Матросская тишина - Валерий Карышев

Игнатенко пожал плечами:

– Поживем – увидим…

Как только они приехали на Петровку, Ветров тут же был вызван к начальству.

Начальник отдела сидел мрачный и сухо поздоровался с Геннадием.

– Ветров, ты что себе позволяешь? – спросил он раздраженно.

– В чем дело, товарищ полковник?

– Ты что там в аэропорту натворил? Фээсбэшников обхамил…

– Не понял…

– Они приехали по поводу твоего клиента поговорить, а ты их послал, не допустил…

– Я же действовал согласно инструкции! Что значит не допустил? Не я допускаю, а следствие.

– Но ты не забывай, что это серьезная контора!

– И что? Если нужен допуск, пускай идут к следователю, получают допуск и разговаривают с Курдюмовым, мне-то что!

– Они уже это сделали… Как ты думаешь, почему они к нему интерес имеют?

– Я догадываюсь, но сказать пока не могу.

– Почему?

– Потому что не имею прямых доказательств. Есть только догадки и интуиция.

– Ну-ну… – покачал головой начальник. – В нашем деле этого маловато.

– Ничего. Может быть, доказательства соберу.

– Послушай, подполковник, – сказал начальник, – мне кажется, ребята были настолько недовольны, что у тебя могут быть с ними проблемы. Я тебя предупреждаю – будь поаккуратней.

– А у меня ничего противозаконного нет, товарищ полковник!

– Ну что же, хочется верить, – усмехнулся начальник. – Ладно, иди работай!

Ветров вышел из кабинета с неприятным осадком на душе. Может быть, он и зря сцепился с оперативниками из ФСБ… Но они попали к нему в самый напряженный момент. «Да ладно, все образуется», – стал успокаивать себя Ветров.

Но он ошибался…

Глава 11

Авторитет

Станислав Курдюмов молча вошел в камеру. Оглядевшись, он увидел, что камера представляет собой небольшое помещение, метров четырнадцать-шестнадцать, квадратная, стены окрашены масляной краской. Сверху, напротив двери – небольшое окошко, затянутое решеткой и вырезанное так, что из него было видно только небо. С правой стороны от окошка стояла кровать. Она была свободна. С другой стороны – другая кровать. Она уже была застелена. Посредине камеры стоял небольшой столик с двумя прикрепленными к полу лавочками. На одной из них сидел мужчина лет сорока, светловолосый, с небольшой бородкой, в сером спортивном костюме. Слева от двери находился умывальник, рядом с ним нехитрое помещение, называемое «дальняк», – унитаз, огороженный невысокой каменной стенкой.

«Ну что же, – подумал Станислав, – какое-то время это будет моя пятизвездочная гостиница…» Он молча подошел к кровати и бросил на нее только что полученные матрас, одеяло и белые наволочки. Сев на кровать, он посмотрел на мужчину за столом.

Тот, немного привстав, проговорил:

– Давайте знакомиться. Меня зовут Сергей Зайцев. А вас?

– Станислав Курдюмов. Можно просто Стас.

– Вы по какой статье?

– Я пока не знаю, со следаком не встречался. А вы по какой?

– Может быть, перейдем на «ты»? – предложил мужчина. Станислав понял, что сокамерник пытается наладить отношения. – Я по экономическим преступлениям. Меня направили в колонию, а сейчас снова выдернули в Москву.

– Почему?

– Не знаю. Может быть, дело на доследовании, может, какие-то новые эпизоды. А может быть, свидетелем по другому делу пойду. Пока тоже со следаком не встречался.

– А перевели давно?

– Сегодня, буквально за полчаса до твоего заезда…

– Понятно, – кивнул головой Курдюмов.

Он сразу же понял, что с этим человеком нужно быть осторожным. Не исключается, что это подосланная «наседка», стукач. Еще генерал предупреждал его о таких заключенных, которые не проходят ни по какому делу, а прибывают из мест заключения с одной только целью – скачивать информацию для оперативников. «Да, – подумал Станислав, – у венгров в тюрьме получше было».

Станислав впервые сидел в следственном изоляторе. Нет, когда еще был жив Уралов, их забирали пару раз на Петровку, один раз на Шаболовку. Но там был изолятор временного содержания, и условия содержания были совершенно другими.

Станислав решил немного отдохнуть. Он лег и прикрыл глаза. Зайцев хотел продолжить разговор, но Станислав показал, что не расположен к дальнейшим беседам.

Станислав задремал. Минут через тридцать его разбудил скрип открываемой двери. Открыв глаза, он увидел конвоира, который заводил его в камеру.

– Курдюмов, Зайцев, обед получайте! – произнес конвоир.

Через несколько минут к окошку подъехала тележка, на которой Курдюмов увидел большую алюминиевую кастрюлю, разделенную на два отсека. В первом была жижа, напоминающая суп, во втором – каша с кусками рыбы. Рядом на тележке – куски хлеба.

Человек в белом халате стал медленно раскладывать обед в миски, передавая их в окошко. Зайцев взял свою порцию и поставил на стол. Курдюмов посмотрел на содержимое мисок и отрицательно покачал головой:

– Я ничего не буду. Только хлеб пожую… Может, чаек есть?

– Чай можно, – ответил мужчина в халате и приоткрыл третью кастрюлю, в которой плескалась жидкость светло-коричневого цвета, только слегка напоминающая чай. Налив жидкость в кружку, он протянул ее Станиславу. Тот взял кружку, кусок черного хлеба и, сев за стол, отвернулся от Зайцева, чтобы не видеть, как тот быстро поедает тюремную пищу. «Нет, такую бурду я никогда в жизни есть не буду!» – подумал Станислав.

Выпив чай и съев кусок хлеба, Станислав подошел к двери и заметил, что кто-то смотрит в камеру. Вероятно, это был конвоир. Станислав постучал по двери кулаком. Тут же открылось окошко.

– Что надо? – спросил конвоир.

– Послушай, как бы тут в библиотеку записаться? – спросил Станислав. – Почитать хочется…

– Завтра в одиннадцать часов будут книги развозить. Тогда и запишетесь, – коротко ответил конвоир.

– А прогулка?

– А что, есть желание?

– Да, есть.

– Сейчас я занят. Часа через два можно и на прогулку…

Станислав молча сел на лавочку. Он снова закрыл глаза, чтобы немного забыться. Сколько времени ему придется провести в этой камере – неизвестно. Говорят, люди иногда в следственном изоляторе по три года сидят… А ему полгода, а то и год отсидеть уж точно придется. Станислав знал, как долго может идти следствие по тому разряду уголовных дел, по которому он проходит.

Часа через полтора Станислав услышал скрип двери. Он открыл глаза. Перед ним стоял тот же конвоир.

– Ну что, Курдюмов, на прогулку пойдете? – спросил он.

– Да, конечно…

– А вы, Зайцев?

– Я воздержусь, – ответил Зайцев. – Меня что-то знобит.

– Ну, вольному воля, – усмехнулся конвоир и повернулся к Курдюмову: – Выходи, лицом к стене!

Станислав повернулся лицом к стене. Затем конвоир повел его по длинному коридору. Каждый раз, доходя до поворота, конвоир стучал ключом по какому-нибудь металлическому предмету, вероятно, показывая, что он ведет заключенного. Станислав сразу понял, что это условный сигнал при сопровождении заключенных.

Наконец они покинули длинный коридор и вышли на каменную лестницу. Здесь Курдюмов увидел, что лестница ведет наверх. Конвоир махнул рукой, показывая, что нужно подниматься.

– Мы что, на чердак на прогулку идем? – спросил Станислав.

Конвоир ничего не ответил.

– Как зовут тебя? – спросил Станислав.

– Какая разница, не все ли равно?

– Ладно, меня Станиславом зовут. А твое имя – государственная тайна?

– Предположим, что Сергеем, – буркнул конвоир.

– А фамилия?

– А зачем фамилия? Просто Сергей…

– Хорошо. Тут такое дело, Сергей… Сможешь помочь? Я тебе деньги заплачу.

– А что нужно?

– Нужно моей жене на мобильный позвонить, чтобы она адвоката прислала, передачу собрала, вещевую и продуктовую. Возьмешься?

– В принципе можно, – для вида немного помолчав, ответил Сергей.

– А она тебя отблагодарит, – добавил Станислав. – Я человек небедный.

– Я уж вижу, – ответил конвоир, оценивающе посмотрев на Станислава.

У Станислава появилась надежда. Если конвоир позвонит Наташе, может быть, она сумеет подкупить его. Он много слышал про то, что конвоиры за деньги оказывают заключенным небольшие услуги. Может быть, и у него сложится…

Они поднялись на верхний этаж тюрьмы. Тут находилась так называемая прогулочная площадка.

Прогулка была необычной. На крыше вместо железа лежала бетонная плита, которая со всех сторон была огорожена трехметровой кирпичной кладкой. Сверху натянута колючая проволока. «Как же, – подумал Станислав, – киллер Солоник отсюда выбрался?»

Тем временем конвоир закрыл дверь. Станислав увидел, что выше колючей проволоки стояла вышка, на которой находился часовой, внимательно следящий за прогулкой. Крыша была разделена на несколько отсеков. В каждом отсеке было не меньше четырех прогулочных площадок.

Накрапывал дождик.

– Слышь, командир, – спросил Станислав, обернувшись к конвоиру, – а сколько времени мне полагается на прогулку?