Энди Ллойд ждали его у южного портика Белого дома. «Чем лучше сшит мундир, чем колоритнее кушак, чем больше на груди орденов и медалей, тем менее значительна страна», — подумал Лоуренс, выступая вперед, чтобы приветствовать своего гостя.

— Антонио, мой дорогой друг! — сказал Лоуренс, когда Эррера обнимал его, хотя до того они встречались только один раз.

Эррера наконец отпустил его, и Лоуренс представил ему Харрингтона и Ллойда. Все они двинулись к Белому дому; засверкали фотовспышки и закрутились видеопленки. В длинном коридоре под большим портретом Джорджа Вашингтона было сделано еще несколько снимков рукопожатий и улыбок.

После положенного трехминутного позирования, когда делались новые фотоснимки, ничего серьезного не обсуждалось. Когда посторонние вышли, государственный секретарь начал наводить разговор на тему нынешних взаимоотношений между обеими странами. Лоуренс был благодарен Харрингтону за брифинг о Колумбии, который он получил утром. Теперь он мог со знанием дела обсуждать соглашение о выдаче преступников, проблему наркотиков, даже вопрос о новом метрополитене, который строила в Боготе американская компания в рамках пакета помощи зарубежным странам.

Государственный секретарь перешел к вопросу о выплате колумбийского долга Соединенным Штатам и об отсутствии паритета между импортом и экспортом, и Лоуренс стал думать о проблемах, с которыми ему предстояло скоро столкнуться.

Законопроект о сокращении вооружений застрял в комиссии, и Энди уже предупредил президента, что голоса складываются не в его пользу. Ему, наверное, придется лично встретиться с некоторыми членами Конгресса, чтобы получить возможность протолкнуть законопроект. Он знал, что ритуальные визиты конгрессменов в Белый дом всего-навсего удовлетворяют их самолюбие, чтобы, вернувшись в свои округа, они могли сообщить избирателям (если они демократы), насколько близки они к президенту, или (если они республиканцы) насколько президент зависит от их поддержки, чтобы добиться принятия того или иного законопроекта. Учитывая, что почти через год ожидались промежуточные выборы,[31] Лоуренс понимал, что в ближайшие недели ему предстояло провести несколько незапланированных встреч.

Он вернулся к нынешнему разговору, когда Эррера сказал:

— …и за это я должен особо вас поблагодарить, господин президент.

Лицо колумбийца расплылось в широкой улыбке, и трое самых влиятельных людей в Америке взглянули на него с удивлением.

— Может быть, вы повторите это, Антонио? — президент был не уверен, что он правильно расслышал слова колумбийского гостя.

— Том, мы сейчас одни в Овальном кабинете. Я хотел сказать, как я вам признателен за то, что вы лично сыграли важную роль в моем избрании.

— Сколько времени вы проработали в «Мэрилендской страховой компании», мистер Фицджералд? — спросил председатель правления.

Это был его первый вопрос в собеседовании, которое длилось уже больше часа.