Команда ликвидаторов - Валерий Рощин

По улочкам ходим осторожно: в памяти живо воспоминание о неприятном инциденте с автомобилем «Скорой помощи». Я не знаю точно, что это было: намеренное преследование или чистой воды случайность. Удачно смывшись с места десантирования из трамвая, мы больше его не встречали, однако я решил руководствоваться мудрой русской поговоркой: надейся на лучшее, а готовься к худшему.

Нам оставалось приобрести пару футболок и что-нибудь приличное для посещения ресторанов круизного судна, когда мы оба почувствовали голод. Присели за столик уличного кафе, заказали обед, подкрепились.

– Слушай, – приступаю ко второму блюду и кошусь на тарелочку с нарезанным батоном, – кто-нибудь в этом городе производит нормальный хлеб?

– В каком смысле «нормальный»? – перестает жевать Хелена.

– Ну, не этот, который самую малость тяжелее воздуха, а обычный белый хлеб – кирпичиком.

– Не знаю, здесь везде такой, – пожимает она плечами. И вдруг, схватившись за живот, заявляет: – Евгений, где ближайший туалет?

Понятия не имею. Зову хозяина. Расплачиваюсь, а заодно кое-как объясняюсь по поводу возникшей проблемы. Тот приглашает пройти за ним…

Туалет расположен в глубине первого этажа старинного здания. Прежде чем запустить туда пленницу, заглядываю и осматриваю внутренности на предмет возможного побега. Нет, отсюда она точно не улизнет.

Листая журнальчик, жду Хелену. Краем уха слышу доносящийся с соседней улицы вой сирены. На мой далеко не музыкальный слух, во всех странах сирены полицейских, пожарных и медицинских автомобилей воют одинаково. Пока живьем не увидишь – не разберешься.

Девица вернулась побледневшая – одна ладонь лежит на желудке. Я ей не верю. Должно быть, опять задумала какую-то пакость.

– Что с тобой? – надеваю маску джентльмена.

– Евгений, у меня правда болит желудок. Думала, от вашей корабельной пищи, а поела в кафе, и опять подташнивает. Ничего не понимаю.

– В Сплите, когда плыли от пирса к судну, морской воды не наглоталась?

– Нет.

– Ладно, чего гадать. Сейчас закончим с покупками и вернемся на судно. Там покажу тебя доктору…

– Знаешь, – берет она меня под руку, – идем сразу на судно к доктору…

Ее ладонь холодна, лоб покрылся мелким бисером испарины, губы потемнели, а дыхание сделалось частым и тяжелым.

«Либо она действительно больна, либо очень умело исполняет роль», – с этой мыслью поворачиваю я к порту. И вновь слышу завывание сирены. Теперь ее звуки доносятся сразу с нескольких сторон…

Мы спускались по улочке к площади, окруженной отелями и пальмами, под нескончаемый вой сирен. Машин я не видел, а по звукам догадывался об их стремительном перемещении в сторону пассажирского порта.

«Уж не к нашему ли лайнеру слетаются эти пчелки?» – гадаю я, поддерживая девушку. Немного согнувшись и морщась от боли, она еле идет.

– Потерпи, осталось пересечь площадь, и мы у терминала.

– Стараюсь, – шепчут ее губы.

На середине прямоугольной площади резко торможу.

– В чем дело?

– Смотри! – показываю вперед.

За терминалом виден высокий корпус «Sea Dream». Внизу скопилось более десятка бело-желтых «Скорых» – точь-в-точь как та, от которой мы сбежали на трамвае. По парадному трапу вверх-вниз снуют врачи в своих зеленых одеждах, некоторые из них тащат носилки.

Мобильные амбулатории раздражают меня меньше, чем греческие «ментовозы». Однако внутри лавинообразно нарастает беспокойство: что же случилось на судне, пока мы с Хеленой мотались по берегу?

Девушка буквально повисает на моей руке и озвучивает неожиданную версию:

– Наверное, не у меня одной проблемы с желудком. Наверное, это массовое отравление.

– Хм, – удивленно чешу затылок, – возможно.

– Пойдем быстрее. Там врачи…

– Тебе совсем плохо?

– Да.

Я делаю несколько шагов к терминалу и вдруг опять останавливаюсь.

– Что? – требовательно смотрит на меня девушка. В ее глазах страдание и боль.

– Пожалуйста, потерпи минуту. – Я достаю мобилу и набираю номер.

После пары гудков раздается знакомый бас:

– Да, Женя, слушаю.

– Иваныч, что у вас происходит?

– О, ты уже прознал?

– Как не прознать-то?! Я недалеко от причала, вижу с десяток амбулаторий у трапа.

– Да-а, есть такое дело. Пищевое отравление. Утром начали поступать жалобы от членов команды и от тех туристов, что не сошли на берег.

– Ни хрена себе… А что наш док?

– Он пытался решить проблему сам, но, когда она приняла массовый характер, побежал к Горскому. А тот, не раздумывая, обратился к портовому руководству. Ну и началось!..

– Понятно. У нашей общей знакомой тоже проблемы с желудком.

– Вот как? Давай тащи ее сюда – здесь человек сорок в зеленых пижамах по палубам шныряют.

– Хорошо, – подхватываю спутницу и веду ее к терминалу. – А ты сам-то как?

– Нормально. Мой желудок железо переваривает. Жду…

Подходим к терминалу. Один из пограничников уже таращится на нас и готовится проверять документы. Внезапно Хелена дергает меня за руку:

– Евгений!.. Евгений, остановись!

Натягиваю глупую улыбочку для погранца и нависаю над хрупким телом.

– Посмотри вон туда, – кивает она в сторону парадного трапа.

Смотрю. Но, кроме скопления медицинских машин, мечущихся врачей и нескольких членов команды, ничего не вижу.

– Левее, – подсказывает девушка.

Левее особняком от других стоит белый автомобиль с желтой полосой на боках, синими маячками и парой мегафонов на крыше. Обычная мобильная амбулатория, каких тут скопилось больше десятка.

– Ну и что?! – теряю терпение.

– Людей рядом видишь?

– Да.

– Тот – широкоплечий, с короткой стрижкой – мой отец.

Отлично! Только папаши здесь не хватало! Он же вроде целый генерал-лейтенант…

– Темноволосый?

– Да.

– Тот, что прячет за спиной бинокль? – рассматриваю неожиданно объявившегося родственника.

– Он самый.

– Тебя, стало быть, разыскивает?

– Меня и… еще одного человека.

– Кого именно?

– Неважно. Пойдем.

Ее откровение по поводу отца и нежелание попадаться на его глаза озадачивают. С чего бы вдруг? Родитель, конечно же, обеспокоен ее исчезновением и вполне мог бы пособить отделаться от меня, освободиться из плена.

Впрочем, я слишком мало знаю для умозаключений. Зато теперь очевиден тот факт, что утром за нами действительно была погоня. Значит, не зря удирали и прыгали в колючие кусты.

Мы делаем вид, будто забыли в городе нечто важное, и включаем заднюю передачу. Девчонка скрючилась, идет медленно и тихо постанывает.

Нырнув в неширокую улочку, натыкаюсь на аптеку. Вновь тащу из кармана телефон и набираю номер старшего механика.

– Иваныч, тут проблемка нарисовалась – не можем мы пока попасть на судно.

– А чего так? – обескураженно переспрашивает он. – Помощь требуется?

– Нет, лучше не дергайся. Ты вот что… Разузнай там у нашего дока, чем лечить эту гадость, и перезвони. Договорились?

Ответ стармеха не слышу. Повернувшись в ту сторону, где только что стояла Хелена, обнаруживаю пустоту.

– Вот зараза! – Моя голова вертится как на шарнирах. – Только этого мне сейчас не хватало!..

Нахожу ее в толпе народа, шагах в тридцати, – симулянтка удирает довольно бодрым шагом, напрочь позабыв об острой боли в желудке. Что ж, давай поиграем в догонялки.

Увидев меня, она рвет в противоположную от порта сторону, не обращая внимания на толпы народа. Я тоже вынужден перейти с быстрого шага на бег – куда деваться?

Преследование длится минуту, вторую, третью…

Мы лавируем меж группами туристов и припаркованными машинами, между вазонами с цветами и уличными кафе, между фонарными столбами и какими-то раскрашенными скульптурами на высоких постаментах. Дистанция почти не сокращается – Хелена мельче и проворнее, а с моими габаритами продвигаться сквозь людское скопище трудновато. Стараюсь быть аккуратным и не привлекать внимания, но иногда не получается, и зазевавшийся гуляка с возгласом возмущения отлетает прочь.

Выскакиваем на простор относительно широкой улицы с интенсивным движением транспорта. Куда теперь понесет эту чертову куклу?

Впереди, у тротуара, замерла вереница желтых таксомоторов – не меньше трех десятков машин ожидают желающих покататься по городу. Не сюда ли спешит девчонка?

Включаю пятую скорость и перестаю замечать препятствия: если опоздаю на пару секунд – Хелена улизнет, и тогда… Тогда меня живьем сожрет тот молодой генерал ФСБ, что инструктировал перед командировкой вместо Сергея Сергеевича Горчакова, так некстати угодившего в больницу.

Девушка подбегает к ближайшему такси, распахивает дверцу. Просчитываю ситуацию и досадливо морщусь: не успеть. Сейчас она плюхнется на сиденье, водитель включит скорость, даст газу и вырулит в крайний ряд.

Мозг лихорадочно ищет выход из тупика. Что делать? Самое верное – прыгнуть в другую тачку и объяснить таксисту на пальцах: езжай за той машиной.