Осенний любовник - Элизабет Лоуэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лефти топал за приятелем. Обоим пастухам было за пятьдесят, оба седовласые, с обветренными и обожженными солнцем лицами, в выцветшей, потрепанной одежде. Шпоры на их сапогах тихо позвякивали.
Было совершенно ясно – оба очень давно имеют дело с мощными, сильными и непредсказуемыми животными. Ноги их плохо гнулись от постоянной верховой езды. Руки – в мозолях и шрамах от канатов и ожогов – приходилось хвататься за раскаленные железяки для клеймения скота.
У обоих не было по одному пальцу – цена, заплаченная за науку – не отставлять палец, когда ловишь арканом одичавшего бычка.
Внешне мужчины очень похожи, только у Джимпа была деревянная нога.
– Хочу дать зерна своей лучшей лошади, – объяснил Джимп.
– Возьми-ка уздечку и седельное мыло в заднем ящике, – попросил Лефти.
Хантер понимал – оба хотят посмотреть на нового начальника и оценить, ни зерна, ни мыла им сейчас не надо. Элисса тоже искоса поглядывала на него, чистя Леопарда.
Даже Леопард наблюдал за Хантером, правда, без жгучего интереса.
– Делай что хочешь. Но чтобы десять голов скота, которых я видел в соснах, до захода солнца были здесь.
– Хорошо, сэр, – кивнул Джимп.
– Ну прямо сразу и пойдем за ними, – подхватил Лефти.
Багл-Бой положил голову на дверь стойла и наблюдал за двумя незнакомцами, шевеля ушами. Глаза его были совершенно спокойными. Пастухи прошли почти вплотную к Багл-Бою, стараясь держаться подальше от Леопарда, чье стойло было напротив, через проход.
Лошадь Хантера стояла спокойно, когда незнакомцы шествовали мимо.
– Хороший у тебя конь, – похвалил Джимп.
– Большой, но вроде добродушный. Не то что некоторые, – сказал Лефти.
Леопард стоял в центре большого стойла, наблюдая за ними. Уши настороженно шевелились, что о многом говорило знатокам лошадей.
– Если бы вы и все остальные рабочие не пытались его дергать, арканить, пришпоривать, не старались сломить дух Леопарда, пока я была в Англии, – сказала Элисса, – он бы не смотрел на вас, как кот на мышь. У него есть причины не доверять людям.
– Гм, – выдохнул Лефти.
– Гм, – как эхо повторил Джимп.
– Вот вам и гм, – передразнила Элисса, – вам просто в голову не приходит, что есть другие способы совладать с лошадью. На таких, как Леопард, плеть и шпоры не действуют.
– Да, мэм, – кивнули оба.
Но в этом споре ни одна сторона не горячилась. Совершенно очевидно, этот предмет уже как следует обсудили после возвращения Элиссы из Англии. И мужчины явно смутились, увидев, как дикий жеребец спокойно и без суеты подчинялся девушке и на вид – не опаснее котенка.
Нежность Леопарда к Элиссе продолжала удивлять рабочих – с этим жеребцом не мог совладать ни один мужчина. Их гордость задевало то, что нежная девушка способна справиться с животным, а опытные и крепкие мужчины – нет. Никому из них не удалось оседлать пятнистого жеребца, и его стали называть человекоубийцей.
Джимп несколько смущенно посмотрел через загородку на большого коня и стоящую рядом девушку в зеленом шелковом платье, в кожаном, как у кузнеца, фартуке и кожаных перчатках. Элисса склонилась над левым задним копытом Леопарда и чистила его металлическим прутом. Нижняя юбка алого цвета вспыхивала пламенем в тусклом свете конюшни.
Джимп покачал головой и что-то пробормотал про себя насчет глупых девиц и жеребцов-убийц.
– Гм, – хмыкнула Элисса.
Скрывая улыбку, Хантер нагнулся, подхватил вилами последний пучок грязной соломы и закинул на тележку. Ему и раньше приходилось работать с людьми вроде Джимпа и Лефти. Старые холостяки, они жалуются на все и на всех, включая друзей, сохранившихся со времени, когда ходили пешком под стол.
Но Хантер знал – ворчание и брюзжание – не всерьез. Просто такая манера у пастухов. Так принято.
– Ты, наверное, хочешь, чтобы я снова подковал пятнистого дьявола? – проворчал Джимп.
– А как ты догадался? – выпрямилась Элисса.
– Незачем подковывать Леонарда, – вмешался Хантер. – Она не будет отъезжать на нем далеко от дома.
– Я могу привести в порядок его копыта и подготовить, – Элисса пропустила мимо ушей слова Хантера. – У меня просто нет рабочего, хорошо владеющего молотком.
Дверь стойла Багл-Боя открылась и со стуком закрылась. Широкими шагами Хантер зашагал по проходу.
Джимп и Лефти быстро переглянулись и предпочли ретироваться. За завтраком они уже поняли – маленькая хозяйка и новый работник во многом не сходятся.
– Ну дайте мне знать, чья возьмет, – крикнул Джимп, перед тем как исчезнуть во дворе следом за Аефти.
Элисса со злостью посмотрела им вслед, потом быстро сняла кожаный фартук, поменяла прутик на щетку и повела Леопарда в загон. На коне не было ни уздечки, ни веревки, недоуздка тоже не было. Она просто тянула его за гриву.
– Сбегаешь? – с вызовом спросил Хантер, стоя у загона Леопарда.
– Леопард любит, чтобы его чистили на свежем воздухе, – улыбнулась Элисса. – Если хочешь, пошли с нами.
К удивлению Элиссы, Хантер открыл дверь и вышел вместе с ними.
Леопард повернул голову и прижал уши, предупреждая.
– Полегче, мальчик, – успокоил его Хантер, – я не трону ни единого волоска на твоем пятнистом боку.
Элисса почти не узнала голоса Хантера: не резкий, скрежещущий, а мягкий, такой же, каким он говорил с Пенни.
«К такому голосу я могла бы привыкнуть. Как будто гладит черной бархатной перчаткой», – подумала Элисса.
От этой мысли она вздрогнула.
Леопард шевелил ушами.
– Спокойно, Леопард, – тихо велела Элисса. – Все в порядке. Нет веревки, нет повязки на глазах. Я с тобой, мой мальчик. Никто ничего плохого тебе не сделает.
Несколько раз вдохнув и выдохнув. Леопард диким взглядом уставился на Хантера. Потом шумно выпустил воздух из ноздрей и встал так, чтобы следить за мужчиной, не поворачивая головы. И медленно расслабил уши.
Элисса хвалила коня, а Хантер тихо вторил ей. Леопард поднял уши, прислушиваясь. Через несколько минут он снова выдохнул, переступил ногами, ткнулся мордой в шею Элиссы, давая понять, что она может продолжать его чистить.
– А ты любишь, когда за тобой ухаживают, правда? – сказала она. – И я тоже люблю тебя чистить.
Нахваливая Леопарда, Элисса водила щеткой.
Хантер молчал, его поразило умение девушки успокоить животное. Через несколько минут Хантеру стало ясно – Леонард больше всего на свете любил, чтобы за ним ухаживали, и никому не собирался угрожать. Только тогда Хантер медленно убрал правую руку с пояса, на котором висел кольт.
– И как тебе удалось так его приучить? – поинтересовался Хантер.
– Да это началось с его рождения, – сказала Элисса, чистя щеткой блестящий бок коня. – Леопард – мамин подарок, арабская кобыла сошлась с жеребцом-мустангом, убежавшим от шошонов.